Тайна Лоэнгрина - Елена Васильевна Ленёва

ложь. Вся жизнь – непрерывная ложь. Эмма провизор, она работает в городской аптеке. Да, она смогла получить образование и имеет достойную работу. И у нее есть хватка, она неглупа. Но своей аптеки у нее нет.

– А зачем? Зачем она нам сказала, что у нее есть аптека? Ведь это легко выяснить. Как, впрочем, и все остальное, что она нам говорила, легко перепроверить. Зачем она выдумывала все это?

– Спросите у нее. Вы же наверняка захотите с ней еще раз пообщаться? – с издевкой вымолвила она.

– Шлоссер захочет. Наверное… – неуверенно ответил Сильва.

– А ты? Ты же дотошный. Тебе до всего есть дело.

– Это разве плохо?

Она пожала плечами.

– Я все равно не понял, что между вами произошло?

– Вот видишь… Я же говорю – дотошный! – сказала она. Но сказала без злости, даже с некоторой смешинкой в глазах.

Сильва скорчил гримасу и развел руками: да, он такой!

– А почему Эмма поссорилась с отчимом? Может, это просто ревность? Обычная детская ревность?

– Карл был замечательным отцом. К сожалению, он не мог иметь детей: в детстве переболел свинкой. Он всю душу вложил в Эмму. Но она… неблагодарная… Сначала она украла фамильный перстень с бриллиантом. Карл простил. Он очень расстроился, но простил. Потом начались ссоры. Она связалась с дурной компанией. У Карла начались проблемы со здоровьем, мы долго не могли понять, что с ним. Он все чаще оставался дома, потом вообще слег. А Эмма… ну, она как будто с ума сошла: вела себя агрессивно, огрызалась, насмехалась! Да, насмехалась над больным отчимом… Я выгнала ее из дома. Думала, что она одумается. Надеялась, что ссора ненадолго. Я знала, что она перебралась к деду. Карл умер… А она не пришла на похороны. Потом ушла из дома моего отца. Я ждала от нее как минимум извинений. И объяснений. Но не дождалась. Потом умер папа. Она снова не пришла на похороны… и все. Я вычеркнула дочь из своей жизни.

– А внук? У тебя ведь есть внук.

– Хм… Он такой же, как и его мать. Мой брат как-то привез мальчика ко мне. Ему было шесть лет. Красивый ребенок. – Она грустно улыбнулась. – Когда они зашли, Алард сказал: «Здравствуй, баба». – «Здравствуй, внучек, ты подрос, совсем взрослый», – ответила я ему. – «А ты старая». – «Ну, не такая уж я и старая». Мы с братом засмеялись. «А когда ты умрешь?» – «Надеюсь, еще поживу». – «Ну что ж, мы подождем».

Она замолчала. Сделала глоток вина. Слова давались ей с трудом. Сильва ошарашенно слушал. Неужели это правда? Маленький ребенок так говорил с бабушкой? Значит… Значит, он слышал это от мамы?

– Вот такой диалог у нас состоялся. С шестилетним мальчиком. Мой брат… он заплакал потом. А я – нет. У меня не было слез. Я просто решила: пусть живут как хотят. Без меня. – Сказала и сжала губы. – Это гены. Отец Эммы был страшный человек… Страшный. Видимо, какие-то черты характера и личные особенности передались по наследству. Все. Я больше не хочу о ней говорить.

Сильва не знал, как реагировать на ее откровения. Он подумал об Эмме. Фрау Шпонгейм. Она выглядела расстроенной, когда говорила о матери. Ни он, ни Шлоссер не усомнились в ее искренности. Она рассказала массу интересных подробностей о жизни семьи. Один лишь рассказ о поиске древних сокровищ чего стоит! И какая подача! Вроде и есть эти сокровища где-то, но в то же время якобы она в них не верит. Неужели это все вымысел? А ведь Сильве ее рассказ показался очень важным. И не только ему. Шлоссер тоже проявил интерес. Чем не мотив преступления? Отца вполне могли убить из-за наследства. Мало ли! А вдруг какой-то дядя или тетя Эппенштейны – хоть и десятиюродные! – оставили потомку мужского пола свои богатства? Очень хорошая версия, разве нет?

Сильва, конечно, верит Грете. Он ни разу не усомнился в подлинности ее рассказа. Но все-таки… Она обижена на дочь…

– Мне пора спать, Сильва. Устала.

– Я провожу тебя.

Он поднялся с кресла, помог ей встать.

– А когда придет подполковник? – спросила она, подходя к двери своей комнаты.

– Обещал прийти завтра. Я ждал от него сообщения, но не дождался.

– Спокойной ночи, племянник, – сказала она и потянулась его обнять.

Сильва тоже обнял ее и почувствовал, что за эти несколько дней Грета стала ему очень дорога. Не далекая шестиюродная тетушка, а прямо-таки родная.

* * *

Второго мая Сильва проснулся от солнечных лучей, бьющих прямо в лицо. Он отрыл глаза и сразу зажмурился. Наконец-то зима отступает.

Кот как будто ждал, когда человек проснется, запрыгнул на кровать и ну ласкаться. Сильва засмеялся от удовольствия. Солнце и урчание Теодора – замечательное начало дня!

Перед тем, как спуститься на завтрак, он отправил эсэмэску Шлоссеру: поинтересовался, когда того ждать. А еще Сильве необходимо было связаться с Гансом Вебером, поэтому он попросил номер его телефона. Подполковник ответил сразу: до вечера его не будет, занят. Следующее сообщение пришло чуть позже: плюс сорок девять и еще одиннадцать цифр – контакт детектива.

Сильве не давала покоя пропажа дискеты. Ну не мог Вебер ее потерять. Либо дискету из детективного бюро выкрали те, кто был заинтересован в сокрытии информации, находившейся на носителе, либо… И вот от этого второго «либо» у Сильвы застучало в висках. И если его догадка верна, то…

После завтрака Сильва набрал номер детектива.

– Как хорошо, что вы позвонили, Сильва.

– Неужели нашлась дискета? – спросил он несколько разочарованно. Его догадка не предполагала такого варианта.

– Нет, не нашлась. Но я, кажется, знаю, где она может быть.

– И я, похоже, тоже догадываюсь, Ганс.

На какое-то время наступило молчание, затем оба разом произнесли: «Э-э…» и оба рассмеялись.

– Начинайте вы, детектив.

– Понимаете, у меня за двадцать пять лет работы ни разу не пропадали документы. Полиция по делу вашего отца меня не беспокоила, следовательно, они не знали о существовании досье, которое я собрал. Сотрудники также не были замечены в небрежности или, что хуже, в сливе информации конкурентам. Но куда подевалась дискета? Эти несколько дней я не мог успокоиться и все время возвращался к мысли о странном ее исчезновении. И, знаете, я вспомнил!

Вебер говорил возбужденно. А последнюю фразу вообще радостно выкрикнул. Сильва задержал дыхание.

– Я отдал ее вашему отцу!

Именно так. Сильва выдохнул. Недаром вчера он предпринимал «мозговой штурм»! Размышления и поиск ответов на поставленные вопросы подвели его к такому же выводу: дискета должна была находиться у отца. Должна была. Но ее