Скитание некроманта (СИ) - Рус Агишев

  Вдруг в его руки ткнулся небольшой узелок с продуктами и вновь раздался ставший ему столь милым голос.

  - Возьми, Кирюша, собрала, что было, - прошептала Анюта. - Возьми и защити нас от иродов! Родненький, мочи уже нет терпеть, как страшно.

  Мир снова обрушился, как и в прошлый раз, до самого основания.

  - Я! - сглотнул он, внезапно появившийся в горле ком. - Я землю буду грызть, я буду их голыми руками рвать, родненькая, но ни один и пальцем тебя тронуть не посмеет! Извини нас, что допустили до такого! Извини.

  Как добрался до Петра и как передал ему узелок с продуктами, Килиан уже не помнил. Весь его путь до леса был в каком-то сплошном тумане: забор, околица, заросшие огороды, еле видная тропинка в лесу...

  - Очнись, Кирюха! - не выдержал Петр, стукнув своего товарища по затылку. - Тыловики, кажется, показались. Рембат это, похоже. Вон и пара танков разбитых. Наши постарались! - злорадно пробормотал он, любуясь солидными пробоинами в бортах немецких машин. - Ишь молодцы, в борта засадили!

  Немецкие механики в серых комбинезонах как рабочие пчелки суетились вокруг подбитых машин, пытаясь что-то исправить. Время от времени кто-то из них размахивался и с силой бил кувалдой по металлу. Гулкий звук разносился по всем окрестностям, медленно затихая где-то вдалеке. Недалеко от них с десяток солдат таскали какие-то длинные ящики, а наблюдавший за ними офицер громко давал свои указания.

  - Нет! - недовольно буркнул Петр, продолжая обшаривать глазами каждый сантиметр рембазы. - Здесь мы не пройдем! Немцев до черта. Расплодились, как тараканы! Обходить треба.

  Лежавший рядом в траве Килиан отрицательно покачал головой.

  - В обход получиться слишком долго! - проговорил он потом. - Тут громадный крюк. Это там несколько дней топать. А, вдруг, и там немцы засели? Что опять топать?! Нет! Надо здесь идти, только сделать все следует по умному! Смотри вон туда!

  Маг пальцем показал на большую палатку, поставленную практически в самом центре немецкого лагеря. Из нее постоянно выбегали какие-то солдаты с кучей документов под мышками.

  - Похоже, там находится штаб, - продолжал он. - Представь, всего одна граната и все, немец без начальства! Кстати, что-то они слишком оживились?! Кажется, новую атаку готовят.

  Возле штаба, действительно, происходила какая-то непонятная возня. Офицеры перестали ходить и начали бегать, причем очень быстро. На восток умчались две груженный снарядами машины, через пару минут следом, лязгая гусеницами, прошли танки.

  - Четыре машины, - зло пробурчал Петр, провожая глазами бронированных монстров. - Видно, решили сегодня с нашими покончить... Затопчут, твари!

  - Командир, - посмотрел на него Килиан. - Это наш шанс! В первой атаке им дали хорошо прикурить. Значит, сейчас они бросят все, что у них есть! Все, до последнего солдата! И, если повезет, к вечеру мы будем у наших.

  - Хорошо, Кирюха! - решился, наконец-то, Петр, разглядывая, как куда-то убежали механики. - Надо попробовать! Чем черт не шутит?!

  Вторая атака началась далеко за полдень, когда солнце уже палило не так сильно. Лагерь, казалось, вымер. Ни души не было видно! Только возле штабной палатки застыл один часовой и у склада с боеприпасами второй. Килиан змеей скользнул по траве и остановился лишь у оставленного без присмотра мотоцикла. Отсюда до штаба было каких-то десять - пятнадцать метров. Глубокий вздох. Один, второй и бросок вперед! Нож с такой слой вошел часовому в спину, что лезвие показалось наружу.

  Вскидывая винтовку, Килиан резким движение откинул полог палатки и оказался внутри просторного помещения, в центре которого стоял большой стол. Работавший за этим столом моложавый офицер был до нельзя удивлен таким вторжением, да еще не своего, а вражеского солдата.

  - Was? - недоуменно спросил он, не сразу поняв, кто его побеспокоил.

  Однако, когда он узнал сотни раз постиранную форму, был уже поздно. Раздался громкий хлопок и мощный винтовочный патрон отбросил тушку майора к дальней стене палатки.

  - А теперь самое главное, - пробормотал Килиан, выходя на свет. - отправим вас всех к праотцам.

  Вместо часового у склада стоял довольно ухмылявшийся Петр.

  - Слушай, взводный, надо нам разделиться! - заряжая винтовку, начал разговор Килиан. - Если ты займешь вон ту высотку, да поставишь там вон тот пулемет, то мы сможем сыграть такой концерт..

  - Попробуем, - решился командир, бросив взгляд на указанную ему высотку. - Только, Кирюха, ты, давай, осторожнее там! Учти, мы или вместе уходим или вместе остаемся. Ты мня понял?

  - Понял я, все понял, - уже на развороте пробормотал маг. - Все мы уйдем! Весь вопрос лишь в том одном - куда?

  Увидев, как Петр взвалил на хребет пулемет с свисающим с него лентами и поплелся на холм, Килиан пошел на восток, в сторону не прекращавшегося боя. "Надо со всем этим заканчивать! - пытался он себя разозлить. - Что мне эти топчущие землю жуки?! Это всего лишь грязь и не более чем грязь!".

  По рукам пробежали легкие искорки. "Это враги! Враги! - продолжал он накачивать себя. - Убей врага, убей врага!". Перед глазами вставали медленно надвигавшиеся на него огромные черные машины, изрыгавшие пламя. Скрежет металла оглушающе нарастал, заполняя собой все окружающее пространство. Этот звук уже перестал быть порождением сознания Килиана; он вырвался из него и зажил своей собственной жизнью. "Это опять начинается, - с легкая дрожь побежала по его телу. - Вот снова...".

  Маг вновь чувствовал, как его сознание растворяется в заполнившей все и вся ярости. В висках оглушительно застучала кровь. Захотелось кричать изо всех сил! Килиан еще помнил, как прошел артиллерийский склад и показались светлые палатки полевого госпиталя...

  Перебинтованный с ног до головы раненные сгорали свечками в том самом месте, где и стояли - на наспех сколоченных лавках, лежаках и подстилках. Мгновенно вспыхивали белые халаты выбегавших врачей и медсестер; за считанные доли секунд они становились похожими на обугленные головешки.

  Этого маг уже не помнил. Затуманенное яростью сознание полностью вытеснило того Килиана, который был раньше. Теперь перед солдатами, с дикими воплями сгоравшими в адском пламени, представало облако пламени, которое все более и более нарастало в размерах.

   Глава двадцать девятая

  Из немецкой листовки, обращенной к местному населению оккупированных территорий:

  Жители сел и деревень, поселков и городов, к вам обращается командование доблестной германской армии! Германский солдат пришел к вам, чтоб освободить от еврейско-большевистского ига. Больше вы не должны относить выращенные собственными руками продукты в колхозы и совхозы, больше вами не будут управлять комиссары. Теперь вы сами хозяева своей жизни!

  Вскоре мы окончательно очистим Россию от большевистской заразы и здесь воцарится настоящий немецкий порядок. Вы должны честно трудиться на земле и заводах, чтобы ваш край становился все богаче и богаче.

  Ничего теперь не бойтесь, ведь вас защищает непобедимая германская армия во главе с великим фюрером Адельфаном Гитлером. Мы призываем сотрудничать с германской администрацией в вашем районе, досконально и по первому требованию выполнять все ее распоряжения. Не бойтесь угроз и мести! Кровавые руки красных комиссаров никогда не дотянуться до вас! Смело приходите к нам и рассказывайте обо всем, что показалось вам странным и необычным, а может и подозрительным. За любую, даже самую незначительную информацию, которая поможет задержать преступника, германской администрацией будет выплачено 100 рейхсмарок.

  Внимание! Внимание! В случае неповиновения распоряжениям и приказам германской администрации виновный подлежит расстрелу!

  За саботаж и вредительство на сельскохозяйственных и промышленных предприятиях, имеющих военное назначение, виновный и члены его семьи подлежат расстрелу.

  За диверсии на объектах военного назначения пойманный на месте преступления подлежит расстрелу!

  За нападение на германского солдата или чиновника виновный подлежит расстрелу!

  - Слушай, Люк, - критически осмотрев внешний вид одного из своих солдат, заворчал капитан. - Ты похож на настоящего оборванцы!

  - Опять, господин капитан! - обиделся тот, оттопыривая свою накидку на доспехах. - Почему опять Люк? Чуть что, так сразу Люк, да Люк... Вон Ханс тоже в рванье одет не лучше моего.

  Поравнявшийся рядом с ним, второй солдат, действительно, выглядел точно также, если не хуже. Прожженный во множестве мест плащ практически не скрывал закопченные и помятые доспехи. Засаленные штаны, у которых уже и цвет не угадывался, были заправлены в разваливающиеся калиги.