День Шакала - Фредерик Форсайт

– Этот человек… о котором говорили… Как его звали?

– Не знаю. Не помню. Просто шли такие разговоры. Нам тогда хватало забот и без Карибского диктатора.

– Ваш коллега, что работал с вами, он написал отчет?

– Скорее всего. Таков порядок. Но это же слух, понимаете? Не более чем слух. Что с него возьмешь? Мы же предпочитаем иметь дело с фактами, достоверной информацией.

– Но его отчет наверняка хранится в каком-нибудь деле?

– Пожалуй, что так. Но вот достоверность. Он услышал об этом в тамошнем баре. А чего только не наговорят после двух-трех стаканчиков рома.

– Но вы сможете заглянуть в архив? Посмотреть, нет ли у этого стрелка фамилии?

Ллойд оторвался от поручня.

– Вы поезжайте домой. Если я что-нибудь найду, обязательно позвоню.

Они вернулись в паб, поставили на стойку пустые кружки, вышли на улицу, пожали друг другу руки.

– Заранее благодарю, – сказал на прощание Томас. – Возможно, из этого ничего не выйдет. Но вдруг?

Когда Томас и Ллойд беседовали над Темзой, а Шакал допивал последние капли вина в ресторане на крыше миланского отеля, комиссар Клод Лебель принимал участие в первом ежевечернем заседании в министерстве внутренних дел Франции.

Состав остался тем же, что двадцатью четырьмя часами раньше. Министр внутренних дел во главе стола, начальники управлений – по сторонам. Клод Лебель – у противоположного торца, перед ним – маленькая папка. Коротким кивком министр открыл заседание.

Слово взял Сангинетти. За прошедшие день и ночь каждый таможенник на всех контрольно-пропускных пограничных пунктах Франции получил указание тщательно досматривать багаж высоких, со светлыми волосами иностранцев мужского пола. Сотрудники ДСТ будут более внимательно проверять паспорта, стараясь не пропустить ни одного фальшивого документа (глава ДСТ согласно кивнул). Туристы и бизнесмены, въезжающие во Францию, наверняка заметили возросшую активность таможенников, но едва ли кто из них сможет догадаться, что особый интерес проявляется в отношении высоких блондинов. Если кто-нибудь из остроглазых репортеров захочет узнать, что происходит на границе, ему ответят, что ничего особенного, обычные выборочные проверки. Но пока пресса молчит.

Доложил Сангинетти и о результатах рассмотрения операции по похищению одного из трех главарей ОАС из римского отеля. Набережная Орсей[32] категорически против по дипломатическим мотивам (они не знают о Шакале). Того же мнения и президент (он-то в курсе событий). Так что этот вариант отпадает.

Генерал Гибо сообщил, что полная проверка архивов СДЭКЭ не выявила профессионального наемного убийцы, не связанного с ОАС. Руководитель Рансенман Женерё признал, что и их поиски не только среди французов, но и иностранцев, пытавшихся совершить преступление на территории Франции, не принесли результата.

Затем выступил глава ДСТ. В половине восьмого утра был подслушан телефонный разговор между почтовым отделением у Северного вокзала и римским отелем, в котором жили три оасовца. С того момента, как они поселились в отеле, восемь недель назад, телефонисты, обслуживающие международные линии, получили указание немедленно докладывать в ДСТ, если кто-то заказал разговор по номеру этого отеля. Дежуривший в то утро оператор оказался редкостным тугодумом. Лишь соединив абонентов, он сообразил, что номер значится в его специальном списке, и тут же позвонил в местное отделение ДСТ. Однако ему хватило ума подслушать разговор. Вот что он услышал:

«От Вальми – Пуатье. Шакал раскрыт. Повторяю. Шакал раскрыт. Ковальски арестован – „Пел“ перед смертью».

Повисла тяжелая тишина.

– Как они это узнали? – подал голос Лебель с другого конца стола.

Глаза всех присутствующих повернулись к нему. Лишь полковник Роллан, глубоко задумавшись, уставился в стену.

– Черт, – вырвалось у него, и все взгляды переместилась на начальника Отдела противодействия.

– Марсель, – коротко пояснил полковник. – Чтобы вытащить Ковальски из Рима, мы использовали приманку. Его давнего приятеля Жожо Гржибовски. У него жена и дочь. Мы держали их за городом, пока не схватили Ковальски. Затем разрешили им вернуться домой. От Ковальски я хотел узнать, что делают засевшие в отеле Родин и двое его приятелей. О Шакале тогда никто не подозревал. Так что у меня не было оснований держать в тайне захват Ковальски. В те дни. Потом, естественно, обстоятельства изменились. Должно быть, поляк Жожо предупредил агента Вальми. Извините.

– Сотрудники ДСТ взяли Вальми в почтовом отделении? – спросил Лебель.

– Нет, мы разминулись на пару минут благодаря глупости телефониста, – ответил глава ДСТ.

– Потрясающая расхлябанность, – бросил полковник Сен-Клер, заработав несколько неодобрительных взглядов.

– Мы только нащупываем путь, большей частью в полной темноте, еще не зная, с кем бороться, – вставил генерал Гибо. – Если полковник желает взять на себя руководство операцией вместе со всей ответственностью…

Полковник из Елисейского дворца внимательно изучал лежащий перед ним лист бумаги, словно слова Гибо с прозвучавшей в них плохо скрытой угрозой относились не к нему. Он уже понял, что погорячился.

– Между прочим, – вмешался министр, – может, оно и к лучшему, раз они знают, что их план раскрыт. Теперь они наверняка должны дать задний ход.

– Министр совершенно прав, – Сен-Клер попытался замазать свой промах. – Продолжать подготовку покушения – просто безумие. Они должны отозвать Шакала.

– План не раскрыт, – охладил его пыл Лебель. Все уже забыли о его присутствии. – Мы все еще не знаем настоящего имени Шакала. Полученное предупреждение приведет лишь к тому, что он примет дополнительные меры предосторожности. Фальшивые документы, изменение внешности…

Оптимизм, вызванный словами министра, иссяк. Роже Фрей с уважением посмотрел на маленького комиссара.

– Я думаю, господа, нам пора дать слово комиссару Лебелю. В конце концов, он возглавляет это расследование. Мы собрались здесь, чтобы помочь ему в силу наших возможностей.

Лебель рассказал о том, что ему удалось сделать с прошлого вечера. О растущей уверенности, подкрепленной проверкой французских архивов, что убийца-иностранец, если он и существует, может быть известен полиции других стран. Просьбе о проведении расследования за рубежом. Полученном разрешении. Переговорам по каналам связи Интерпола с руководителями полиции ведущих стран западного мира.

– Их ответы поступили в течение дня, – перешел он к завершающей части. – Голландия. Ничего. Италия. Несколько известных убийц по контрактам, все на службе мафии. Удалось выяснить, что ни один из них не пойдет на политическое убийство кроме как по приказу, и на текущий момент никто не предлагал денег за ликвидацию иностранного политика. – Лебель поднял голову. – Я склонен думать, что это соответствует действительности. Британия. Пока ничего, но мой запрос передан в другое подразделение. Особое отделение, для дальнейшей проверки.

– Как всегда, тянут, – пробормотал Сен-Клер как бы про себя.

Лебель услышал его и вновь поднял голову:

– Они очень основательные, наши английские друзья. Не стоит недооценивать Скотленд-ярд, – и продолжил чтение: – Америка. Две кандидатуры. Один, правая рука международного торговца оружием, обосновавшегося в Майами, штат Флорида. Бывший морской пехотинец, потом агент ЦРУ в Карибском бассейне. Уволен со службы за убийство кубинского эмигранта, одного из противников Кастро, накануне вторжения в заливе Свиней. Кубинец был командиром одного из отрядов. Американца затем пригрел этот самый торговец оружием, чьими услугами пользовалось ЦРУ, вооружая кубинских эмигрантов. Считается, что последующая гибель при невыясненных обстоятельствах двух конкурентов торговца оружием – его работа. Похоже, борьба в этой сфере идет жесточайшая. Зовут этого человека Чарльз, Чак, Арнольд. В настоящее время ФБР выясняет его местонахождение. Вторая кандидатура, предложенная ФБР, Марко Вителлино, личный телохранитель главаря нью-йоркской мафии Альберто Анастасио. Его застрелили в кресле парикмахера в октябре 1957 года. В страхе за собственную жизнь Вителлино бежал из Америки. Обосновался в Каракасе, Венесуэла. Пытался утвердиться в тамошнем преступном мире, но без особого успеха. Местные бандиты его не приняли. ФБР полагает, что он мог бы взяться за такую работу, если его устроит цена.

Полная тишина царила в зале заседаний. Четырнадцать человек слушали, не шептались, не переговаривались между собой.

– Бельгия. Один человек. Патологический убийца, еще недавно подручный Чомбе в Катанге. В 1962 году взят в плен войсками ООН, затем выслан из страны. В Бельгию вернуться не может, так как обвиняется в совершении двух убийств. Наемник, умный и хитрый. Зовут его Жюль Беренжер. Считается, что он эмигрировал в Центральную Америку. Бельгийская полиция пытается узнать, куда именно. Западная Германия. Также один человек. Ганс-Дитер Кассель. Бывший майор СС, разыскивается как военный преступник двумя странами. После войны жил в Западной Германии под вымышленной фамилией, работал по контрактам на ODESSA,[33] подпольную организацию бывших эсэсовцев. Подозревается в убийстве двух политиков-социалистов, которые вели кампанию за активизацию участия государственных учреждений в расследовании военных преступлений. Позднее его разоблачили, но он успел сбежать в Испанию, предупрежденный высоким полицейским чином, лишившимся за это должности. Сейчас предположительно живет в Мадриде.