Книга тайн (СИ) - Гольшанская Светлана

– Всё очень смутно. Мама описывала последствия демонической заразы, но совпадений недостаточно, чтобы выдвигать предположения. Я думаю…

– Это Предвестник Мрака, – оборвал его Николас.

– Никогда о таком не слышал, но проверю ещё раз, – целитель снова закопался в записи.

Николас припоминал только слова заговора против Неистового гона: «Не смотри в глаза Мраку, иначе Мрак посмотрит на тебя». Видимо, это предостережение, что нельзя заглядывать в пасть бездны. Или он понимает слишком буквально. Нельзя бросать вызов Предвестникам? Но оставлять Герду в беде отчаянно не хотелось.

Николас вернулся в маленькую комнату, которую выделил для них Гед. Впрочем, тут во всём доме было тесно.

Охотник собрал запасы амулетов и снадобий на все случаи жизни: серебряный кинжал, мешочек с солью, кусок мела. Анк, ещё нужен анк. Куда же он мог запропаститься? Точно! В боковом кармане перемётной сумки. Николас извлёк его оттуда. Увесистый серебряный амулет в виде креста с кольцом наверху совсем почернел. Надо бы почистить.

После Николас проверил заточку меча и выбрался на улицу, чтобы заполнить резерв до предела. За околицей уже топтался Заградский.

– Я переживал, что вы с моим лесником решили дёру дать. Узнали что-нибудь?

– Думаю, преступник ночью придёт в храм за телом вашей жены. Если позволите, я подкараулю его там один, – заявил Николас.

Эглаборг на лавке вздрогнул и едва не растерял свои записи.

– Ладно, – хмыкнул Заградский. – Суеверные горожане всё равно на мою жену хулу возвели, мол, ведьма она. Лучезарные между прочим её проверяли. Но этот трусливый жрец заявил, что один рядом с её телом находиться не намерен, представляете?

– А почему вы не посидите рядом с ней сами? – сдвинул брови Николас.

– Так мне это… – смутился Заградский и похлопал себя по необъятному пузу: – Возраст и здоровье не позволяют. Но ключ от храма я вам дам.

– И не забудьте вручить деньги моему компаньону, даже если я живым не вернусь. А если обманете, я вас и с Тихого берега достану, – Николас посмотрел на него с таким гневом, что Заградский невольно отшатнулся. Покивал понимающе и убрался восвояси.

Николас сел на лавку рядом с Эглаборгом. Немного медитации, и резерв заполнился до предела. Вот и подвернулся шанс проверить себя в настоящем бою.

– Может, всё-таки не надо, а? – спросил целитель безнадёжно. – У вас же даже кольчуги нет.

– Таким, как я, кольчуги только мешают, – качнул головой Николас. – В бою с демонами они бесполезны, да к тому же стесняют движения.

– Всё равно не стоят деньги такого риска! За что вы так себя не любите? – компаньон снова завёл старую песню.

Бесил просто донельзя!

– К демонам деньги. Мой дед был великим полководцем. Говорят, он возродился во мне. Ты не представляешь, каково это, когда тебя постоянно сравнивают с легендарным героем. Я думал, что сменю имя, и меня будут судить только по моим поступкам. Ведь я и так стараюсь изо всех сил, но всё равно… Дед скачет впереди меня, а я лишь глотаю пыль из-под копыт его коня.

– Может, вам самому пора перестать себя с ним сравнивать? – предельно серьёзно ответил Эглаборг.

Николас отвернулся. Никогда эти вспышки эмоций до добра не доводили, только лишний раз слабость доказывали. Надо делать то, что должно, а остальное отбросить.

***

К вечеру рыночную площадь расчистили от мусора и лишних прилавков. Установили небольшой помост для сельских музыкантов: скрипачей, дударей, гусляров и барабанщиков. Весёлые ноты лились из инструментов, наполняя серое и унылое местечко чудесной мелодией. Люди в ярких одеждах танцевали залихватские народные танцы, из которых Николас знал лишь ойру – её можно было увидеть и в соседних странах. Праздник превратил город в пышный торт со свечами и кремовыми розочками. Лишь белый храм с укоризной взирал на веселье.

Николас медленно потягивал медовый напиток из деревянной кружки. За соседним прилавком торговали черничными пирогами – традиционным лакомством для Ридамара. Своей очереди дожидались несколько покупателей. Николас встал за ними.

Под чадящим свечным фонарём на скамейке сидела Герда, носом уткнувшись в книжку, хотя при таком свете читать было невозможно. К ней подошёл одетый в траурно-белый костюм мальчик, сказал пару слов, но она, не отрывая глаз от книги, отмахнулась. Мальчик не уходил, тогда Герда шепнула что-то ему на ухо. Неудачливый ухажёр испуганно вытаращился и убрался восвояси.

– Она снова это сделала! – засмеялся один из покупателей. – Гони монету, Михась. Я честно выиграл.

Второй покупатель с досадой сплюнул и полез в кошелёк.

– Да, Михась, зря ты на Заградского сына поставил. Она ведь немного того, эта Гедова дочка, – вмешалась в разговор розовощёкая булочница. – А помните, как она Вележ-озеро переплыла? Говорила, там мавки на дне живут.

– Так она за твоим сыном полезла, Яська. Кабы не она, затянуло бы его под корягу и поминай, как звали, – упрекнул её выигравший спор покупатель.

– Твоя правда, Брыль. Только больно уж страшные вещи она порой рассказывает. Дети после её баек по ночам спать боятся. Да и Гед от Голубых Капюшонов постоянно её в лесу прячет. Ведьма она, точно как Милка, – переходя на шёпот, ответила булочница.

– Да полно вам. Блаженная она, книжки читает, по лесу слоняется, нет зла от неё никому, – замотал головой Михась.

Городские сплетники испуганно покосились на Николаса. Не удостоив их вниманием, он подошёл к Герде.

– Почему не танцуешь?

– Никто не приглашает, – пожала плечами она.

– А как же тот мальчик? Кажется, сын губернатора.

– Кто, Вальдемар? – Герда высунула язык: – Фу, он же гадкий.

– Что ты ему сказала? Он убежал, будто демона увидел.

— Что я подружилась с рыцарем, у которого есть большой меч. И этот рыцарь его побьёт, если он будет продолжать мне докучать, – смеясь, ответила она.

– Мне уже страшно.

– Почему?

– А если твой друг побьёт и меня?

– Я вообще-то про тебя говорила, – смущённо пробормотала Герда.

– Ты мне льстишь. Меч у меня не такой уж большой, – лукаво улыбаясь, заметил он. – Значит, мне можно пригласить тебя потанцевать?

Герда повисла у него на шее. Николас приобнял её за талию. Им повезло – танец оказался медленным и несложным. Но из-за разницы в росте выходило немного неловко.

– Я слышала твой разговор с отцом.

– Разве ты не знаешь, что подслушивать плохо?

– Но мне ничего не объясняют! – Герда потупилась.

С Николасом родители и наставники вели себя так же, и это злило до белых демонов. Дети не глупые, они всё замечают, пускай взрослые надеются вырастить их в счастливом неведении.

– Не ходи в храм, не сражайся с Предвестником. Я видела его. Он пах гнилью и тленом. От страха шевелились волоски на теле и спирало дыхание.

Он бродил вокруг нашего дома, смотрел на меня в окно, как на вас с отцом Голубые Капюшоны смотрят. Только не видел, хотя знал, что я рядом. Даже руки протягивал, воздух щупал, но натыкался на невидимую преграду. А потом на Волынцы спустилось чёрное облако. Оно погубило всех в городе. Родители… родители тоже умерли. Я осталась совсем одна, звала на помощь, звала из последних сил, но никто не приходил. Тогда Предвестник схватил меня за плечи, откинул капюшон и присосался своей бездонной пастью. Пил голос, пил цвет моих волос, пока они не стали совсем седыми, пил саму душу… А потом я проснулась.

– Какой жуткий кошмар! – погладил её по щеке Николас.

Они отошли от толпы к одиноко чадившему фонарю. Перед глазами вставали вчерашние видения. Маленькая вилия действительно звала на помощь, звала именно его, и он не мог не откликнуться. Николас достал из-за пазухи сложенный втрое лист из альбома.

– Такого Предвестника ты видела?

Герда расправила рисунок, вглядываясь в чернильные линии. Фигура в плаще стягивала с головы капюшон, а вместо лица у неё была сплошная зубастая пасть. Герда кивнула. Но этот рисунок Николас сделал ещё до того, как покинул границы Лапии.