Журавль в руках (СИ) - Рина Старкова
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Прыгаю в Распутинский джип и завожу мотор.
Теперь вся эта перестрелка уже не мои проблемы. Моя главная проблема, что моя напуганная до смерти возлюбленная сейчас сядет за руль и умчится в неизвестном направлении. Я обязан догнать ее.
Глава 27
Оксана
Мчу по трассе, с трудом осознавая реальность. Обоими руками вцепилась в кожаный руль так, что даже пальцы сводит. Чем дальше отъезжаю от города, тем больнее становится в животе. С каждой минутой спазмы только нарастают. Упорно сморю на дорогу, пока не замечаю в боковом зеркале черный джип. Сердце предательски екает, бьется быстрее. Вот и все. Сели мне на хвост. Теперь догонят и…
Живот. Как же больно.
Закрываю глаза всего на секунду. Хочу выжать газ в пол, но тело не слушается. Только ломает от жгучей боли. Мой малыш, прости меня. Я тебя не сберегла. Не удержала в руках это счастье, просыпала, как песчинки между пальцами.
Джип вылетает на встречную полосу и равняется со мной, тонированное окно спускается вниз.
— Оксана! — читаю по губам, и замираю.
Глазам своим не верю. Обросший густой бородой, нестриженный, возмужавший до неузнаваемости, но в этой злосчастной тачке сидит мой Матвей!
Бью по тормозам, мою машину заносит. Колеса визжат, и я резко останавливаюсь на обочине. От испуга парализовало, смотрю в лобовое стекло, дышать страшно. Боль перемешалась, стянулась в нижней части туловища, уже не разобрать, что болит. Будто меня канатами связали и давят, раздавить хотят.
Матвей оказывается рядом неожиданно быстро. Его холодные ладони обнимают мое лицо, освежая и приводя в чувства. Губами он касается моих губ, вынуждая глаза подернуться от слез. Мне не показалось, это действительно он!
Спустя три месяца горькой разлуки. Спустя долгие и тяжелые дни без него, когда я погибала от одиночества. Пройдя через весь этот ад, он снова здесь. Со своим пьянящим запахом. Со своими зелеными безумными глазами, в которые я когда-то посмотрела и пропала.
Мы снова на трассе, снова встретились здесь. Словно во сне.
Боль в пояснице напоминает о себе, и я не могу ничего произнести, кроме протяжного стона.
— Оксана, нам надо уезжать! Я поведу машину. — Матвей отрывает меня от сидения, помогает встать на ноги. Живот так сильно тянет, что хочется кричать.
Я не могу потерять ребенка. Я не хочу жить без этого ребенка! Колени подгибаются от боли, стискиваю зубы до скрежета так, что все жилы напрягаются на шее.
— Что с тобой? — Матвей крепко держит в руках.
— Мне нужно в больницу. В третью городскую. Срочно. — Бормочу, словно в бреду.
— Зачем? — роняет мужчина, но я уже не могу ответить.
Матвей сажает меня на пассажирское сидение и трогается. Закрываю глаза.
Мне очень страшно. Так страшно, что холодный пот стекает по спине. Я мечтала о беременности, радовалась, что все проходит так гладко, так легко. А в итоге… все может закончиться для меня прямо сейчас.
Матвей
Мчу в сторону больницы, постоянно смотря в сторону Оксаны. Она обняла себя руками, глаза закрыты. Раскачивается и стороны в сторону, как маятник. Дрожит, в мокрой одежде, по лицу стекают капли пота. Постоянно морщит нос и изредка издает слабые стоны. А я ума не приложу, что с ней случилось. Стараюсь ехать быстрее, но в городе начинаются светофоры. Пару раз приходится нарушить правила и пролететь на красный. Включил печку, чтобы было теплее. Сидения тут же нагрелись, в салоне стало жарко, а Оксана продолжает дрожать. И ее состояние передается мне. Я себя не прощу, если с моей птичкой что-то случится.
В больницу приходится нести Оксанку на руках. Она цепляется за мою шею, сильно обнимает, крепко.
— Здравствуйте! — подлетаю к первой попавшейся девушке в белом халате, походу, к медсестре.
— Молодой человек, вам в регистратуру! — без капли сожаления произносит та, окинув взглядом Оксану.
— Нам срочно! Ей очень плохо. — Тараторю на ходу. К счастью, молодая женщина бежит вместе со мной.
— Что случилось? — Так же на бегу спрашивает она. — Вы из нашей больницы?
— Не знаю, Оксана сказала привезти ее сюда.
— Фамилия, имя, отчество? — спокойным голосом спрашивают в регистратуре. Господи, да я все на свете забыл от нервов. Ненавижу больницы. Тем более бесплатные городские. Ужас сколько народу в коридоре, и все косятся на нас. И эти заморочки — регистратуры, карточки. Да человек умрет быстрее, чем его оформить успеют.
— Зверина. — Тихо отзывается Оксана, открыв глаза.
— Что случилось? — девушка в белом халате обращается к Оксане, схватив ее за предплечье, но в ответ тишина.
— На третий этаж, я звоню ее врачу. — Женщина из регистратуры тут же берет в руки телефон, а медсестра провожает меня к лифту.
Остаться на осмотре мне не разрешают, выгоняют в коридор. Запах медикаментов кружит голову. В глаза только сейчас бросается надпись — гинекологическое отделение. Гинекологическое?
Облокачиваюсь спиной на стену и медленно сползаю вниз. Грудь сжимает стальными клещами жгучей болью. А если я не успел? Если не привез ее вовремя? Можно было еще пару раз пролететь на красный, ничего бы не случилось. А теперь… неизвестность больно щекочет нервы, а воспаленное сознание рисует худший исход.
Я даже не знаю, что с ней. Меня не было рядом так долго. Я смотрел на нее каждый день из окна, наблюдал, вынюхивал. С ума по ней сходил. Винил во всем себя. Никогда не был пессимистом, а сейчас тошнит от этих мыслей. Гинекологическое отделение. Почему именно это?
Слышу, как тикают часы, и каждый шаг стрелки часов раздается в голове пушечным выстрелом. Тик-так. Тик-так. И до бесконечности — секунды, минуты. Тру глаза и поднимаю взгляд. Уже полчаса прошло. Что с Оксаной там делают так долго? А может… нет! Даже думать об этом не хочу.
Стены давят.
Тик-так. Тик-так.
Словно в бреду срываюсь с места, по привычке тянусь в карман за пачкой сигарет. Пусто. Остались в доме. Смотрю на дверь, где оставил свою черноглазую демоницу. Красная надпись «не входить» раздражает. Хочется ворваться в кабинет и увидеть все своими глазами.
А я ей кто? Хочет ли Оксана, чтобы я сейчас был с ней рядом? Чтобы за руку держал, чтобы шептал слова поддержки? А что если я не нужен ей вовсе. Она вернулась к бывшему. И это не просто так.
