Особый отдел - Татьяна Михайлова

– Иди, умойся, – его снова подтолкнули в спину. Денис, растирая затекшие запястья, сделал несколько шагов вперед, и оказался перед белой дверью.

– Жду пять минут, и без глупостей. Башку оторву, – пообещал конвойный. Но в том состоянии, в котором сейчас находился Денис, делать глупости было затруднительно. К гудевшей тяжелой голове добавилась боль в правом подреберье. Вернее, ощущалась эта боль и раньше, но сейчас усилилась, словно разлилась где-то там внутри и все увеличилась в размерах. Денис вошел в уборную, включил воду, и, вместо того, чтобы просто умыться, сунул голову под струю ледяной воды. Это помогло – искры перед глазами погасли, давящая боль немного утихла, и Денис рискнул посмотреть на себя в зеркало. Вид открылся неважный – перемазанное грязью и кровью бледное лицо украшали наливающиеся под глазами синяки. Умывшись и сделав несколько глотков холодной воды, Денис кое-как вытерся рукавом и вышел в коридор.

– Пошел, руки за спину, – скомандовал охранник. Денис выполнял все, что ему приказывали, не задумываясь, все мысли его сейчас были о другом – что делать, как вести себя, что говорить? Впрочем, времени на раздумья ему не дали – конвоир втолкнул Дениса в одну из дверей, сам вошел следом.

– Вот, доставили, – доложил он и, судя по звукам шагов, отошел назад.

– Прекрасно, прекрасно. Присаживайтесь, молодой человек. Что-то вы неважно выглядите. Бессонная ночь? – с преувеличенной любезностью проговорил кто-то. Денис сел на низкий неудобный стул заставил себя посмотреть на собеседника. Перед ним за столом с целой батареей телефонных аппаратов сидел абсолютно лысый до смерти уставший человек в погонах полковника. Тот без всякого интереса посмотрел на Дениса, и спросил:

– В город как попали?

– По мосту, – не задумываясь, быстро соврал Денис.

– По мосту? По какому? – полковник, казалось, был очень удивлен. – Все мосты нами контролируются, там никто не может пройти.

– Никто? – усмехнулся Денис, – так уж и никто? А кто тогда каждую ночь «забирает» людей и уводит в город? Правильно, никто.

Странно, но боль оказывала на него удивительное действие – Денис не раскис, не пал духом, наоборот – в нем крепла и рвалась наружу злость. Ему захотелось как можно скорее довести этого полковника до бешенства, чтобы избежать других, более неприятных вопросов, в общем, перевести беседу в другое русло.

Полковник побагровел, коротко и хищно глянул на Дениса, но взял себя в руки и повторил вопрос:

– По какому мосту вы попали в город?

– По железобетонному, – Денису было все равно, что говорить, голова горела, в области переносицы снова появилась тяжесть, правый бок тоже налился огнем. Денис прижал руки к больному месту, и чуть наклонился вперед.

– Выстрелы слышал? Видел что-нибудь? – в ответ на все вопросы Денис согласно кивал гудящей головой. Сейчас он готов был сознаться во всех грехах только за возможность лечь и закрыть глаза. Но полковник не унимался:

– Что видел, когда, сам что там делал?

– Ворованное прятал, – быстро вспомнил предложенную конвоиром версию Денис, – в старом доме, в подвале. Можете пойти проверить.

Представив, как вояки перерывают подвал развалин, Денис еле сдержался, чтобы не улыбнуться. Но тут голову снова сжала боль, свет померк, стены стали стремительно сдвигаться, а потолок пошел вниз.

– Ладно, черт с ним. Что при нем нашли? – раздался где-то далеко голос полковника, и Денису показалось, что сознание снова вот-вот его покинет.

– Только это, – также глухо прозвучал ответ.

– Сходите к соседям, у них была аптечка, попросите нашатырь и можете идти, все равно с ним разговаривать без толку. Сдадим его властям, пусть сами разбираются, это по их части. Они этих мародеров каждый день по десятку отлавливают.

Дверь за спиной Дениса закрылась, потом скрипнула снова. Человек подошел к нему, что-то звякнуло, и Денис дернулся от отвратительного запаха нашатыря.

– Держи, – приведший сюда Дениса человек сунул ему в руку пузырек и клок ваты, а сам снова отошел назад.

– Да вы, молодой человек, оказывается, уголовник. Что ж, все понятно, говорить мне с вами не о чем. Звоните, путь забирают. – Полковник разглядывал какой-то потрепанный листок, и Денис догадался, что это была его злосчастная справка об освобождении.

– Подождите, – начал он говорить непослушными губами, – я вам все объясню… – но слушать его не стали – конвоир уже набирал номер на одном из стоящих на столе телефонов.

– У нас задержанный, еще один мародер, можете забрать его сейчас? Нет, а когда? Хорошо, ждем. – И положив трубку, вышел, попрощавшись с полковником. Тот тоже поднялся, собираясь идти, но задержался на мгновение:

– Вы вообще знаете, что вам грозит за мародерство? Вы совершили преступление в местности, объявленной на военном положении. И как вы только не боитесь ходить в город, уж не знаю, как вы это делаете. В любом случае, я вам не завидую, тем более учитывая ваше бурное прошлое. Прощайте. – Полковник вышел, едва не столкнувшись с кем-то в дверях. Денис услышал только:

– Придется везти его самим. Вечером отсюда пойдет машина, отвезите его в Троицкое, документы, не забудьте. А пока отведите его на склад, пусть посидит, подумает. – Дверь снова грохнула. Денис криво улыбнулся – по прихоти судьбы ему сегодня предстояло незапланированное путешествие в Троицкое! Вот только сейчас ехать туда почему-то не хотелось.

– Встать, – рявкнули за спиной. Денис поднялся на дрожащие ноги, сделал несколько неверных шагов и ухватился за стенку. Накатил новый приступ тошноты, а голову сдавило так, что сознание на мгновение пропало. Придя в себя, Денис увидел, что почти лежит на полу, а напротив него, положив автомат себе на колени, сидит на корточках и с любопытством разглядывает пленника совсем молодой парень, даже моложе его самого. Денису ничего не стоило сейчас вырвать автомат у этого мальчишки и застрелить его, но это был верный путь к самоубийству.

– Ты чего? – спросил солдат Дениса, и тот, вдохнув живительных паров нашатыря, ответил еле слышно:

– Голова очень болит, сейчас, подождите.

– Берись, – обратился к кому-то пацан в форме, и две пары рук подняли Дениса на ноги, потащили куда-то по коридору. Потом они спустились на несколько ступеней вниз, и скоро Денис снова сидел на полу, но уже на набитых чем-то жестким мешках. Не дожидаясь, пока охранники выйдут и закроют дверь, он лег на бок, подтянул колени к груди и обхватил гудящую голову руками. Ни мыслей, ни планов, ни даже эмоций у Дениса сейчас не было, ему хотелось только одного – унять, успокоить эту боль. Он закрыл глаза и провалился в спасительный черный омут забытья.