Выстрел в водопад - Вадим Леднев

Слава хмыкнул.

— Естественно! Я бы и один справился.

— Нет, — поморщился Семенов, — по одному мы здесь ходить не будем… минимум, по двое! Рацию я тебе оставляю. Если чего найдешь интересного, сообщишь…

— Как скажешь. А ты уверен, что я тебе не понадоблюсь там? — он мотнул головой в сторону института.

— Ну, ты даешь Славка, — усмехнулся охотник, — Уверен?.. Я ни в чем не уверен! Просто кроме тебя здесь оставить некого. Остальные следопыты говна от пули не отличат, не то, чтобы следы разобрать. Илью-то вызываешь?

— Да каждые две минуты! Достало уже!

— Молчит? — поинтересовался Семенов, скорей для проформы, чем надеясь.

— Шума больше нет… но и не отвечает.

— Ладно, минут через десять, сами там будем… Я с тобой свяжусь. Ну что ребята, по машинам…

Гришка висел, обхватив руками и ногами злосчастные корни, боясь пошевелиться. Если бы не зубастое чудище в реке, он бы просто прыгнул и плыл, пока не нашлось бы подходящее место, чтобы вылезти на берег. Но теперь, об этом не могло быть и речи. «Жаль, что удочка пропала, — невпопад думал он, — да и рыбу тоже жалко… Что они теперь скажут взрослым?» Эта мысль смущала его куда сильней, чем кровь, струящаяся из распоротой сучком лодыжки. А зря. Алые капли, срываясь с босой ступни, падали в реку, растворяясь в темной воде.

Когда он в следующий раз глянул вниз, то обомлел — прямо под ним, кружил хоровод серых теней, совсем близко от поверхности воды. Размеры речных тварей впечатляли — несколько метров в длину. Сколько их там? Да какая разница — и одной хватит, чтоб сожрать. Хорошенько разглядеть их не получалось, но он почти не сомневался, что это именно те «крокодилы», один из которых «улыбался» им с Женькой пятнадцать минут назад. И приплыли они сюда именно по его, Григория Иванова, душу. Самое страшное, что он ничего не может сделать. Только замереть и ждать, ждать. Насколько крепко дерево зацепилось корнями? А если эти зверюги уцепятся зубами за ветки и потянут? Пожалуй, силенок им хватит… а вот ума хватит ли? В том, что брат будет бежать изо всех сил, Гришка не сомневался, но если просто не найдет дорогу, заблудится? Оба пропадут ни за что. Маму жалко. Она, бедная, всегда за них так беспокоится. И не зря, как оказалось.

Мерзкая заостренная морда высунулась из воды, щеря пасть, будто насмехаясь.

— Пошел на фиг! Крокодил уродский! — голос мальчика сорвался на всхлип, — я тебя не боюсь, гадина!

Страшилище нырнуло обратно в воду. Надо же, какое понятливое. Что дальше? Начали неметь пальцы. Сколько еще он сможет держаться… Решив рискнуть, стал медленно перемещать свой вес на другую ногу. Прислушался. Вроде бы сосна не сдвинулась… Тогда он освободил правую руку, кровообращение начало восстанавливаться — онемение сменилось болезненным покалыванием. Ну, если вот так менять поочередно, то вполне можно продержаться.

Сперва зачесался нос. С ним проблем не возникло — он просто потер его о шершавую кору. А потом, как это обычно бывает, когда нет возможности почесаться, начало зудеть по всему телу. Гришка зажмурился и попытался не думать об этом. Получалось плохо. Зато зуд отвлекал от мыслей про кружащих внизу тварей. Интересно, сколько уже прошло времени? Кажется вечность. А на самом деле, может, и полчаса не прошло. Где же брат?

Быстрее, быстрее… Главное, не сбиться в сторону. Женька бежал, огибая деревья, не всегда успевая заслоняться от хлещущих веток. Р-раз! Нога поехала, с разбега угодив в скользкую жижу. Нелепый кульбит и он лежит в жидкой грязи. Из груди вместо слов вырвался лишь сиплый выдох. Отбил легкие. Такое уже было, когда пару лет назад упал с качели. Он поднялся на четвереньки, вроде ни сломано ничего, только ладони горят огнем да сами кисти рук побаливают. Откашливаясь и пробуя голос, снова побежал, на ходу утирая грязное лицо. Так, скоро эта лесопосадка должна закончиться. Вон и поваленный тополь справа, значит, он немного уклонился от правильной дороги. Закололо в боку, пришлось немного сбавить скорость. Впереди показался просвет между деревьями. Вот и широкая просека, где Женька умудрился наловить стрекоз. Пересекая ее наискосок, краем глаза он заметил какую-то тень, на секунду заслонившую солнце.

Продолжая бежать, он повернул голову… и тут же забыл про усталость и боль в боку. Слева к нему летело что-то большое, рассекавшее воздух резкими движениями крыльев. Ничего подобного Женька раньше не видел. Заорав во все горло, мальчик, что есть силы, припустил к лесу. Однако, не пробежав и пары десятков метров, он вдруг понял, что машет руками и ногами уже в воздухе. Оглянувшись, он увидел хлопающие над его головой грязно-серые кожистые крылья и облезлый клюв. Мальчишка дергался изо всех сил, мешая твари набрать высоту и орал, надсаживая горло. Внезапно сообразив, что когти хищника держат его всего лишь за рюкзак, Женька изловчился и вывернулся из натянутых лямок. Приземление было жестким. Проще говоря, он покатился кувырком. Одураченная тварь, пролетев по инерции несколько десятков метров, бросила никчемный рюкзак и взмыла вверх, разворачиваясь на новый заход. До спасительных деревьев, где гадине не развернуться со своими крыльями, оставалось каких-то метров пять. Женька преодолел их не вставая, прямо на четвереньках. С мерзким клекотом, тварь влетела вслед за мальчишкой в стену деревьев, и стала биться, запутавшись в тонких стволах и кустарнике. Во все стороны полетели ветки. Тварь барахталась и хрипло визжала, пытаясь выбраться. Женька не стал этого дожидаться, и рванул напрямик, через лес. Когда он уже удалился на сотню метров, в голову вдруг пришла неприятная мысль — ведь птеродактиль или как его там, может так просто и не отстать. Ну ладно, в лесу с Женькой ему не справиться, но ведь там дальше, снова открытое пространство. А самое страшное, что этот гад может напасть на его беспомощного брата…

Придется вернуться… как не страшно, но надо. Приняв решение, Женька пошарив глазами вокруг в поисках какого-нибудь орудия. Ага, вот подходящая палка. Руки тряслись. От страха сердце билось где-то в животе, ноги отказывались слушаться, но мальчик все равно побежал назад. Успел как раз вовремя. Цепляясь когтями за ветки, птеродактиль продирался сквозь заросли кустов. Еще чуть-чуть и будет на свободе. Скосил на подбегающего мальчишку желтый глаз, радостно, как показалось Женьке, заклекотал. Еще бы, сбежавшая дичь сама возвращалась к нему в пасть.

— Получи гад! — Женька замахнулся, и палка опустилась на голову незадачливой твари. Еще раз и еще. По шее, по крыльям, по спине… со всей силы. Птеродактиль визжал и дергал головой, но ничего не мог поделать — мальчишка не давал ему выбраться на оперативное пространство. Женька молотил врага до тех пор, пока палка, хрустнув, не сломалась. Он не стал проверять, сдохла ли гадина, а побежал к дороге, которая виднелась сквозь стволы березок и осин.

Выскочив на пустынную дорогу, мальчик остановился, озираясь в растерянности — куда бежать-то, в какую сторону? К реке они шли вроде не здесь. Как там Гришка? Сколько времени прошло?

Он побежал наугад. Подошвы мягко шлепали по асфальту, и это был, пожалуй, единственный звук, который он слышал. Болела расцарапанная спина, саднили разбитые руки. Едкая грязь щипала кожу.

Сначала он подумал, что показалось. Но нет, нарастающий шум мотора — навстречу ему ехала машина.

— Стойте! — хотел крикнуть Женька, но дыханье прервалось, и изо рта вылетел только невнятный хрип. Он встал на дороге и согнулся, упершись руками в полусогнутые колени. Сил больше не было.

Красивая серебристая машина принадлежала той тетеньке, которую мама называла «чья-то любовница». Из салона выскочили сама хозяйка и коротко стриженый дядька. Да это же главный бандит! В голове у Женьки мелькнул вихрь мыслей. Он, наверное, взял ее в заложницы, а сейчас и его тоже похитит.

Не раздумывая больше ни секунды, мальчишка развернулся и припустил назад.

Женщина кричала, ему, чтобы остановился, а бандит просто побежал вдогонку. Далеко Женьке удрать не удалось. Железная рука схватила его за шиворот, так что рубашка затрещала.

— Да стой ты чертенок!

Заверещав как заяц, Женька принялся брыкаться, пытаюсь развернуться и укусить дядьку за руку.

— Он еще кусается, гаденыш! — бандит поставил его на ноги и хорошенько встряхнул, — Да не ори ты так, оглохнуть можно!

— Где твой брат? Вы хоть подумали, что с матерью будет? — это уже разлохмаченная тетка накинулась.

— Гришка… там… спасите его, — тут у Женьки не выдержали нервы и он разревелся как последний сопляк.

Солнце немилосердно припекало макушку. Темные силуэты все так же кружили у самой поверхности, время от времени высовывая хищные пасти. Кажется, их стало, больше. Кровь на ноге запеклась бурой коркой, натягивая кожу, а в горле пересохло так, что даже сглотнуть невозможно. Но Гришка уже не обращал внимания на эту ерунду. Мысли путались, усталость навалилась тяжелым ватным покрывалом, и незаметно он провалился в состояние между сном и явью, когда действительность обманчива. Только бы не сорваться… не упасть в воду…