Тесные семейные узы - Карина Сергеевна Пьянкова

– Ну что вы, как можно обидеться на правду от столь прелестной и рассудительной особы?

Таким образом, меж нами троими установилось некое подобие хрупкого перемирия, которое должно было обеспечить нормальное взаимодействие. Мы с «шершнем» старались лишний раз друг к другу не обращаться. Если со мной все понятно, просто не хотелось вступать в пикировку, то Мацунагу наверняка умолил дать мне передышку принц Де Ла Фуэнте, честь ему и хвала за это.

Для тех вампиров, что встречались нам, я была Констанс, будущей дочерью главы клана. Выступая в совершенно непривычной для себя роли смертной, я терялась, особенно, если кто-то пытался проявить любезность и заговаривал со мной. У меня получилась достоверно изобразить другую вампиршу, пусть даже совершенно не похожую нравом и привычками, а вот с обычным человеком возникли сложности. Я уже смутно помнила, как это – быть человеком.

– Ты же должна уметь притворяться кем угодно, – зашипел мне в ухо Мацунага, когда я в очередной раз начала «выходить из образа».

– Я слишком мало знаю о современных людях! – стала оправдываться я, пытаясь скрыть собственную беспомощность.

– Мало? Ты же у них кровь должна пить не реже двух раз в неделю! – тут же возмутился тот.

Принц внимательно следил за нашей перепалкой, скорее всего, желая не дать нам сцепиться. Ну уж нет. Второй раз я с «шершнем» драться не намерена. Не люблю заниматься изначально бесполезными делами.

– Стараюсь не контактировать больше необходимого с тем, что ем! – парировала я, не убирая с лица чуть растерянную и при этом восторженную улыбку. Как мне казалось, эта гримаса лучше всего соответствовала Констанс, молодой дурочке, которой выпал выигрышный билет в вечность.

Задерживаться в резиденции Де Ла Фуэнте мы не стали, остались там ровно настолько, чтобы не привлечь внимания поспешным отъездом. Алехандро сказал, что верноподданнические чувства членов его клана не вызывают в нем ни малейших сомнений, но отрезать всем языки все равно не получится. По его словам, и так о «Констанс» уже к следующему закату будет знать весь город, как и о появлении старого друга принца. Не стоит еще больше смущать умы общественности. Да. Порой вампиры хуже старух-сплетниц.

Принц привел нас в гараж, где мы должны были взять машину. Про себя я отметила, что в клане Де Ла Фуэнте гораздо больше «излишеств», чем у нас. В принципе, неудивительно, все же благосостояние у них на порядок лучше, чем у де Ритеров. Но понять, как можно тратить на эти железные коробки на колесах еще больше денег, как-то не выходило.

– Надеюсь, у тебя хватило ума найти машину, у которой не засвечены номера? – с насмешкой поинтересовался Мацунага.

– Кого ты учишь, Каору? – усмехнулся принц. – Ваш выход, принцесса. Сделайте нам другие лица.

– Люди? Вампиры? – уточнила я.

– Вампиры, – ответил сразу за двоих «шершень». – Надеюсь, ты изобразишь что-то достоверное, Yuki-onna.

Я скривилась. Неужто он мог думать, будто глава клана иллюзоров способна создать некачественный морок? Если я не могу удавить его, как того желаю, это не значит, что и в остальном я столь же безнадежна.

– Можете не волноваться. Изображу что-нибудь невероятно достоверное, – мрачно заверила я. – И кто-нибудь мне все-таки объяснит, что это такое – «Yuki-onna»?

– Я потом вам расскажу, – со вздохом сказал Де Ла Фуэнте. – Вернемся – и я вам все расскажу.

И почему мне кажется, что значение этого странного выражения, которым меня именует «шершень» будет ну очень неприятным?

– Застыньте, – сухо велела я, концентрируясь. Если на себя накинуть личину всегда было легко и естественно, как дышать, то проделать то же самое с другими без усилий не выходило.

Сперва я взялась за принца. Я внимательно вгляделась в его лицо. Чем больше иллюзия похожа на подлинный облик, тем достовернее смотрится. Поэтому ничего особенного с физиономией Де Ла Фуэнте я делать не стала: чуть изменила форму носа, теперь он был с горбинкой, а не прямой, «срастила» брови, «сузила» губы, уменьшила лоб, добавила пару залысин на висках.

– Неплохо, – как ни странно, оценил Мацунага. – Похож и не похож на себя одновременно. Я бы тебя на улице с такой… мордой точно не узнал. Она тебя изуродовала.

Алехандро тихо рассмеялся.

– То ли еще с тобой будет, дорогой друг. Моя очаровательная гостья наверняка зла на тебя и захочет немного отыграться.

– Если это ее успокоит – пусть хоть одноглазым сделает. Иллюзия – это всего лишь иллюзия. Главное, чтобы в лицо когтями не вцепилась, – легко дал благословения на любое измывательство мужчина.

Меня накрыло разочарование. Сказать по совести, я действительно хотела «разукрасить» физиономию ненавистного чужака как-нибудь особенно мерзко, но после его слов желание тут же пропало. В чем смысл такой детской, скажем честно, мести, если она не просто не доставит никаких неудобств, так еще и совершается с согласия жертвы?

– Если я сделаю вас одноглазым, вы нас мгновенно выдадите, – постаралась не выказать досады я. – Одноглазые держат по-особому голову и своеобразно приближают к лицу предметы, если хотят разглядеть. Вы не сумеете это изобразить без репетиций..

На секунду высокомерная усмешка «шершня» стала чуть уважительной. Самую малость.

– Вот теперь я даже поверил, что ты действительно не сопливая девчонка, – снисходительно обронил он, хлопнув по плечу. Будь я человеком, то наверняка пошатнулась бы.

Я удивленно посмотрела на него, но ни слова не сказала. Просто принялась за работу, решив оставить досужие разговоры на другое время, более подходящее для этого.

С лицом Мацунаги проблем возникло больше, чем с принцем. Прежде всего потому что я никогда прежде не работала с подобным типом внешности. Теперь пришлось. И стало понятно, почему мужчина так возмутился, когда я назвала его Ли. Да, похожи, с непривычки даже и не отличить, но все равно отличий достаточно, чтобы понять – они представители двух разных народов, иной разрез глаз, иной овал лица, иная форма скул. Вот поэтому из Мацунаги Каору я решила сделать одного из множества Ли. Все равно они для других вампиров на одно лицо, поэтому появление лишнего подданного принцессы Цю Лянь не удивит никого кроме тех, кто находится под рукой властительницы Ли.

Если с Де Ла Фуэнте я возилась от силы минут пять, то на