Лабиринт Сумерек - Анна Клименко

– Это… другое, – наконец выдавил ийлур.

– Почему же?

Она продолжала улыбаться и по-прежнему протягивала нож.

– Ну-у… – промямлил Лан-Ар, – одно дело убить кого-то в бою, а другое…

«Ох, не то. Совершенно не то городишь, уважаемый!»

– А какая разница? Исход все равно один, – кротко сказала Нитар-Лисс, – мертвый синх, вот что получается в итоге.

«Я не должен делать этого во имя Шейниры!» – сообразил ийлур. И повторил то же вслух.

Нитар-Лисс поглядела на него с выражением смешанного недоумения и сочувствия, как будто Лан-Ар был дурачком, «порченым», как их прозвали в городах. Затем быстро вбросила кинжал в ножны.

– Что ж… Значит, мне сегодня не повезет.

И, развернувшись, она зашагала дальше. А Лан-Ару вдруг показалось, что в тот самый последний миг в глазах Нитар-Лисс появились неподдельные отчаяние и страх.

– Постой! – Он метнулся следом, хотел поймать ее за рукав халата, но цапнул воздух. Когда нужно, темная жрица умела быть верткой, словно малек.

Покровители… Теперь он уже и сам не знал, что правильно, а что – нет, где свет, где тьма, и где то, что он должен сделать.

«Да нет же, нет! – Лан-Ар стоял, уставившись на край площадки, напоминающей огромное блюдо из черного стекла. – Наверняка она припрятала козырь в рукаве, о котором я не знаю. Нитар-Лисс не из тех, кто позволит просто взять и себя убить».

Ийлур почувствовал ее взгляд, поднял глаза: жрица стояла, зябко обхватив плечи. Ветер игриво дергал ее за полы халата, ворошил волосы цвета спелой рябины.

«Да ей на самом деле страшно!» – И он лихорадочно пошарил взглядом по толпе собравшихся синхов.

«Покровители… А может быть, и правда я должен кого-то убить? В конце концов, какая разница, ради чего? Суть дела от этого не меняется. Совершенно…»

Лан-Ар вдруг представил себе, как бочком-бочком подходит к ближайшему синху, например, вон к тому, в длинном зеленом одеянии, достает из-за голенища сапога нож, и…

– Am’the, am’the!

Маленький синх, чья кожа еще была совсем светлой, подбежал к воображаемой жертве и уткнулся мордашкой в подол. Лан-Ар торопливо отвернулся.

«Ну а все-таки?..»

Менраш и Нитар-Лисс разошлись в разные стороны; теперь расстояние между ними составляло двадцать шагов. Синхи разом умолкли, повернулись к черному полю.

«Да это же легко, – вдруг подумал ийлур, – подойти незаметно, и…»

Он и в самом деле двинулся к ближайшему дитяти Шейниры.

«А ведь это подло, – усмехнулась совесть, – бить в спину».

– А разве не подло то, что нам устроил Менраш? – буркнул Лан-Ар.

«Так не уподобляйся», – пропела его чересчур светлая половина.

И в этот миг, соткавшись из тишины, на Нитар-Лисс покатилось Покрывало Шейниры. Мутная пелена, отнимающая жизнь, серой кляксой залила небо, охватывая черную площадку-блюдо по бокам, накрывая ее куполом…

Ийлура стояла, безвольно опустив руки и уронив голову на грудь.

– Ну давай же, давай! – невольно выкрикнул Лан-Ар.

А потом вдруг опомнился: жрец – дитя своей богини, ему не нужна жертва для того, чтобы получить смертоносный дар. А Нитар-Лисс – чужачка. И как раз ей-то жертва и была нужна…

«Да и что будет с тобой, если ее убьют? – вспышкой мелькнула мысль. – Ты ведь отправишься следом!»

Он выхватил нож, в два прыжка оказался рядом с сутулым синхом, и…

По толпе зрителей пронесся гул. Лан-Ар только вскинул глаза – и понял, что Нитар-Лисс в очередной раз посмеялась над ним. Неизвестно как, но она подняла навстречу Менрашу такую же несущую гибель волну, которая смяла, поглотила смертоносное покрывало, созданное синхом. Через один вздох жреца не стало. Он осыпался на глянцевую черноту площадки.

…Синхи умели проигрывать. Нет, даже не так. Синхи умели бессловесно признать правоту сильнейшего – и потому тихо разбредались по домам. Некоторые подходили к Нитар-Лисс, прося благословения Шейниры; жрица быстро касалась зеленого или коричневого лба, произнося скороговоркой молитву, и проситель спешно удалялся, чтобы уступить место следующему.

Лан-Ар шагнул на блестящую, словно залитую черным стеклом, площадку и пошел к ийлуре. Перед глазами все плыло: небо, лес, долговязые синхи в разноцветных долгополых рубахах – как их там называют? – ах да… Альсунеи… Странное слово, не говорящее ийлуру ровным счетом ничего; странный народ, для которого возможно просить благословения у той, что только что разделалась с почтенным и наверняка уважаемым жрецом…

– Ты тоже просишь милости у Матери синхов?

«И даже голос ее слишком сладкий, как запах золотых роз».

Лан-Ар вдруг заметил, что по пальцам Нитар-Лисс вяло катятся алые капельки и, срываясь, падают на аспидную гладь площадки.

– Зачем? – едва слышно выдохнул ийлур. – Зачем ты это со мной делаешь? Ведь я…

Лан-Ар хотел сказать о том, что боялся за Нитар-Лисс, но замолчал, внезапно поняв: более всего он боялся за себя.

– Я полагала, что ты мне поможешь, – холодно ответила Нитар-Лисс, – видимо, ошиблась. Но неужели ты мог подумать, что я позволю себя убить какому-то деревенскому жрецу?!! Ха! Не будь дураком…

– Я тебе поверил. – Ийлур чувствовал, как тонет в багровом омуте безысходной ярости. И ради этой темной он едва не убил ни в чем не повинного синха?!! Покровители, да она этого не стоит!

Или все же стоит?..

Он опять запутался, забился мотыльком в ловчей сети паука и снова не знал, где истина, а где ложь. Как не лгать хотя бы самому себе, как увидеть истину такой, какая она есть?

– Сумерки. – Ийлура шутя погрозила ему точеным пальчиком. – Сумерки внутри тебя, Лан-Ар. Впрочем, это как раз то, что нужно…

Он упрямо сжал зубы. Да, истина…

– Я не пойду дальше.

Нитар-Лисс пригладила растрепавшиеся волосы, слабо улыбнулась.

– Можешь оставаться. Карта теперь у меня есть, а попутчик найдется.

Гордо вскинув подбородок, она пошла прочь – точеная фигурка из дорогого черного дерева на зеленом бархате леса. Распущенные по плечам алые волосы искрились, как дорогое вино в хрустальном бокале, и – Покровители! – как же она была красива в тот бесконечный, застывший в тишине и солнце миг…

– Подожди! – Лан-Ар быстрым шагом нагнал ийлуру. – Подожди, Нитар-Лисс.

– Для чего? – Она вскинула брови. – Обойдусь сама.

Ее лицо дышало холодом и презрением, а Лан-Ар… Он вдруг снова увидел ее такой, какой она была позапрошлой ночью. Две эти Нитар-Лисс были настолько разными, что впору было задуматься – а какая из них настоящая?

Она приносит жертвы только для того, чтобы не быть калекой.

…И посмела бросить вызов самому Элхаджу.