Тайна Лоэнгрина - Елена Васильевна Ленёва

Кабинет-секретарь был не робкого десятка, он выскочил из-за деревьев, чтобы защитить своего короля. Но тут… Один из мужчин ударил Людвига сзади по голове. Тот упал лицом вниз, в песок. Доктор поднялся на колени, заплакал и запричитал. Александр не мог разобрать, что говорил доктор. Он остолбенел от увиденного.

Третий мужчина подошел к фон Гуддену и стал его душить. Доктор перестал сопротивляться. Затем все четверо оттянули тела короля и доктора в озеро.

На глазах у Александра фон Шнайдера произошло убийство. Кто они, эти люди? Зачем они убили уже сломленного короля? Им было мало объявить его сумасшедшим и свергнуть с престола! Им понадобилась его смерть.

Кабинет-секретарь долго сидел на земле. Плакал. Он не расслышал имя человека, который стоял за этим двойным убийством. Но догадывался, что у преступления есть заказчики. Одним из них был «серый кардинал»: друг детства, троюродный брат и обер-шталмейстер короля, обиженный на свое морганатическое происхождение – граф Хольнштайн. Людвига Баварского и доктора (свидетеля нельзя оставлять живым!) убили если и не по его приказу, то с его ведома.

Александр фон Шнайдер волею обстоятельств стал свидетелем этого убийства. Но кто поверит ему? Если уж они не пощадили короля, то кабинет-секретаря уберут очень быстро.

Единственное, что он мог сделать в защиту своего короля, – описать увиденное. Был, по крайней мере, один человек, кому он мог доверить свою тайну, – императрица Елизавета Австрийская.

«Король не был сумасшедшим, он был просто эксцентричный, живущий в мире грез. Они могли бы относиться к нему более мягко и, возможно, пощадили бы его в страшный час», – скажет впоследствии Сиси.

3.-5. Mai 2018. Schwangau, Regierungsbezirk Schwaben, Bayern / 3–5 мая 2018 год. Швангау, округ Швабия, Бавария

Около семи утра зазвонил телефон. Будильник? «Не думай о секундах свысока…» – не смолкала мелодия. Шлоссер, что ли? Не спится ему. Сильва снял трубку.

– Алло, – хриплым голосом произнес он.

– Вы где? – спросил подполковник.

– Как где? В кровати.

– Уже семь утра.

– И что?

– Сильва, вас уже десять минут дожидается мой человек у ворот.

– Зачем?

– Как зачем? В час ночи вы мне отправили эсэмэску. Отправили?

– Отправил, да.

– Он приехал за дискетой, – вздохнул Шлоссер. Тяжело разговаривать с заспанным человеком. – И ждет у ворот.

– Понял. Сейчас спущусь.

Сильва перелез через кота, натянул футболку. Кот перевернулся, но продолжал спать, посапывая. Даже для Теодора время было слишком раннее.

В коридоре набросил куртку и выскочил во двор. Ух, прохладно! Но солнечно. У ворот стояла обычная машина, не полицейская; водитель курил около машины. Сильва как-то засомневался…

– Я от подполковника Шлоссера, – сказал, загасив сигарету, мужчина.

– А удостоверение у вас есть?

– А? – удивился тот, но спорить не стал; из нагрудного кармана вытащил и предъявил полицейские «корочки».

– Хорошо, – кивнул Сильва. – Это для него, – протянул он конверт.

– М-м… Это для меня.

Сильва отдернул руку, испуганно прижал конверт к груди.

– Для наших спецов, – усмехнулся водитель: испуг Сильвы позабавил его. – Давайте. Я знаю, что у вас дискета. Будем ее расшифровывать.

Ироничный тон полицейского ничуть не обидел Сильву; он передал конверт и сказал снисходительно:

– Даже слепая курица иногда находит зернышко28…

Полицейский рассмеялся, взял дискету, сел в машину, завел мотор. Потом все же приоткрыл боковое стекло и добродушно крикнул:

– Ладно, не волнуйтесь, никуда ваша дискета не денется.

Сильва вернулся в комнату, залез под одеяло.

«Надо повесить Лоэнгрина, – подумал он, сонно глядя на стоящую у стены и развернутую тыльной стороной картину в массивной раме. Возбужденный вчерашней ночной находкой, он забыл поместить рыцаря на место. – Пять минут», – произнес он вслух и тут же сонно засопел.

Через час его разбудил кот. Вернувшись утром в спальню, Сильва, очевидно, плотно закрыл за собой дверь. А этого делать не рекомендуется, потому что Теодор в определенное время бегает на горшок. К тому же завтракать котейка также привык по часам.

– Слышу-слышу, не труби, – приговаривал Сильва, выпуская кота.

***

– Когда приедет наш друг Шлоссер? – спросила тетушка во время завтрака.

– Не могу знать. Должен был появиться вчера. Но не появился.

– Он что-то выяснил?

Сильва поперхнулся…

– Ты о чем?

– О твоем отце, о чем же еще.

– Выясняет. – Он закашлялся. – Я не успел тебе рассказать… Мы летали с Йозефом в Оснабрюк, встречались с детективом, которого нанимал отец. Он кое-что вспомнил, но сведения надо проверять. Думаю, наш подполковник вовсю работает.

– А Генрих? Надо задействовать его связи.

– Хм… Он обещал помочь… Наверняка Шлоссер держит с ним связь.

– Ну-ну… Вижу, ты от меня что-то скрываешь. Не доверяешь?

Сильва откинул голову, заморгал. Губы раскрылись сами собой.

– Пфф… – выдохнул он. – Не доверяю? Тебе? Грета, как ты могла такое подумать?

– Тогда скажи, что ты от меня скрываешь?

Вот так ситуация! С одной стороны – Шлоссер, который просил (настаивал!) не говорить о покушении на ее жизнь, с другой – Грета, которая просто чувствует, что он если и не врет, то чего-то не договаривает. И Сильва решил сказать правду: будь что будет. В конце концов, Грета должна знать и о несостоявшемся дорожном покушении на него, и об отравленном чае, и о ненастоящей Анке.

Только он приготовился обо всем рассказать, как Грета, хитро прищурив глаза, выдала:

– Может, скажешь, что ты делал с моим «Лоэнгрином», племянник? Отчего это он стоит лицом к стене?

– А… Ты про картину? Так я ее снял. – Он заморгал.

– Я поняла, что снял. Но зачем?

Сильва лишь развел руками.

– Да слышала я, что ты выходил утром. Глянула в окно: стоишь у ворот и с кем-то беседуешь. Я – к тебе. Дверь в спальню открыта настежь, ты дрыхнешь, Теодор сопит рядом, а бедный рыцарь стоит на полу. – Она едва сдерживала смех. – И главное, мне ни гу-гу. Может, расскажешь, в чем дело?

Сильва рассмеялся. Оказывается, ее интересует Лоэнгрин, а не отравление. Значит, тему покушения можно пока не обсуждать. Отлично! А он чуть было не проболтался. По поводу рыцаря сложностей с объяснением не будет.

– Тайна! – тихо произнес Сильва, наклонившись к ней. – Но не для тебя. Теперь я понял, кто закрыл дверь в спальню. Кот решил, что это я, был недоволен, трубил вовсю, чтоб я его выпустил.

– Не увиливай. Что насчет картины?

– Не буду увиливать. Тем более, что собирался тебе все рассказать.

– Собирался, как же! Если б я не спросила, так бы и дальше молчал.

– Боюсь, что ты не поверишь.

– Интриган! – Грета рассмеялась в голос. – Рассказывай.

И он рассказал о пропавшей дискете Ганса Вебера и о