Верность - Рейнбоу Рауэлл

А потом я вспомнила, что ни в каком я не в состоянии.

Первые две гайки я откручивала минут двадцать. Третья не шла. Я даже попробовала встать на гаечный ключ. А он соскочил и больно ударил меня прямо по голени. Я вся перемазалась, вымокла и безостановочно рыдала. Иногда на грани истерики.

И вот я вижу, как на меня надвигается огромный человек, и думаю только об одном: «Хоть бы не изнасиловал, потому что до следующего полового контакта должно пройти месяца полтора».

А он меня спрашивает:

– Справляетесь?

Отвечаю: «Да», а сама думаю: шел бы ты своей дорогой… А он приближается, и я вижу, что он милый – и притом совершенно нестандартно милый, рубленый, если можно так выразиться, – и на нем эта совершенно немодная джинсовая куртка. Я тут же подумала: «А ведь это Милый Мальчик Бет» – и перестала его бояться, и, надо сказать, это очень смешно, ведь, сколько бы мы о нем ни говорили, ни ты, ни я толком ничего о нем не знаем. И может, это вообще был не он.

В общем, шину он мне поменял.

За восемь минут всего, представляешь! Я стояла, смотрела и держала пакет с обедом из «Макдоналдса». И плакала. Вид у меня, должно быть, был совсем жалкий, потому что он сказал: «У меня там картошка есть, угощайтесь». Я подумала, что предложение совершенно дурацкое, но, положа руку на сердце, только картошкой фри меня и можно утешить, поэтому я съела всю.

И через несколько минут – честное-пречестное слово! – он все сделал!!! Правда, замарался и сам – на парковке была одна сплошная лужа. Предупредил, что шину все равно нужно ремонтировать, и ушел.

Я села в машину, включила обогрев и… разревелась даже горше, чем раньше. Так я не плакала с тех пор, когда все случилось, – только, может, когда умер папа. Меня всю трясло, я шмыгала носом громко, как… ну, я не знаю, как слон хоботом, все вспоминала слово «отчаяние» и думала, что раньше я понимала его значение только в контексте.

Так я просидела довольно долго, и тут в окно постучали. Твой Милый Мальчик. Он так и не ушел. Казалось, он чего-то стесняется, ему как будто физически неуютно рядом со мной. Он твердо, решительно предложил: «Разрешите, я позвоню вашему мужу», – даже немного обидно, что он подумал, будто у меня есть муж. Все равно как к тебе обращаются «мадам», когда в душе ты еще мадемуазель.

Я пообещала ему, что все будет в порядке, а он мне ответил: «Если бы мой близкий человек плакал вот так на парковке, да еще в такое время, вечером, я бы очень хотел, чтобы этот близкий человек позвонил мне».

Прямо вот так и сказал. Ну, разве не здорово?

Я сказала, что он совершенно прав, что сейчас со мной не все в порядке, но скоро я успокоюсь и уеду домой. На какой-то миг мне показалось, что ему не хочется уходить, а хочется вот так стоять и чтобы его рука лежала на стекле. И правильно было бы – от слез глаза у меня стали как щелочки и видок был такой, точно я вот-вот брошусь со скалы.

Но он кивнул, отдал пакет из «Макдоналдса» и ушел.

А я уехала. Уехала домой и, пока ждала Митча, съела два его чизбургера с дополнительной порцией огурцов. Должна сказать, Митч чуть ли не засиял, когда увидел, что я плакала. Думаю, он начал подозревать во мне или нечеловеческое хладнокровие, или скрытую взрывоопасность.

Я проплакала почти всю ночь. Утром лицо было как подушка, и я сказала Даниэль, что это аллергия на креветки.

‹‹Бет – Дженнифер›› Надо было дома сидеть.

‹‹Дженнифер – Бет›› Не хочу, чтобы стали шушукаться, чего это я так часто ухожу на больничный.

‹‹Бет – Дженнифер›› Если бы они знали, то с удовольствием дали бы тебе отгулы.

‹‹Дженнифер – Бет›› Не хочу, чтобы меня жалели. Нет, неправильно – хочу, чтобы весь мир меня жалел. Да, я почти ничтожество. Но не хочу, чтобы меня жалели в том смысле, то есть сокрушались о моей матке.

‹‹Бет – Дженнифер›› Тебе сегодня лучше? Легче оттого, что ты со мной делишься?

‹‹Дженнифер – Бет›› Не знаю. Не хочу пока об этом говорить.

‹‹Бет – Дженнифер›› Но о Моем Милом Мальчике мы ведь можем поговорить, да?

‹‹Дженнифер – Бет›› До тошноты.

‹‹Бет – Дженнифер›› Прямо не верится, что ты его видела. Я его выслеживаю уже который месяц, в лучшем случае ненароком встречаюсь глазами, а ты раз – и видела. И не просто видела – получилось почти свидание. Что же мне теперь – начать тебя ревновать?

‹‹Дженнифер – Бет›› Как понимать «почти свидание»?

‹‹Бет – Дженнифер›› Это такой момент в фильме, когда главные герои встречаются друг с другом. Будь уверена: нормально они не встретятся. Не то чтобы: «Гарри, знакомьтесь, это Салли. Салли, это Гарри». Нет, они знакомятся очень мило, примерно так: «Ой, вы уронили шоколад в мое арахисовое масло?» – «Да что вы? Это вы уронили свое арахисовое масло в мой шоколад!»

Незнакомый красавец спасает тебя, а ты плачешь под дождем на парковке, меняет шину на твоей машине, угощает картошкой из «Макдоналдса» – это очень похоже на почти свидание.

Ну надо же! На твоем месте должна была оказаться я!

‹‹Дженнифер – Бет›› Твое почти свидание было бы такое: «Ой, вы уронили шоколад в мое арахисовое масло!» – «Извините, у меня есть жених».

И вот еще: шел ледяной дождь. А ледяной дождь – это совсем не мило.

‹‹Бет – Дженнифер›› Видела бы ты его с мокрыми волосами…

Ну, расскажи, какое у тебя от него впечатление? Похоже, тебе показалось, что он диковат.

‹‹Дженнифер – Бет›› Да нет, не диковат. Скорее робкий, застенчивый даже. Казалось, ему и правда неудобно, как будто он не мог уйти из-за врожденного благородства.

‹‹Бет – Дженнифер›› Так… Робкий, застенчивый, благородный…

‹‹Дженнифер – Бет›› И очень приятный. Было очень любезно не уходить от меня, пока я не собралась. Большинство бы просто прошли мимо, ну, в лучшем случае вызвали бы «911».

‹‹Бет – Дженнифер›› Робкий, застенчивый, благородный, приятный…

‹‹Дженнифер – Бет›› Очень милый. Ты не преувеличила. Милый не так, как супермодель, а в хорошем, старомодном смысле. И чем больше я смотрела на него, тем милее он мне казался. И сложен – ну просто танк! Я почти не удивилась бы, если бы он приподнял машину руками.

‹‹Бет – Дженнифер›› Сложен как танк, одет, как будто победил на ярмарке научных проектов… Милый, очень милый мальчик.

‹‹Дженнифер – Бет›› Очень-очень.

‹‹Бет – Дженнифер›› Так вот, я полностью готова парковаться на гравии. Ты ведь уже догадалась?

‹‹Дженнифер – Бет›› Нет! Парковка – это страшное место. Пасись лучше в комнате отдыха.

Глава 74

«Значит, я все еще ее милый мальчик», – размышлял Линкольн по дороге домой.

Он пораньше отправился в спортзал и бегал там, пока не начали дрожать колени.

«Все еще ее…»

– Линкольн! Здорóво! Живой!

– Привет, Джастин.

– Извини, что звоню прямо на работу, но у тебя дома я своими звонками уже всех достал, так что твоя мама, наверное, думает – я к ней клеюсь. Мне прямо кажется, я с шестого класса тебя не видел!

– Да, – ответил Линкольн, – я давно уже…

А ведь он бегал не от Джастина, а от «Сакагавеи».

– Помнишь, какой ты здоровый в шестом классе был? «Мой долбаный телохранитель». Слушай, ты сегодня идешь с нами. Со мной и с Деной.

– Я на работе задерживаюсь.

– А мы подождем. В полночь в тыквы не превратимся. Завтра мне не на работу. Дена работает, но она высыпается меньше чем за восемь часов. Значит, и ты можешь, – сделал вывод Джастин. Наверное, Дена была рядом. – Восемь и не нужно, чтобы всю слюну изо рта высосать. В смысле, пылесосом. Линкольн, короче, встречаемся в «Вилладж Инн», договорились? Постараюсь добыть там наш столик.

– Ну ладно… К часу буду.

– Как штык!

Когда появился Линкольн, Джастин и Дена получали заказы. Ему предназначался пирог «Французский шелк».

– За пирог плачу я, – заявил Джастин, – и за следующую порцию тоже. Сегодня гуляем.

– По поводу? – осведомился Линкольн.

– Показывай, дорогая, – сказал Джастин.

Дена вытянула вперед руку – на ней сияло кольцо размером с сустав пальца, не меньше. В больничном маркетинге, должно быть, крутятся хорошие деньги.

– Красота! – похвалил Линкольн. – Поздравляю! – Он потянулся через стол, хлопнул Джастина по плечу и повторил: – Поздравляю!

– Доволен я как слон, – ответил Джастин, – и, между прочим, благодаря тебе тоже.

– Ну вот еще.

– Да. Во-первых, ты был мой ведомый, и именно ты дал мне волшебный пендель, когда я чуть не выпустил из рук эту чудо-женщину. Не помнишь? Ты же надавал мне по башке за то, что я не хотел остепениться.