Милые обманщицы. Грешные - Сара Шепард

– Привет, – поздоровался Ксавьер, теребя свои жемчужные запонки. – Хорошо выглядишь.

– Спасибо, – ответила Ария, снимая с бретельки платья невидимую нитку. Внезапно ее собственная внешность – дурацкая французская коса, в которую она заплела свои иссиня-черные волосы, накинутый на плечи мамин палантин из ненатуральной ангоры – показалась ей слишком официальной и нелепой. Она отступила от Ксавьера, не желая демонстрировать голую спину.

И вдруг осознала, что не в силах стоять, любезничая с ним. Не сейчас.

– Мне надо… – выпалила Ария, затем развернулась и кинулась по лестнице на второй этаж. Первая открытая дверь по левой стороне вела в комнату Спенсер, где, слава богу, никого не было.

Ария вошла, тяжело дыша. В последний раз она была здесь года три назад, но Спенсер, похоже, ничего за это время в своей спальне не изменила. Прежний аромат свежих цветов, стоявших в вазах тут и там. К стене все так же был придвинут антикварный туалетный столик из красного дерева с зеркалом; вокруг журнального столика из тика стояли, образуя уютный обособленный уголок, четыре огромных кресла, раскладывающихся в односпальные кровати, что было очень удобно, когда подруги оставались здесь ночевать. Эффектные шторы из красного бархата обрамляли большое эркерное окно, из которого полностью просматривалась бывшая комната Элисон. Раньше Спенсер вечно хвалилась, что они с Эли тайком перемигиваются фонариками по ночам.

Ария продолжала осматриваться. На стенах все те же картины и фотографии в изящных рамах и рамках, на углу туалетного столика тот же снимок, на котором они запечатлены впятером. С щемящим чувством в душе Ария подошла к нему. На фотографии Ария, Элисон, Спенсер, Эмили и Ханна сидят на яхте дяди Эли в Ньюпорте. Все пятеро в одинаковых белых бикини и широкополых соломенных шляпах. На губах Эли уверенная непринужденная улыбка; Спенсер, Ханна и Эмили светятся от счастья. Прошло всего несколько недель с тех пор, как они сдружились, и девочки все еще пребывали в эйфории оттого, что вошли в круг избранных Эли.

Ария, напротив, выглядела испуганной, словно боялась, что Эли вот-вот столкнет ее в гавань Ньюпорта. В тот день Арию действительно не покидало беспокойство. Она и теперь не сомневалась, что Элисон была известна судьба частички «капсулы времени», которую у нее украли.

Но Эли ни разу прямо не спросила об этом у Арии. А Ария так и не призналась. Ей было очевидно, что произойдет, если она откроет Элисон правду: лицо той исказит смятение, которое постепенно сменится гневом. Она тотчас же перестанет общаться с Арией, которая только-только начала привыкать к тому, что у нее есть подруги. На смену октябрю пришел ноябрь, и секрет Арии перестал ее терзать. «Капсула времени» – всего лишь дурацкая игра.

В коридоре кашлянул Ксавьер.

– Послушай, – обратился он к ней, заглядывая в комнату. – Мы можем поговорить?

У Арии екнуло сердце.

– М-м… хорошо.

Неспешным шагом Ксавьер подошел к кровати и сел на нее. Ария устроилась на стуле с подлокотниками, стоящем у туалетного столика, и опустила глаза. Миновало несколько секунд неловкого молчания. Снизу доносился шум вечеринки. Гул сливающихся голосов. Звон разбившегося бокала, упавшего на деревянный пол. Злобное тявканье маленькой собачонки.

Наконец Ксавьер гортанно вздохнул и посмотрел на нее.

– Ты просто убиваешь меня, Ария.

– Извини, не поняла. – В смятении она склонила голову набок.

– Мужчину нельзя дразнить до бесконечности.

– Дразнить… до бесконечности? – повторила Ария. Может, у художников принято таким странным способом разряжать напряженную атмосферу. Она ждала объяснений.

Ксавьер встал, неторопливо пересек комнату и остановился подле нее. Положив руки на спинку стула, на котором она сидела, обдал ее запахом спиртного. Да он напился! И Ария вдруг поняла, что Ксавьер вовсе не стремится разрядить обстановку. У нее резко заболела голова.

– Ты флиртуешь со мной на вернисаже, но потом, в ресторане, когда я рисую твой портрет, ведешь себя очень странно, – низким голосом заговорил Ксавьер. – Спускаешься к завтраку в прозрачной рубашке и шортиках, изливаешь душу, кидаешься подушками… но, когда я тебя целую, бесишься и возмущаешься. Теперь вот сбежала в спальню. Ты же знала, что я пойду за тобой?

Ария вскочила со стула и прислонилась к туалетному столику. Старое дерево заскрипело под ее тяжестью. Так вот оно что!

– Я не хотела, чтобы ты шел за мной! – вскрикнула она. – И вовсе я тебя не дразнила!

Ксавьер вскинул брови:

– Не верю.

– Это правда! – жалобно произнесла Ария. – Я не хотела, чтобы ты меня целовал. Ты ведь встречаешься с моей мамой. Думала, ты пришел сюда, чтобы извиниться!

В комнате внезапно стало так тихо, что Ария слышала тиканье его часов. Сегодня Ксавьер был другим: он казался выше ростом, неистовым и сильным.

Он вздохнул, не сводя с нее пронзительного взгляда.

– Только не надо все переворачивать шиворот-навыворот и валить на меня. И потом, если тебя возмутил мой поцелуй, почему до сих пор никому не пожаловалась? Почему твоя мама все еще отвечает на мои звонки? Почему твой брат приглашает меня поиграть на Wii с ним и его подружкой?

Ария беспомощно заморгала:

– Я… не хотела создавать проблемы в семье. Не хочу, чтобы на меня кто-то сердился.

Ксавьер коснулся ее руки, приблизил к ней свое лицо:

– А может, просто не хочешь, чтобы твоя мама меня прогнала?

Он наклонился к ней ближе, потянулся губами. Ария отскочила от стола и кинулась через комнату к полуоткрытому шкафу. Ноги запутались в подоле длинного платья, она чуть не упала.

– Просто… отстань от меня, – сказала девушка, постаравшись придать голосу твердость. – И от мамы тоже.

Ксавьер несколько раз цокнул языком:

– Ладно. Решила поиграть в недотрогу, будь по-твоему. Только знай: я никуда не уйду. И, если не хочешь навредить себе, лучше не рассказывай маме о нас с тобой. – Он отступил на шаг, щелкнув пальцами. – Знаешь, все запросто можно изобразить совсем иначе, и ты окажешься виноватой не меньше меня.

Ария изумленно заморгала. Ксавьер продолжал улыбаться, будто забавлялся. Комната поплыла перед глазами, но Ария силилась сохранять самообладание.

– Прекрасно, – парировала она. – Если ты не уйдешь, уйду я.

Ее выпад не произвел впечатления на Ксавьера.

– И куда пойдешь?

Ария прикусила губу. Вопрос, конечно, резонный. Куда она может пойти? Есть только одно место. Ария зажмурилась, воображая набухший живот Мередит. Стоило ей представить неудобную узкую койку в студии – гостевой комнате невесты отца, – и у нее заболела поясница.

Мучительно больно будет наблюдать, как Мередит вьет гнездо, а Байрон с восторгом входит в роль молодого отца. Но Ксавьер не оставил ей выбора. Факты действительно можно запросто исказить, и он, похоже, на это способен. Ария пойдет на все, лишь бы снова не разрушить свою семью.

29

Ужасная правда

Спенсер имела одно преимущество перед гостями, которые хотели покинуть вечер, не уведомляя о том Вилдена: это был ее дом, и она знала здесь все ходы и выходы. Вилден, вероятно, даже не догадывался, что в глубине гаража есть дверь, ведущая прямо на задний двор. Спенсер задержалась на минутку, чтобы взять маленький фонарик среди маминого садового инвентаря, надеть зеленый дождевик, висевший на колышке, вбитом в стену, и сунуть ноги в сапоги для верховой езды, валявшиеся на полу возле старого отцовского Jaguar. Сапоги были без меха, но в любом случае они лучше защитят от холода ее ноги, чем открытые туфли на каблуках Miu.

Небо было фиолетово-черным. Спенсер бежала по краю двора, задевая замерзшие ежевичные кустики, отделявшие их участок от территории соседнего дома. Тоненький луч фонаря танцевал на неровной земле. К счастью, снег почти растаял, так что она без труда найдет место, где закопан мусорный пакет.

Находясь на полпути к амбару, Спенсер услышала хруст ветки и замерла. Потом медленно повернулась и спросила шепотом:

– Кто здесь?

Луны не было, неестественно чистый небосвод усеивали звезды. Из дома неслись приглушенные звуки вечеринки. Где-то очень далеко хлопнула дверца машины.

Впившись зубами в нижнюю губу, Спенсер побежала дальше. Под сапогами хлюпала грязь. До амбара уже было рукой подать. Мелисса на крыльце зажгла свет, но все остальное здание окутывала темнота. Спенсер дошла до крыльца и остановилась. Стояла не шелохнувшись, лишь тяжело дышала, будто только что пробежала шесть миль вместе со своей бывшей хоккейной командой. С того места, где она находилась, ее дом казался маленьким и далеким. В освещенных окнах мелькали неясные силуэты гостей. Где-то среди них был Эндрю, а также ее бывшие подруги. И Вилден тоже. Может, пусть бы он разбирался с этим. Впрочем, что теперь сожалеть – слишком поздно.