Кровавый план египтянина - Борис Бабкин

– Дети мои у нее, – всхлипнула Тоня.

– Пьяна, – кивнула женщина-врач. – Будем оформлять. Дома никого нет, а свекровь, понятное дело, не примет ее.

– Я бы на вашем месте оформил ее за хулиганство, – проговорил капитан милиции.

– Да ведь она мать моих внуков, – устало улыбнулась Надежда Павловна. – Как же я потом им в глаза буду смотреть? Да и сама не смогла бы, ведь она жена Павлика. Давай не будем об этом. Спасибо, что пришел. А ее там не побьют?

– Ну и впечатление у вас о милиции, – рассмеялся он. – Пашка-то когда вернется?

– Послезавтра. За ум взялся. Ведь ты его столько раз спасал. Он, когда пить бросил, часто тебя вспоминал. Говорит, если бы не Петька Субботин, то из вытрезвителя бы не вылезал.

– Пару раз отмазал я его, было дело, – улыбнулся капитан.

– Похоже, вот-вот нарисуется кто-то, – сказал Антон. – Я на хату зашел потихоньку и слышал, как Гюрза с кем-то по сотовому базарила. Мол, с летчиком и с русскими все нормально. Русские – это мы. Остальные у них гяуры, кафиры или просто неверные…

– Собаки, – продолжил Мамалюк, – свиньи, свиноеды…

– В общем, она сказала, что вроде все путем. Но что они от Павла хотят, никак не пойму. Ведь он ни рыба ни мясо. Зачем они велели…

– Скоро узнаем. Интересно, кто же приехал? Может, кто знакомый из чехов? Бабки он привез, как думаешь?

– Конечно. Без бабок они никуда, сам знаешь.

– И что? Все будет, как решили?

– Смотря что предложат. Если самолет захватывать, на хрен не упало, пусть без нас это делают. Короче, дождемся главного, а там покумекаем, что для нас лучше.

– Ты на хате-то бываешь или просто проверяешь?

– Ночую там. С Тонькой сегодня перетереть хотел. Ну, чтоб подмазаться и о графике Пашкиных полетов узнать, так она, пьяная сучка, на хрен меня послала и к мамане Пашкиной потопала. Я, говорит, своих детей не оставлю этой мегере. Ее оттуда вроде менты забрали. Я видел, как подъехали, и свалил наскоряк.

– А когда этот старший подкатит?

– Хрен его знает. Вот-вот, наверное.

– Я же тебе говорил, – сказал по телефону Анатолий Сергеевич, – он улетел в Москву. Завтра вернется. С Павлом сейчас все нормально. Молодец он все-таки, взялся за ум. Из-за детей все вышло-то, – вздохнул он. – Тонька, баба его…

– Ты мне это уже рассказывал, – перебил его Туркин. – Я вот зачем звоню. Хотелось бы, чтобы он ко мне заглянул. Я тут кое-что передам детишкам его и вам подарки. Ты с ним связаться не можешь?

– Да почему же не могу, – улыбнулся Румянцев, – сейчас и позвоню. Они должны в гостинице для летного состава быть.

– Тогда пока. Я дома буду. А через полчасика перезвоню и узнаю…

– Так ты сам ему позвони, ведь помнишь, наверное.

– Да лучше ты сам, он ведь меня почти не знает. Слышать-то, наверное, слышал, а вот встречаться не приходилось. В общем, я позвоню через полчаса.

– Он приедет, – сказал по телефону Туркин. – Мне только что звонил…

– Надеюсь, ты помнишь, о чем с ним надо говорить? – перебил Абу. – И еще. Не вздумай как-то намекнуть ему о том, что ты о нем все знаешь.

– Понял я, – кивнул Туркин и услышал гудки отбоя. – Гнида! – плюнул он себе под ноги. – Значит, хочешь самолетом по Москве шарахнуть? Но, как я понял, Павел – валенок. И как же ты собираешься его втянуть в это?

– А что ты хочешь? – спросил Валерий.

– Да попытаться запугать его, – отозвался Абу. – Я видел его. Случайно узнал по фотографии. Этот летчик производит впечатление слабого, безвольного человека. И при этом он искусный пилот, ас, если так можно сказать. Поэтому и хочу спровоцировать его на отчаянный поступок, а шантаж отлично делает из труса смелого, даже отчаянного…

– Это идиотизм, – возразил Валерий. – Трус он и есть трус. И если что-то сделает, то сам обратится в милицию. Если ты хочешь получить его в свое владение, надо придумать такое, что испугает его и заставит совершить поступок, на который он никогда бы не пошел.

– А ты умеешь мыслить логически, – улыбнулся Абу. – Я хочу, чтобы ты увидел его.

– Сначала ответь, – пристально глядя ему в глаза, сказал Валерий, – ведь наша встреча не случайна, ты искал именно нас? И свел в Ираке…

– Ты действительно мудр, – засмеялся Абу. – Я знаю вас по Ичкерии. О вас очень хорошо отзывался мой брат. И я выбрал вас, потому что у вас есть причина сделать то, что я задумал. Я все проверил по каналам в России и убедился, что это так. Ты действительно ненавидишь демократию, потому что считаешь, что из-за нее погиб твой отец. Ты, – он повернулся к Ивану, – с самого детства мечтаешь о том, что твое имя впишут в историю. И вот я даю вам обоим шанс исполнить это. Тебе – сдержать слово, данное на могиле отца, тебе – вписать имя Ивана Крылова в Историю. Поехали, я хочу, чтобы ты высказал свое мнение о летчике.

– Значит, ты хочешь повторить атаку на небоскребы-близнецы? – спросил Валерий.

– Я не решил еще, что именно я сделаю, – ушел от ответа Абу Саид. – Это один из вариантов. Настоящий полководец разрабатывает несколько планов атаки на неприятеля, особенно в таких условиях.

«У него явно не все дома», – подумал Иван и покосился на Валерия. Но лицо того было непроницаемым.

– А зачем тебе это надо? – не выдержал Иван. – Для чего?

– Я никогда не делаю того, – холодно отозвался Абу, – что мне не нужно. Надеюсь, больше вопросов на эту тему ко мне не будет. Поехали, – поторопил он Валерия.

– Но у нас еще нет документов, – не двигаясь, напомнил тот, – а сейчас вечер. В это время Москва становится опасной.

– Ты прав, – недовольно согласился Абу. – Впрочем, относительно летчика у меня уже есть мнение, и я, кажется, знаю, как заставить его сделать то, что нужно мне.

– А я вас представлял немного другим, – смущенно пробормотал Павел, сидевший в кресле напротив Туркина. – Почему-то толстым и важным. Мне часто рассказывали о вас. Как вы были на Камчатке и спасали…

– Это было давно, – не дал ему договорить Семен Борисович. – Мы были молоды и жаждали покорить мир. Ну, если не покорить, то хотя бы спасти его, – рассмеялся он. – Сейчас бы и твой отец не вел себя так.

– Я знаю, что никогда не смогу сделать что-то даже во спасение кого-то. Знаете, я с детства всего боялся, никогда не дрался. В общем…

– Но ты летчик, а это уже поступок.

– В небе я не боюсь, мне там нравится. Надо было идти в военные летчики, но мама с папой были против армии.

– А правда, что ты воздушный хулиган? – весело спросил Туркин.

– Да! – лихо, по-мальчишески улыбнулся Павел. – Пикировал над городом. Если бы не Анатолий Сергеевич с друзьями, меня бы отстранили от полетов. Но я получил не сравнимое ни с чем удовольствие. Мне это…

– Вот ты говоришь, – перебил его Туркин, – что никогда не сможешь рискнуть собой из-за кого-то. А если с твоими малышами что-то случится?

– За них я убью любого! – горячо проговорил Павел. – И никто меня не остановит. За своих…

– Погоди, – поднял руку Семен Борисович. – А если, например, твоим детям будет угрожать смертельная опасность и за тобой будет выбор: пожертвовав собой, спасти их, или…

– Да я не задумываясь отдам свою жизнь за любого из них.

– А если потребуют совершить что-то ужасное? Какое-нибудь преступление и…

– Я сделаю что угодно, – перебил Павел. – Я живу потому, что у меня есть сын и дочь. Когда узнал о том, что Тоня, моя жена… – Он замолчал.

– Понимаю, – проникновенно сказал Туркин. – Но ты выдержал это, и честь тебе.

– Только из-за детей. – Павел вздохнул. – Как представил, что их со мной нет, понял, что совершу что-то страшное, если не верну их. И вот я здесь. Знаете, вчера после полета командир предложил махнуть по пятьдесят грамм коньяка. Так обычно делают, если вылет через сутки, но я, честно говоря, боялся – вдруг сорвусь. А ничего подобного, – он рассмеялся, – алкаша из меня не получилось.

– И чудесно, – улыбнулся Туркин.

Он хотел сказать еще что-то, но прозвучал вызов сотового телефона.

– Да, – сказал Туркин, – слушаю.

– Отправляйся в аэроклуб, – услышал он голос Абу, – узнай, как там дела. Очень скоро парни потребуются. И еще выясни, можно ли залить столько топлива, чтобы хватило до Москвы?

– Конечно.

– В общем, мне надо поговорить с ними. Делай что хочешь, но они должны остаться в этом аэроклубе. Устрой нам встречу, но туда я не поеду. Привези их в Москву. – И телефон отключился.

– Извини, – Туркин посмотрел на Павла, – работа. Чтобы что-то иметь, сейчас кручусь как белка в колесе.

– Не рискую я без презерватива, – с досадой проговорил Руслан. – А ведь…

– Правильно сделал, – остановил его Ян, – а то мало ли что. Раньше времени на тебя вышли бы, и тогда, считай, всему конец. Сейчас главное – дождаться. Скорей бы, – вздохнул он. – Вам-то вроде бы и все равно. Но, с другой стороны, время уходит.