Не время для героев - Николай Зыков

Хотел было съязвить в очередной раз, но понял, это ни к чему. Я действительно хотел есть. И Зульмира всё меньше ассоциировалась у меня с опасным врагом. Хотя приятной собеседницей никогда бы не смог её назвать.

— Хорошо, сейчас поставлю чайник, — согласился я, взяв с собой на кухню меч. Враг, не враг, но союзником мне она точно не была.

— "Она блестящий психолог и дипломат", — в очередной раз прозвучал в голове Санин голос. Знал бы он, какое значение сыграет строчка из письма, когда писал его. Только благодаря ей мне удавалось напоминать себе, что из-за этой женщины Сане пришлось скрываться, из-за неё никто из моих родных не помнит меня, а любимая девушка злится. Каждое слово Зульмиры как будто заставляло всецело довериться ей. И дело здесь было не только в блестящих навыках дипломатии. Я чувствовал это.

— Возможно, Алекс был не первым помнящим, — продолжила она историю, когда я вернулся в комнату и расположился на стуле. — Вспомни хотя бы асассина, точные даты его жизни не известны, но есть не малая вероятность, что он был рождён раньше. Скажем так, Алекс был первым, кого встретил видящий. Хотя вероятность рождения помнящего до XIII века крайне мала. Нам не удалось зарегистрировать ни одного такого случая.

— Действительно, ведь ваша картотека на помнящих довольно широка, — улыбнулся я, пытаясь задеть Зульмиру.

— Да, широка, — без капли иронии ответила женщина, — мы регистрируем каждого, с кем имеем дело. И ни одного такого, чтобы одна из его жизней была раньше XIII века.

Её невозмутимость раздражала.

— Почему именно XIII век — неизвестно. Хотя данная цифра довольно символична, если брать в учёт то, что всего зарегистрированных помнящих в мире — 13.

— А видящих сколько?

— На данный момент известно пятеро. Хотя не нужно забывать, что помнящие смертны и сейчас из этих тринадцати — живы пятеро. То есть ещё восемь дожидаются своей очереди.

— И четверо из них живут в Торчинском?

Зульмира кивнула.

— Ещё один проживает в Америке. Мы не исключаем, что где-то проживают незарегистрированные помнящие, — меня передёрнуло от этих слов, — но стараемся обнаружить всех. Есть способы обнаружения, которые позволяют задействовать в поиске не только видящих.

— А информация о созидающих не сказки?

— Нет. Асассин рассказал? — спросила Зульмира.

Я кивнул. Меня раздражало, что она называла Саню ассасином. Меня почти всё раздражало в этой женщине. Хотя ответы, которые я получал в этот вечер, были действительно интересны. Я верил тому, что узнавал от видящей.

— Такая организация действительно существует. По сути, созидающие и прекращающие — два оплота. В мире существуют другие мелкие организации изучающие феномен помнящих и видящих, но они не играют какой-либо роли. Хотя даже они сотрудничают либо с нами, либо с созидающими.

— А почему такой большой процент помнящих в этом городе. Почему из пяти, всего один в Америке?

Зульмира улыбнулась в очередной раз. Она понимала, что я заглотил наживку. Мне было интересно, любопытно узнать больше.

— Считай это страшной удачей. Все пятеро родились в России, мы перехватили четверых человек быстрее, чем созидающие. Одного упустили.

— Почему в России?

— Не знаю. Это так же необъяснимо, как то, что появляться помнящие и видящие стали в XIII веке. Такое чувство, что смысл у этого есть, но мы о нём не знаем.

— У нас видящих тоже больше?

— Нет. Видящих в стане пресекающих всего двое. Также двое у созидающих. Ещё один проживает в Индии и чувствует себя вполне комфортно.

— А индийский видящий на кого работает?

— Ни на кого. Он не принадлежит ни к одной из организаций. Даже несмотря на то, что прекрасно осведомлён о своей уникальности. Мы не единожды пытались переманить его к себе, но всё тщетно. Он отказывается впутываться в разборки между Россией и Америкой, между пресекающими и созидающими. Собственно, мы слегка отвлеклись, — спохватилась Зульмира. — Так вот, после смерти тамплиера сэра Алекса в разное время рождались помнящие, но их упоминание в данной истории не является важным. Следующей значимой фигурой, о которой я хочу рассказать, был помнящий, рождённый в Германии в 1918 году.

Монолог Зульмиры прервала мелодия мобильного телефона. Яркая заводная музыка совсем не ассоциировалась с женщиной.

— Да, — ответила видящая на звонок. Потом несколько минут, не прерывая, слушала собеседника. — Весьма любопытно, — кивнула Зульмира, когда бормотание в трубке прекратилось. — Дождитесь меня, я скоро буду.

Она повесила трубку, ничего не объясняя, встала с дивана и направилась в прихожую. Я перегородил ей путь клинком.

— Мы не договорили, — сказал я, слишком резко для самого себя.

— Договорим позже. Я приду к тебе через пару дней, может позже. Уверена, за это время ничего не изменится.

— Я из-за тебя чувствую себя ужасно одиноким. Ты забрала у меня Дашу, родителей, друзей, даже Саню. Думаешь, уйдёшь, не ответив на мои вопросы?

— Ты не мститель, — парировала Зульмира тоном, от которого клинок начал медленно опускаться, — характер для этого не тот! Он не плох, но не подходит для того, что ты задумал. Не справишься! — произносила она, чеканя каждое слово. — Я предлагаю тебе другую жизнь. Ты о ней ничего не знаешь, но уже стремишься отвергнуть. Я встречусь с тобой через несколько дней, и мы продолжим разговор. Сейчас я тороплюсь. Не воображай о себе чёрти что! Ты силён, но не умеешь направлять эту силу на разрушение. Только на созидание. Ты знаешь, что это так.

Она была права. Она понимала меня. Видела то, что я пытался скрыть от самого себя. И это злило ещё больше. Зульмира ушла, не получив дальнейшего сопротивления.

Чуть позже на кухне засвистел чайник.

— "Она блестящий психолог и дипломат", — проплыл перед глазами текст записки. В который раз за вечер.

— Нет, — покачал я головой, глядя на Умку, — она не просто психолог. Она видящая — это вечное проклятье помнящего.

Глава 6

Весь вечер мне не давала покоя та мысль, что женщина прервала разговор не спонтанно. В голове стучало, что звонок был спланированным. Кто бы она ни была, но с психологией знакома не понаслышке, Саня был прав. Зульмира заинтересовала меня, я готов был её выслушать и ждал продолжения разговора. Хотя даже представить не мог, чем он закончится.

Хочет предложить мне другую жизнь? Неужели работу на пресекающих? Слежку за такими, кто похож на меня? Нет. На это я не подпишусь. Она это понимает. Должна понимать.

Я прокрутил в голове разговор. XIII век. Почему? Без всякой зависимости? Может быть, но я увлекался мистикой и не мог поверить в такую случайность. XIII век. Шествия татаро-монгол. Крестовые походы. Кровавое время было. Европейцы проливают кровь на Святой земле, пытаются навязать другим собственную веру. Татаро-монголы… Они в отличие от католической церкви не посягали на веру захваченных народов. После этих событий, в конце XIII века в Европе и Азии рождаются помнящие. Судьба делает их воинами веры: ассасином и тамплиером. Две религии. Два союза, чьи лидеры прикрываются верой, ради низменных целей.