«Если», 1993 № 08 - Журнал «Если»

…Обычная московская семья: мать, лет пятидесяти, и двадцатидвухлетний сын, духовно очень близкие люди. В последнее время сын стал приводить в дом постоянную девушку, что могло означать некие серьезные планы. Мать очень рада, девушка ей нравится. И вот будущая свекровь со смехом рассказывает психологу — другу дома — свой сон: они втроем сидят за круглым столом под абажуром, пьют чай с маминым «фирменным» пирогом, беседуют. И тут влетает маленькая синяя точка. Дальше мамино видение идет как бы на полиэкране, она видит и то, что происходит под столом, и то, что за ним. В то время как все продолжают мило беседовать, точка садится на туфельку девушки, и по мере ее небыстрого продвижения по ноге вверх исчезает кусочек туфельки, лодыжка, колено… А маме становится все лучше и лучше.

Итак, возможно ли этот сон рационально объяснить?

Надо сказать, что научные подходы к объяснению природы сновидений образуют своего рода дерево, ствол которого раздваивается именно там, где нужно отвечать на вопрос: закономерно или случайно то, что происходит в сновидениях?

Те, кто утверждает — «случайно», принадлежат к сторонникам так называемых «физиологических» теорий сновидений, утверждающих, что сны появляются в результате остаточной игры возбуждения и торможения в головном мозге спящего.

Эта ветка для психологов — тупиковая: нельзя же делать сущностные выводы и извлекать уроки из нерегулярных и непредсказуемых электрических импульсов. И с этой точки зрения приснившееся московской даме не значит ровно ничего.

Другая ветвь приводит к современной психологии; как сказал Полоний о Гамлете: «Если это безумие, то по-своему последовательное» (в другом переводе — систематическое). Открыть закономерности этой «системы» и пытаются ученые. По их мнению, сколь бы нелогичными, странными ни казались сновидения, смысл в них есть.

И с этой точки зрения рассказанный сон даже неловко объяснять, его смысл — желанное исчезновение разлучницы — прозрачен до неприличия.

Наш психолог пытается обсудить проблему с матерью. Она в шоке! Она продолжает уверять, что любит эту девочку… Со второй попытки психолога женщина становится более откровенной и признается, что, может быть, сыну пока рановато жениться, да и не совсем они пара. «Но неужели, — говорит мама, — я такая гадина, что ради своих интересов могу пожелать смерти человека!»

Здесь кончается то, что видно любому непредубежденному специалисту, и начинается серьезное психологическое исследование. Мать переживает так называемый «кризис второй зрелости», когда человек решает для себя, в какой из трех основных областей жизни он сумел реализоваться: профессиональной, интимной, коммуникативной. Первое — да, удалось, но дело к пенсии. Второе — с мужем разошлись, Бог знает, когда. Остается коммуникативная сфера, семья, где все «завязано» на сына, чем и объясняется реакция на женщину, которая появилась, чтобы его «отнять».

А синяя точка в этом сне возникла, очевидно, из любимого выражения матери: «Гори оно все синим пламенем» (так, кстати, и случилось — свадьбы не было).

Итак, мы с вами принимаем версию, что сны в принципе «что-то значат». Но что именно? Суть проблемы сформулировал еще Аристотель. В его «Трактате о душе», «Трактате о страстях» (в некоторых переводах эта работа называется «Трактат об аффектах»), «Риторике» в афористической форме сказано, что в сновидении представлены те раздражители, впечатления, которые значимы для человека, но не стали еще достаточно сильными для того, чтобы быть принятыми во внимание в состоянии бодрствования.

Дальнейшая история вопроса, на мой взгляд, выглядит до смешного коротко, потому что история — это развитие идей и личности, а такого долгое время не происходило. Накапливались факты, не более того. «Интерес к сновидению постепенно опустился до суеверия», — справедливо писал Зигмунд Фрейд, чья работа и стала одним из самых весомых вкладов не столько даже в психологию, сколько в человековедение, представление о сущности человеческой природы, смысле бытия.

Книга, положившая начало психоанализу, которую в дальнейшем Фрейд неизменно считал своей главной работой, — «Толкование сновидений» (1900 г.) — подняла пласт явлений, связанных с неосознаваемой психической активностью.

Сновидения, по Фрейду, продукт бессознательной деятельности, направленной на удовлетворение скрытых потребностей человека. Вытесненные переживания оборачиваются образами сновидения. Фрейд подробно описал механизмы, которые мешают понять содержание сновидений, искажают его, назвав это явление «внутренней цензурой», препятствующей осознанию неприемлемых для человека, несовместимых с его моралью мыслей и желаний. Как и во всем классическом психоанализе, в толковании сновидений главенствующее место занимает либидо, энергия, питающая сексуальность ребенка и взрослого.

В дальнейшем теория сновидений развивалась в рамках общей теории психоанализа. В нее внесли вклад ученики Фрейда — Карл Густав Юнг, основатель аналитической психологии, создавший концепцию архетипов, источников общечеловеческой символики, в том числе и символики сновидений, и Альфред Адлер, основатель школы индивидуальной психологии. Они расширили обозначенные Фрейдом подходы, перестав ограничивать сферу бессознательного только либидозными влечениями.

И наконец, наиболее, на мой взгляд, содержательный и современный подход был сформулирован П.Я.Гальпериным в 1948 году. Он попытался найти ответы на два вопроса: каким образом влечения становятся значимыми для человека проблемами? И почему эти проблемы предстают в форме образов?

С физиологической точки зрения сон, грубо говоря, есть отдых мозга. Но надо учитывать, что мозг не есть некая абстракция, он не действует, не существует отдельно от организма (разве что в банке со спиртом); он так же «обслуживает» всего человека, как руки, ноги, желудок и т. д. Итак, мозг должен иметь физиологический минимум для отдыха просто по закону самосохранения — следовательно, должно наступать торможение. Если биологически сон это отдых, то психологически, пользуясь формулировкой Фрейда, — потеря интереса к миру. Однако жизненные проблемы, которые донимают человека, делают процесс торможения невозможным; создаются стойкие очаги возбуждения, которые физиолог А.А.Ухтомский назвал доминантами.

Доминанта как бы притягивает нервную энергию из других работающих центров коры головного мозга и тем самым усиливает себя. Кроме того, доминанта затормаживает другие работающие нервные центры и соответствующие представления, не входящие в состав самой доминанты (например, очень голодный человек не в состоянии решить ни одной из других проблем, покуда не поест).