Титановый бардак - Квинтус Номен
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
— Тогда понятно. И понятно, почему у Воропаева легковушки такие…
— А это как раз мечта Гули, она в Сирии каталась на «Самурае» — это такой микроскопический джип японский с мотоциклетным мотором. У нас, конечно, мотор совсем не мотоциклетный…
— Я вот все про картошку сушеную думаю: мы ведь можем и не суметь их герметично закатать. Может, Аню попросить какой-нибудь консервант схимичить?
— Аню не трожь, от слова «совсем» не трожь, а то она тебя покусает. Ира перед отъездом в Париж её еще что-то срочно схимичить попросила…
— И что?
Ира вернулась в Боровичи буквально в последний день перед Новым годом и на традиционную уже встречу праздника пришла «вся из себя нарядная». Даже мужчины не смогли не отметить элегантность ее наряда, а Света простодушно спросила:
— Ты в этом платье вся такая… ну прям ух! А где такие дают и… сколько такое стоит?
— Такие нигде не продают, их на заказ шьют. В Париже. Если хочешь, я тебе адресок дам и рекомендацию напишу. А стоит… мне оно обошлось в восемьсот фунтов.
— Сколько?! — даже голос у Васи сел, и он свой сугубо риторический вопрос не проговорил, а как-то даже прохрипел.
— Восемьсот фунтов, но оно того стоит.
— Ир, я, конечно, понимаю…
— Не понимаешь. Ну приехала я в Париж — пришлось все же по делу туда смотаться, а там до города детства совсем рукой подать. Но не могла же я в Британию ехать как оборванка, вот платьице и пошила быстренько. Зато когда я, вся в этом платье, в Паддингтоне сказала, что зовут меня не иначе как баронесса Релей, никому даже в голову не пришло спрашивать у меня хоть какие-то документы…
— В Паддингтоне? — с какой-то едва слышимой усмешкой уточнила Гуля, — ну продолжай, что там дальше было, мне уже интересно.
— Да особо ничего интересного. Я Александру сказала, что супруг мой, барон Релей естественно, тоже любитель всякой дряни, и я была бы признательна, если бы он со мной своей гадостью поделился…
— И?
— Поделился, — и на этом Ира свой рассказ закончила, а на лице Гули расцвела широкая улыбка.
— Так, дамы, — в разговор вмешался Валера, — я чувствую, буквально задницей чувствую, что вы чего-то не договариваете. А оставлять товарищей в недоумении, да еще перед наступлением Нового года — это в некоторой степени… перебор.
— Ир, я сегодня же напишу представление на тебя.
— Какое-такое представление? — с очень серьезным видом поинтересовался Василий, даже привставая со стула, чтобы продемонстрировать свою готовность и в такой ситуации защитить жену от любых посягательств, даже со стороны близких друзей.
— Нет, не буду сегодня писать, и завтра тоже не буду, — как бы не обращая внимания на Васю продолжила Гуля. — В следующем году вроде должны орден Ленина учредить, так что я подожду и уже на него тебя представлять буду.
— Эй, если вы немедленно не расскажете, что вы тут затеяли, то я… то я… — начала закипать Светлана.
— Да ничего мы не затеяли, — с широчайшей улыбкой на лице поделилась с окружающими Гуля. — Просто Ира съездила в Лондон, зашла в госпиталь Святой Марии, взяла там за хобот Александра Флеминга и увезла от него культуру пенициллиновой плесени. Сами британцы еще лет десять будут придумывать, как пенициллин из нее получать, ну а я примерно знаю как, так что, думаю, к лету со своими ребятами процесс уже отработаю. Только придется довольно много всякого оборудования у буржуев заказать чтобы массовое производство наладить.
— Не придется, — с самым надменным видом сообщила Ирина, — я уже заказала все, о чем мы с тобой тогда говорили, — продолжила она уже с улыбкой. — Поставки в начале февраля уже начнутся, в начале апреля все заказанное уже у нас будет. Но вот Ане всяко отдохнуть не выйдет: я у баварцев флюорита закупила чуть меньше двух тысяч тонн. Или чуть больше, я все время путаю: две тысячи длинных тонн, пришлось в них заказ формулировать чтобы из образа чопорной британки не выбиваться.
— А почему чопорной британки? — тихо спросила Светлана у Васи.
— А потому что Ира в детстве два года училась в школе Хэрроу, у нее английский — классический оксфордский. Так что на кокни она всяко не потянула бы, ее бы любой англичанин спалил: там народ статус незнакомца как раз по речи и определяет.
— А… ясно. Но платье красивое… очень.
— Свет, забирай это платье. Фигуры у нас практически одинаковые, тебе наверняка подойдет. Я вам всем ткани накупила, но платья сошью лишь дней через десять — так что ты просто чуть пораньше других в обновке прогуляешься.
— Оно такое дорогое… а как же ты?
— Да собственно за платье я всего шестьсот фунтов заплатила, двести пришлось пожертвовать больнице этой, так что настоящая его цена невелика и тебя смущать не должна. Да, джентльмены… и леди тоже: я в Амстердаме с компанией, провиант на суда поставляющей, договорилась и теперь капитан Арбенев при каждом заходе в порт будет забирать для нас колумбийский кофе и чай цейлонский. По триста имперских футов — это максимальный размер беспошлинного судового рациона.
— Так Арбенев на своем «Пионере» туда по три раза в месяц ходит…
— Вот именно. Без пошлин выходит вдвое дешевле там и впятеро дешевле, чем в Ленинградских магазинах. Сколько там до Нового года осталось?
Яков Александрович новый тысяча девятьсот тридцатый год отметил… довольно скучно отметил, сидя у себя в квартире с женой. И с сыном: Нина Николаевна решилась на ребенка в тридцатилетнем возрасте после, как она сама сказала, долгих обсуждений с доктором Гюльчатай Халматовной, которая смогла её убедить, что «всё будет хорошо». Но отметил он не столько Новый год, сколько первую годовщину переезда в этот странный городок, на глазах превращающийся в настоящий город.
А вот в году уже позапрошлом, как раз за день до наступления Нового года, к нему на квартиру зашли два молодых мужчины — и жизнь бывшего генерал-лейтенанта резко изменилась. Сразу и бесповоротно, после того как младший, выглядевший как
