Компьютер по имени Джо (Сборник) - Эдмонд Гамильтон

От постоянного напряжения длинное лицо Грегора стало еще костлявее, Арнольд обнаружил плесень у себя в волосах. Дождь лил беспрерывно. Звездолет под собственным весом медленно погружался в размякшую почву.

И тут Грегора осенило. Осторожно подкрался он к Конфигуратору. Арнольд пристально наблюдал за компаньоном, встревоженный лихорадочным блеском его глаз.

— Я хочу дать этой штуковине последнюю команду, — прорычал Грегор.

Дрожащей рукой он нажал на кнопку и что-то прошептал.

Вначале ответной реакции не последовало, но мгновение спустя Арнольд закричал:

— Отходи! Скорее отходи!

Машина задрожала, метались стрелки приборов, индикаторные лампочки светились зловещим пурпуром.

— Что ты ей приказал? — спросил Арнольд.

— Воспроизвести себя, — коротко ответил Грегор.

Конфигуратор затрясся, выпустил облако черного дыма. Компаньоны закашлялись, закрыли лицо руками. Когда дым рассеялся, рядом с покрытым облупившейся краской Конфигуратором стоял его новенький, сияющий глянцем собрат.

— Ура! — Арнольд хлопнул Грегора по плечу. — Ты нас спас!

— И не только, — сухо улыбнулся тот. — Я нажил нам состояние. — И, вдавив кнопку второй машины, добавил: — Конфигуратор!

Неделю спустя Арнольд, Грегор и три Конфигуратора прибыли в нью-йоркский космопорт, полностью закончив работу на Деннете IV. Сразу после посадки Арнольд поймал такси и умчался в город. Первым делом он отправился на Кэнел-стрит, затем в центр Нью-Йорка. Через три часа он вернулся в космопорт.

— Все в порядке! — радостно прокричал он. — Я переговорил с несколькими ювелирами. Мы можем продать, как минимум, двадцать крупных бриллиантов, не сбивая цен. Потом, полагаю, мы переключимся на платину и… что случилось?

— Ничего не замечаешь? — резко спросил Грегор.

— А что? — Арнольд растерянно оглядел каюту, Грегора.

Конфигураторы.

Наконец он понял. Когда он уезжал, их было три, теперь стало четыре.

— Ты приказал сделать еще один? — спросил Арнольд. — Прекрасно! А сейчас давай приступим к алмазам…

— До тебя, я вижу, не доходит, — покачал головой Грегор. — Смотри.

— Бриллиант! — приказал он, нажав на кнопку ближайшего Конфигуратора.

Машина задрожала.

— Ты и твой проклятый принцип удовольствия! — рявкнул Грегор. — Повторение! Они посходили с ума!

В облаке черного дыма машина произвела…

Еще один Конфигуратор.

Джон Уиндем

ИСЧЕЗНУВШИЙ РОБОТ[15]

— Отец, отец, иди скорее сюда! — раздался из коридора крик Джоан.

Услышав испуганный голос дочери, профессор Фолкнер замер, не дописав строки.

— Отец!

— Иду, иду! Что случилось? — Профессор поспешно поднялся с кресла. — Пожалуйста, пройдемте со мной в лабораторию, — сказал он, обращаясь к двум своим коллегам.

В дверях лаборатории стояла Джоан.

— Он исчез, — сказала она.

— Кто исчез? — промолвил профессор, протискиваясь мимо нее в лабораторию. — Ты хочешь сказать, он убежал?

— Нет. — Джоан так энергично тряхнула головой, что черные локоны почти полностью закрыли ей лоб. — Посмотри вон туда, — указала она пальцем.

В дальнем углу лаборатории по полу медленно растекалось большое темное пятно.

В середине его все еще возвышался небольшой холмик удлиненной формы. Ошеломленный профессор смотрел, как он буквально тает на глазах, растворяясь в луже темноватой жидкости. Вот он растаял совсем, и на полу теперь поблескивало небольшое, словно ртутное, озерцо.

Профессор буквально окаменел и на мгновение лишился дара речи.

— Это… это был он? — наконец странно охрипшим голосом промолвил он.

Джоан утвердительно кивнула головой.

— Когда я вошла, его еще можно было узнать. Он еще не совсем… растаял…

— Как это случилось?! — вдруг разъярился профессор. — Кто это сделал?

— Не знаю, отец, — обиженно сказала Джоан. — Вернувшись домой, я первым делом заглянула сюда, проверить, все ли в порядке. Его не было на обычном месте в углу, и я стала его искать. А потом увидела… это… Он таял на глазах. Я тут же позвала тебя…

— Следовательно, это и есть та машина, которую вы хотели нам показать, коллега? — спросил один из гостей профессора, носком ботинка указывая на колышущуюся, как желе, лужу в углу лаборатории. Он не скрывал своей иронии.

— Да, — удрученно произнес профессор, — это и есть, вернее… была та самая машина…

— И теперь вы ничем не можете подтвердить все то, что вы только что нам рассказали?

— У нас есть магнитофонные записи, — робко пролепетала Джоан. — Там столько интересного…

— Разумеется, разумеется, — бесцеремонно прервал девушку второй из гостей. — Я не раз видел киноленты, показывающие Нью-Йорк через сто лет. Но едва ли кому придет в голову предположить, что такие съемки делаются с натуры, не так ли, милая девушка? С помощью техники чего только не сделаешь, и все будет выглядеть вполне правдоподобно.

Джоан вспыхнула, но сдержала себя. А профессор, казалось, не слышал язвительных замечаний коллег. Гнев его погас, и он лишь горестно и растерянно смотрел на то, что осталось от «машины».

— Кто, кто посмел сделать это? — продолжал повторять он.

— Может быть, это несчастный случай, отец? — робко заметила Джоан.

— Может быть, может быть, — рассеянно пробормотал профессор.

— Я не то хотела сказать, отец, — поправилась Джоан. — Видишь ли, мне кажется, он последнее время… тосковал… — Она произнесла эти слова почти скороговоркой, и в голосе ее прозвучал вызов.

Воцарилось молчание.

— Вы что-нибудь понимаете в этой чертовщине? — вдруг произнес один из гостей, обращаясь к другому. — Робот тосковал! Представляете? Не собираетесь ли вы утверждать, мисс, что машина покончила жизнь самоубийством? Что ж, я ничуть не удивлюсь, после всего того, что только что изволил рассказать ваш отец.

Круто повернувшись, он бросил через плечо своему спутнику:

— Думаю, нам здесь больше делать нечего. И если завтра газеты объявят этот дом домом сумасшедшего, для меня это не будет неожиданностью. Лучше вовремя уйти.

Рассмеявшись, коллеги профессора вышли из комнаты, оставив негодующих и возмущенных хозяев.

Наконец немного придя в себя, Джоан оторвала взгляд от зловещего пятна на полу. И тут же ее внимание привлекла стопка бумаг на скамье. Она не помнила, чтобы отец оставлял здесь свои рукописи, да и она ничего здесь не оставляла. Джоан пересекла комнату и взяла в руки исписанные листки. Удивленное восклицание дочери вывело профессора из оцепенения.