Гарем - Бертрис Смолл

Сайра с тоской смотрела ему вслед, но затем, взяв себя в руки, отвернулась и позвала:

— Зулейка, Фирузи! Пойдемте. И возьмем с собой Мариан. Сайра присела рядом с госпожой Рефет. Вскоре к ней присоединились подруги и новая служанка.

— Ты понимаешь наш язык, Мариан?

— Да, миледи.

— Расскажи о себе. Сколько тебе лет?

— Девятнадцать, миледи. Я, как вы уже знаете, из северной Англии.

— В таком случае, — сказала Сайра, — тебе, наверное, часто приходилось принимать наших шотландцев?

— Да, миледи. В последний раз у нас останавливался на ночлег родственник короля Джеймса лорд Босвелл.

— А, — рассмеялась Сайра, — я его хорошо помню. Мариан продолжала:

— Я дочь зажиточного фермера. Год назад вышла замуж за Алана Брауна. Он мой кузен и младший сын одного лондонского торговца. Алана очень ценила графиня Уитли. Несколько месяцев назад она решила, что он принесет много пользы, если будет представлять ее торговые интересы в Леванте.

— Неужели графиня занимается торговлей?

— Она не родилась графиней, миледи. Была единственной дочерью богатого ювелира. Графу, ее покойному мужу, требовались деньги. Отец же графини считал, что дочери не помешает титул. Она очень красива.

Сайра кивнула:

— Продолжай.

Мы покинули Англию на одном из кораблей, принадлежавших графине. Поначалу плавание было весьма приятным и милым. Мы покинули Канал6 и двинулись на юг. Но спустя двое суток после того, как мы вошли в Средиземное море, на нас напали пираты.

— Тебе от них тоже досталось, Мариан?

— О нет! Я сказала им, что беременна, а они ответили, что в таком случае я «несушка» и за таких, как я, на рынке больше дадут. Поэтому меня оставили в покое.

— Ты и сейчас беременна?

— Нет, у меня еще до Константинополя случился выкидыш, миледи.

Женщины, окружавшие юную англичанку, сочувствующе завздыхали.

— Теперь ты в полной безопасности, — сказала Сайра. — Ты и твой Алан.

В комнату вошел раб. Он принес для женщин легкий ужин. За вечер у них разыгрался аппетит, так что все без исключения отдали должное еде. Даже нервничавшая Фирузи поела с удовольствием.

После ужина Сарина придвинулась к Сайре и тихо проговорила:

— Я хотела бы показать тебе план летнего сада. Сайра внимательно заглянула в глаза испанке, поняла, к чему та клонит, улыбнулась и ответила:

— Хорошо, приходи ко мне в девять. Мы посидим вдвоем. Кстати, у меня есть кунжутное печенье с медом, которое тебе так нравится.

Зулейка шепнула Сарине на ухо — Если ты, не дай Бог, опять пустишь в ход свой дерзкий язык, я лично зарежу тебя ночью!

— Кто сказал, что ты и Фирузи являетесь се единственными подругами? — прошипела в ответ Сарина. — Разве у меня нет сердца или, по-твоему, я не способна сопереживать ближнему?

В девять часов вечера у дверей гарема появились рабы с позолоченными носилками. Госпожа Рефет и Сайра отвели в них Фирузи. Сглатывая слезы, Сайра поцеловала свою подругу и прошептала традиционное пожелание:

— Желаю тебе познать одно только счастье, Фирузи. Рабы подхватили носилки с девушкой и унесли их. Сарина положила руку Сайре на плечо и весело проговорила:

— Ну и где же обещанное кунжутное печенье? У меня, между прочим, уже слюнки текут.

Сайра была тронута тем, что испанка старается отвлечь ее от тяжелых мыслей. А ведь у Сарины не было особенных причин сочувствовать Сайре, которая до сих пор была фавориткой принца, его любимой женщиной, счастливой матерью его будущего ребенка. Зулейка была права: родится сын, и Сайра станет бас-кадиной. Фактически с первого дня своего пленения Сайру только нежили и холили. Ей оказывались знаки высокого внимания и уважения. А Сарина была простой гедиклис, умеющей выращивать сады. И все же юная испанка прониклась той болью, которую испытала Сайра, видя, как в покои ее возлюбленного отправляется лучшая подруга. И Сарина пыталась как-то отвлечь Сайру, отогнать тоску.

До этого испанка бывала в покоях фаворитки принца лишь однажды, вместе со всеми, после того как Сайра провела первую ночь в объятиях Селима. Тогда визит подруг был недолгим, и Сарина ничего толком не успела рассмотреть. Поэтому сегодня Сайре доставило большое удовольствие показать подруге роскошно обставленные комнаты с толстыми коврами, красивой резной мебелью и разноцветными подушками.

Потом Сарина разложила на низком круглом столике чертежи летнего сада и подробно объяснила Сайре, где и что будет расти.

— Разумеется, — добавила она под конец, — раз теперь у тебя свои покои и личный сад, я внесу в план кое-какие добавления, чтобы угодить твоим вкусам.

— Например? — спросила Сайра.

— Например, собираюсь посадить у тебя золотистые офирские розы.

— О, это прелестно! Мой любимый сорт! В горной долине, как я называю свой маленький садик, растут зеленые кусты и деревья, по утрам наливается багрянцем белый мрамор балюстрады и играет красками синяя мозаика фонтана. На этом фоне твои розы будут смотреться просто замечательно! Сарина слабо улыбнулась:

— Ты искренне говоришь? Или опять дипломатия?

— Никакая не дипломатия, Сарина, честное слово! Мне кажется, золотистые розы очень пойдут моему саду. И потом я доверяю твоему вкусу, ведь ты уже разбила в нашем дворце красивый сад. Я слышала, что растения требуют от садовника большого терпения. У меня его, конечно же, нет. А ты, я вижу, любишь возиться с цветами и грядками.

— В детстве отец часто показывал мне свою работу. Он служил садовником у одного герцога, и я многому у него научилась.

— Ты скучаешь по отцу?

— Он умер, — ответила Сарина. — За год до того, как я попала в Константинополь. После смерти отца мы с мамой, братьями и сестрами вернулись в деревню, где мама родилась и выросла. Она стоит на самом берегу моря, около Малаги. Королева Изабелла и король Фердинанд очищают сейчас Испанию от мавров, но те часто совершают набеги на побережье и уводят с собой людей, чтобы потом продать их на Востоке в рабство. Они уничтожают все на своем пути, даже скотину, если не могут забрать с собой. В один прекрасный день нашим жителям все это осточертело, и мы построили каменную смотровую башню на высоком холме. Там круглосуточно стояли сторожа. Завидев мавританские корабли, они начинали бить в набат, и вся деревня укрывалась от негодяев в укромном месте. Я как сейчас помню тот злосчастный день. Ударил колокол, и вся наша семья бросилась прятаться. На полпути я поняла, что забыла дома своего любимого кота. Посчитав, что у меня вполне хватит времени, я вернулась домой, схватила Педро в охапку и… только выглянула за порог, как меня тут же схватили мавры. Они отвезли меня в Алжир и продали работорговцу из Константинополя, а тот, в свою очередь, уступил меня евнуху из султанского дворца.