Никто не заплачет - Полина Дашкова

– Девочка, я же сказал, не надо мне звонить, у меня записан ваш номер, если поступят какие-либо сведения, я сам позвоню, – говорил высокий, раздраженный мужской голос.

– Простите, пожалуйста, может, вы посмотрите, вдруг что-то стало известно за это время? – умоляла Соня.

– За какое время? Вы звонили полчаса назад. Я же сказал, ваша собака в погибших не числится. Это все. Больше пока ничего не известно.

– Простите, – прошептала Соня в трубку, из которой уже раздавались частые гудки.

Сегодня утром Надежда Павловна узнала по справочной телефон службы поиска пропавших животных. Это оказался кооператив с многообещающим названием «Отрада».

Сначала расклеили объявления по соседним дворам, потом Надежда Павловна отправилась на дежурство в поликлинику, а Вера и Соня поехали в Бибирево, где прямо в метро, у закрытого киоска, им назначил встречу агент кооператива. Это оказался большой толстый дядька лет пятидесяти в пятнистом костюме. Вера думала, что агент поведет их в какой-нибудь офис, но он вытащил пухлую папку и разложил гору бумаг прямо на узеньком прилавке киоска.

– Давайте определим масштабы поиска: микрорайон, район, город, область.

– А как лучше? – спросила Соня.

– Лучше, конечно, область, – кивнула Вера. Агент заполнил какую-то графу, опять стал рыться в бумажках.

– Теперь определим сферы поиска. Я буду перечислять, а вы говорите, надо или нет. Итак, помойки.

– Я не знаю, – растерялась Вера, – смотря какие помойки…

– Ладно, – кивнул агент, – лучше оставим. – Он поставил галочку. – Дальше. Корейские рестораны.

– Это еще зачем? – удивилась Соня.

– Отлавливают собак для национальной кухни, – хладнокровно объяснил агент, – оставляем?

– Да, – ответили хором Вера и Соня. – На всякий случай, – добавила Вера чуть слышно.

Потом следовали меховые ателье, где из собак шьют шапки, виварии, Птичий рынок. Напротив каждого пункта агент ставил галочки.

– Теперь давайте посчитаем, сколько у нас получилось. – Он извлек крошечный калькулятор и через минуту сообщил:

– Один миллион семьсот восемьдесят две тысячи сто тридцать два рубля. Можно в долларах, по курсу.

– Но у меня с собой не больше трехсот тысяч, – растерялась Вера.

– Хорошо, – кивнул агент, – давайте триста. Сейчас вам скажу, что можно сделать на такую сумму.

Вера и Соня попрощались с агентом и отправились домой. У Веры в бумажнике не осталось ни копейки денег, только квитанция кооператива «Отрада» и пара жетонов на метро.

Хотя агент и предупредил, что ему звонить не надо, Соня то и дело набирала номер, записанный на квитанции. Каждый раз она слышала одно и то же:

– Никакой информации не поступало. В погибших не числится.

– И на том спасибо, – вздыхала девочка и клала трубку.

Остаток дня Вера просидела за компьютером. Соня погуляла немного, и было слышно через открытое окно, как тоскливый детский голосок кричит во дворе: «Мотя! Мотенька?»

Вечером вернулась с работы Надежда Павловна и, выслушав рассказ о встрече с агентом, развела руками:

– Хорошо, что у тебя с собой оказалось только триста тысяч. Это жулик какой-то, а не агент.

– Мама, но он ведь выдал квитанцию, – возразила Вера, – и телефон его дали в справочной.

– Ладно, – вздохнула Надежда Павловна, – мы все равно больше ничего сделать не можем.

Без Матвея в доме было непривычно тихо. Вера просидела за переводами до трех часов ночи. После полуночи она уже не подходила к телефону, хотя он звонил несколько раз. Она знала, это опять проклятая фирма. Сколько раз сегодня они по очереди с Соней хватали телефонную трубку в надежде, что кто-то нашел Мотю, прочитал объявление…

Засыпая, Вера думала о том, что с каждым днем шансы найти собаку будут убывать. Никогда больше они с мамой никого не заведут. Никогда, ни за что.

Утром она проснулась от радостного Сониного крика:

– Верочка! Вставай! Нашелся! Соня в ночной рубашке стояла над ней с телефоном в руках. Вера взяла трубку.

– Здравствуйте, – сказал низкий мужской голос, – у вас потерялся рыжий ирландский сеттер, кобель?..

– Да, у нас, – еще не веря такому счастью, тихо ответила Вера, – скажите, у него есть на ошейнике бирка с телефонным номером?.. – Она назвала старый номер.

– Есть, мы это уже обсудили с девочкой, которая подошла к телефону. Вы хотите прямо сейчас забрать собаку? Как, кстати, его зовут?

– Мотя, Матвей. Да, мы подойдем, куда вы скажете, в любое удобное для вас время.

– Я буду ждать вас через полчаса, на углу, у гастронома-стекляшки. Знаете, где это? Там еще фотоателье напротив.

– Да, конечно! Спасибо вам огромное. Простите, как вас зовут?

– Федор. А вас?

– Вера.

Матвей рвался с поводка, возбужденно поскуливал, с дикой скоростью размахивал своим длинным лохматым хвостом. Вера от радости не разглядела сначала невысокого худощавого человека лет тридцати пяти по имени Федор. К тому же она была без очков.

– Вы знаете, он почти ничего не ел все это время. Очень переживал, сообщил Федор.

– Мы тоже переживали, – вздохнула Соня, – мы так вам благодарны.

Вера достала из сумочки две сотенные бумажки.

– Возьмите, пожалуйста. Спасибо вам.

– Вера, ну что вы! – В голосе молодого человека слышалась искренняя обида. – Как же можно за такое брать деньги?

– Но я ведь написала в объявлении: «Нашедшему гарантируется вознаграждение».

– Мы бы дали больше, просто вчера мы обращались в кооператив, который занимается поиском пропавших животных, – стала объяснять Соня, – и там с нас взяли триста тысяч…

– Будьте добры, уберите деньги назад в сумку, – мягко попросил молодой человек, – я ведь не кооператив. Кстати, а вас как зовут, барышня? – обратился он к Соне.

Девочка представилась, и он пожал ей руку, как взрослой.

– Очень приятно.

– Как же вы его нашли? – спросила Вера, пытаясь увернуться от радостной Мотиной морды.

Пес поставил лапы ей на плечи, вылизывал лицо, тихо повизгивая от счастья.

– Позавчера вечером я проходил мимо стройки, за бульваром. Там, знаете, бывают собачьи свадьбы. Очень много дворняг, лай, вой. И вдруг выбегает сеттер, а за ним гонятся сразу два огромных разъяренных кобеля, наверное, отношения хотели выяснить. Я заметил ошейник с биркой и сразу понял, что пес домашний. Позвал его, просто посвистел и сказал: пошли со мной, бедолага. А тех кобелей отогнал.

– Вот, Верочка, ты была права. Мотя отличает плохих людей от хороших, перебила его Соня, – вы, Федор, очень хороший человек!

– Спасибо, – улыбнулся он, – приятно слышать. Я стал звонить по тому номеру, который на бирке, но там никто не отвечал.

Мотя между тем рвался домой, тянул изо всех сил. Вера еле удерживала поводок.

– А у вас есть собака? – спросила она, только сейчас обратив внимание, что к Мотиному ошейнику пристегнут хороший кожаный поводок.

– Нет. Поводок я у соседей одолжил. Они мне про объявление и сказали. Там, в объявлении, был другой номер, я понял, что на бирке не правильный. Вечером я звонить не решился, было поздно. А утром сразу позвонил. Вот, собственно, вся история.

– Просто у нас недавно номер поменяли, а я новую бирку заказать не успела.

У Федора были широкие плечи, держался он очень прямо. Несмотря на худощавость и отсутствие накачанных мускулов, в нем чувствовалась упругая, звериная мощь. Черные джинсы, кроссовки, спортивная трикотажная рубашка с короткими рукавами – все новое и явно дорогое. Темно-русые очень короткие волосы казались только что постриженными. Он вообще весь был какой-то новенький, сверкающий, вымытый до блеска. Гладко выбритое лицо было обычным, правильным, открытым, обаятельно-простоватым. Таких много. Мягкие серые глаза смотрели на Веру ласково и весело.

– Ваш Мотя, наверное, голодный как волк, – заметил Федор, – давайте я вас провожу домой. До дома было не больше пяти минут ходьбы.

– А вы совсем не похожи на маму, Соня. Это вы, наверное, в папу такая темноволосая?

– Темноволосая я как раз в маму, а Верочка – мамина подруга. Я у нее сейчас живу, моя мама на научной конференции за границей, папа тоже в командировке. А у вас есть дети?

– Пока нет..

– Это хорошо, – кивнула Соня.

– Почему?

– Потому что, если бы у вас был ребенок и вы привели домой собаку, ему бы не хотелось с Мотей расстараться, – серьезно объяснила Соня.

– Честно говоря, мелькнула скверная мыслишка оставить вашего Мотю у себя. Очень он мне приглянулся. А тут еще номер не отвечает. Я и подумал, не нужен никому этот пес, а у меня – ни детей, ни жены, н собаки. Попросил у соседей поводок, а они мне говорит, мол, видели объявление. Я как представил, что что-то ищет, волнуется, сразу стало стыдно.

– А вы знаете, мы ведь его тоже нашли, полтора года назад. – И Вера рассказала, каким образом в их доме появился Матвей.