Крепость стрелка Шарпа - Бернард Корнуэлл

С такими деньжищами! Вот уж действительно! Когда Шарп встретил Симону Жубер, у той не было и гроша, но он доверился ей. Чертова лягушатница! Французская стерва! Так обмануть!

— Не обращайте внимания и не принимайте близко к сердцу, — посоветовал Стокс.

Не получалось. Предательство Симоны подкосило Шарпа, как пинок ниже пояса. И дело было даже не столько в драгоценностях — большая часть осталась при нем, — сколько в нарушенном обещании. Он злился, досадовал, возмущался, но в первую очередь чувствовал себя дураком. Простофилей. Первостатейным недоумком. Шарп повернулся и пошел навстречу тянущимся снизу повозкам, которые эскортировали две роты сипаев.

— Вот и моя работа, — сказал он, не желая говорить больше о Симоне.

— Обогнал их по пути, — заметил Стокс. — Кажется, везут порох. Признаться, люблю взрывать. Так что вы здесь делаете, Шарп?

— Занимаюсь снабжением, сэр. Доставляю из лагеря необходимое и веду учет.

— Что ж, надеюсь, у вас будет время помочь и мне. Поработаем вместе, а? Как в старые добрые времена!

— Было бы неплохо, сэр, — без особого энтузиазма отозвался Шарп и, подойдя к погонщикам, указал, где поставить привезенные бочки с порохом.

Его тут же обступила толпа. Каждый погонщик протягивал бумажку-наряд, и Шарп, достав карандаш, ставил в уголке листка свои инициалы, подтверждая тем самым исполнение работы и право на оплату.

Последний из погонщиков подал ему также запечатанный конверт, на котором фамилия и имя прапорщика были написаны четким мелким почерком.

— Это от писаря, сахиб, — произнес по-английски погонщик. Фразу он явно выучил специально, потому что никаких других английских слов не знал.

Вернувшись к холму, Шарп сломал печать. Письмо оказалось не от писаря, а от Торранса.

— Тьфу ты, черт!

— Что такое? — спросил Стокс.

— Есть здесь такой капитан Торранс, — пожаловался прапорщик. — Распоряжается обозом. Хочет, чтобы я вернулся в Деогаум, потому что обнаружились фальшивые расписки. — Он смял листок. — Какого дьявола ему от меня надо? Сам, что ли, не может в бумажках разобраться? — Вероятно, капитан просто боялся еще одной встречи с генералом и хотел подстраховаться, разделив возможную вину с помощником.

— Много времени у вас на это не уйдет, — махнул рукой Стокс. — Возьмите моего коня. Только не гоните, он и без того устал. Когда приедете в лагерь, вытрите его и напоите.

Доброта майора тронула Шарпа.

— Вы и вправду хотите, чтобы я его взял, сэр?

— Конечно, а для чего еще друзья? Давайте, Ричард, вперед. Верхом вы еще успеете вернуться к ужину. А я к тому времени приготовлю ваши любимые муссала.

Ранец остался с багажом Стокса. В нем лежали большой рубин и с десяток камней помельче, и поначалу Шарп хотел было взять его с собой, но потом подумал, что если не доверять майору, то кому же тогда доверять? Он попытался уговорить Ахмеда присмотреть за багажом, однако юный араб категорически отказался расставаться с хозяином и заявил, что побежит рядом с лошадью.

— Стокс тебя не обидит, — уговаривал Шарп, но мальчишка упрямо покачал головой.

— Я твой хавилдар.

Он вскинул на плечо мушкет и, привстав на цыпочки и вытянув шею, показал, что будет высматривать неприятеля. Обнаружить врага ему не удалось, но пантомима Ахмеда напомнила Шарпу о случае с Эллиотом. Может быть, стоит подождать и отправиться в лагерь с конвоем? Но тогда будет потеряно слишком много времени.

В конце концов он отправился в путь с Ахмедом. Маратхские всадники частенько приближались к месту работ, но подниматься высоко не рисковали, избегая встреч с конными пикетчиками. Дважды Шарп замечал вдалеке каких-то конников и уже был готов посадить Ахмеда к себе и спасаться бегством, но ни одна из групп его не заметила. Успокоился он только тогда, когда встретил патруль мадрасской кавалерии под командованием лейтенанта, который и проводил двух путников до лагеря.

Деогаум уже окружало огромное множество палаток и наспех возведенных бараков, в которых жили солдатские семьи и все те, кто шел за армией. Толпу пехотинцев развлекал танцующий медведь, и, увидев зверя, Шарп вспомнил отзыв Стокса об Америке. Симона! Да, сам виноват. Нельзя доверять женщине. Размышления о собственной глупости повергли его в состояние уныния, которое лишь усугубилось при виде двух рядовых-красномундирников, сидящих на скамеечке у дома Торранса. Ни один из них при появлении Шарпа даже не шевельнулся. Он спешился, отдал поводья Ахмеду и жестами показал, что лошадь надо вытереть соломой и напоить.

Солдаты на скамеечке заерзали, признавая присутствие офицера, однако не поднялись. Шарп знал обоих достаточно хорошо — еще не так давно шагал с ними в одной шеренге роты легкой пехоты 33-го полка. Кендрик и Лоури. Не самые приятные личности. А точнее, отъявленные мерзавцы. Оба закадычные дружки Хейксвилла, пришедшие с ним на юг пару месяцев назад, чтобы помочь задержать тогда еще сержанта Шарпа.

— Встать, — сказал он.

Кендрик взглянул на Лоури. Лоури посмотрел на Кендрика. И оба скривили физиономии, словно от них потребовали чего-то невозможного. Поднялись не сразу, медленно, с кривыми ухмылками, но все же поднялись, не рискуя нарваться на наказание.

— Ваша лошадка, мистер Шарп? — с невинным видом поинтересовался Кендрик, делая упор на слове «мистер».

Не отвечая на вопрос, Шарп прошел в дом и в первой же комнате увидел нового писаря — за столом сидел молодой, приличной наружности индиец с намасленными волосами и в длинной белой рубахе. Защитой от чернильных пятен служил повязанный поверх рубахи фартук.

— У вас дело, сахиб? — вежливо спросил он.

— К капитану Торрансу.

— Капитан болен. — Индиец улыбнулся.

— Он всегда, черт возьми, болен, — буркнул Шарп, проходя мимо протестующего писаря и открывая следующую дверь.

Торранс, одетый в индийский халат с вышитыми драконами, лежал в гамаке, потягивая кальян. Сержант Хейксвилл сидел за маленьким столиком перед кучкой монет.

— Шарп? — удивился капитан. Сержант, на которого появление прапорщика произвело тот же эффект, молча поднялся. — Признаться, не ждал вас раньше вечера.

— Я здесь, — сообщил Шарп.

— Да-да, я вижу и нисколько в этом не сомневаюсь. Если только вы не привидение.

Шарпу было не до шуток.

— У вас проблемы с расписками?

Торранс заворочался.

— Каждый раз одно и то же, верно? Сержант, вы, кажется, говорили о каких-то делах?

— Служебных делах, сэр!

— Вот ими и займитесь.

— Есть, сэр! — Хейксвилл вскочил, вытянулся во фрунт, повернулся и строевым шагом вышел из комнаты.