Фаберже для русской красавицы - Мария Жукова-Гладкова

Варвара тут же прониклась нашей проблемой, ей самой стало любопытно, и она пригласила нас к себе. Я временно прекратила работу, и мы втроем отправились в квартиру Варвары, где она четко, по-военному обрисовала задачу внуку.

На следующий день мы с Соней и Варварой Поликарповной переваривали полученную информацию, извлеченную Костей из каких-то дебрей Всемирной паутины и отцом Богданом неизвестно откуда.

В Лондоне проживает более пятидесяти Джеймсов Блэков. Однако если основываться даже на имеющейся у нас информации – возраст, наличие дома в центральной части Лондона и имения в Кентербери, – то остается лишь один подданный Ее Величества с такими именем и фамилией. Правда, с титулом там не совсем чисто.

Как выяснилось, о торговле титулами в высшем свете Великобритании говорят в открытую. Традиционно заслуги перед отечеством оценивает премьер-министр – то есть лидер правящей партии, – который, естественно, больше ценит тех, кто оказал содействие его партии. Есть даже расценки, правда, неофициальные, для получения титула лорда (от трех до пяти миллионов фунтов стерлингов в кассу партии, но не лично премьер-министру – приятное отличие от России). Титул рыцаря стоит один миллион. Правда, вас могут посчитать и верным сторонником партии, спонсирующим ее из идеологических соображений – например, если вы делаете взносы не единовременно, а регулярно частями. В источнике, который читал Костик, не рекомендовалось поступать таким образом. Если вы не можете дать деньги сразу, рекомендовалось сразу же заявить о причинах спонсорства.

Есть ставка на получение ордена Британской империи (но нас она не интересовала), традиция присваивать титулы знаменитостям (не за бабки), но это уже другая история – таким образом, премьер-министр поднимает свою популярность в глазах спортивных фанатов или фанатов какой-нибудь поп-звезды.

Папа Джеймса Блэка, как утверждал источник, спонсировал консервативную партию и таким образом стал герцогом.

– Джеймс говорил, что он сам герцог, – заметила я. – Приписал себе папин титул? Или все-таки он говорил, что папа герцог и он потом унаследует титул… И граф по русскому прадедушке… – Я замолчала. Папа Джеймса – если мы имеем в виду одного и того же Джеймса Блэка – был бизнесменом, владельцем нескольких газет, парочки журналов, а теперь еще и печатал книги. Издательство имело весьма своеобразное для русского уха название – «Даун-букс». Хотя если учесть, что оно издает сонники и всякие колдовские книги, можно считать, что оно вполне соответствует заявленной ориентации.

– А у Джеймса здесь издательство! – вспомнила я. – Или акции издательства. Или это папа открыл здесь представительство своего «Дауна»?

– И рожденного им самим дауна поставил во главе, – хмыкнула Соня. – Ох, не нравится мне все это…

Никаких данных про родство Джеймса с последним российским императором ни Костику, ни отцу Богдану выяснить не удалось. Отец Богдан, правда, сообщил, что Джеймс Блэк в настоящее время в Лондоне отсутствует, но, судя по полученной информации, ищет не украденные царские драгоценности, а следы инопланетян, которыми очень интересуется, и вроде бы даже вступал в контакт. Папины издания неоднократно публиковали сообщения об этом. Джеймса в лондонском обществе считают – как бы помягче выразиться? – большим оригиналом, и несмотря на холостой статус, дом в Лондоне, поместье в Кентербери и все прочее, на английском рынке женихов его кандидатура не котируется. Юные английские леди и даже простолюдинки не горят желанием связать судьбу с типом, который носится по свету с сомнительными целями. В лондонском обществе, по сообщениям отца Богдана, было известно про знание Джеймсом русского (хотя никто там не понимал причину выбора этого языка до появления толп русских олигархов) и его регулярные визиты в Россию с начала перестройки. В общем, странный мужчина, по мнению англичан.

– Это все может быть для конспирации, – заявила Варвара Поликарповна. – В особенности поиски инопланетян. Говорит, что поехал за летающей тарелкой, а сам за сокровищами.

– Одно другому не мешает, – заметила я. – Тем более раз их семейка издает такую литературу.

– Он у меня сразу не вызвал доверия, – призналась Соня.

– Но ведь титул герцога унаследует, – напомнила я. – И раз у папы столько печатных изданий… Тебе не все ли равно, откуда у него деньги и титул?

Я замолчала и задумалась, вспоминая все, что говорил Джеймс. Блэк ищет титулованную русскую особу, поскольку мама хочет внуков. Желание видеть невесту с титулом понятно. Нежелание рассказывать про папу-герцога, пусть и с купленным титулом… Может, чтобы отвадить невест-хищниц? Или он понял, что ни одна англичанка на него не позарится?

А вообще-то, если подумать, Джеймс, по-моему, специально прилагал усилия, чтобы его считали придурком. Но так ли это на самом деле?

– Богдан вернется только на следующей неделе, – сказала Соня. – Может, за это время еще что-то выяснит. Подождем.

– Тебе нужно съездить в Лондон! – воскликнула Варвара Поликарповна. – И ты, Наташа, тоже бы прокатилась.

– А мне-то зачем? – удивилась я.

– Ты в Лондоне была?

Я покачала головой.

– Вот и посмотри достопримечательности. Съездите и разберитесь на месте. В гости зайдете. Твоего отчима, Соня, в Лондоне видели? Так что ты не самозванка какая-нибудь…

Я напомнила, что во всех передачах, посвященных выставке и последней российской царской семье, участвовал отец Николая Николаевича. Варвара заявила, что это неважно. Она считала, что в Лондон нужно ехать обязательно, если Соня рассматривает вариант Джеймса-мужа.

– Я подумаю, – ответила Соня, и мы разошлись по своим квартирам.

Примерно в девять вечера прозвучал очередной звонок в дверь. Нелегкая принесла Некрасова.

– Коля, ты этажом случайно не ошибся? – спросила я, держа его на пороге.

– Наташа, я…

– Коля, мы с тобой разведены! Мы с тобой…

– Давай хоть чаю попьем! – воскликнул Некрасов умоляющим тоном. Такого я от него никогда не слышала.

Я пожала плечами и пригласила его в квартиру. Сидели мы на кухне. Некрасов пел песню о том, как у него погано на душе. Лидка в бегах с троюродным дядей, тестюшка даже по деловым вопросам не хочет разговаривать, отправляет своего коммерческого директора, менты перевернули все вверх дном…

– Наташ, можно, я у тебя немного поживу? Ну нет у меня сил приходить в тот развороченный дом!

Я посоветовала нанять прислугу – она все уберет. В ответ на мое предложение Коля выступил с встречным – мне вернуться. Я покачала головой.

Мне очень хотелось выставить его вон, но я не смогла этого сделать, и в результате Некрасов опять спал на диванчике в гостиной, вернее, как я слышала, шлялся полночи. Потом я отрубилась.

– Запала ты ему в душу, девка, – прокомментировала ситуацию всевидящая Варвара Поликарповна. – Думаю: не отстанет. Придется тебе снова за него замуж идти.

Но мне этого больше не хотелось.

– Да тут все взбесились! – орал солдат.

– Кстати, а как там мой бизнес? – невозмутимо поинтересовался перебравшийся в Англию бизнесмен.

– Нормально. Я побывал и в торговых салонах, и в мастерских. Не волнуйся насчет бизнеса.

– А тебя как приняли?

– Нормально. Они ожидали, что ты кого-нибудь пришлешь.

Глава 24

На следующий день, когда я сидела за машинкой, позвонила Надежда Васильевна, жена чиновника, которая заказала мне полностью обновить гардероб. Часть заказов я уже выполнила, кое-что осталось.

– Наташ, я тебя к себе пригласить хочу, – объявила Надежда Васильевна.

Я промычала что-то нечленораздельное.

– Я понимаю: не хочешь в наш поселок возвращаться. Но есть ради чего. Поверь на слово. Приезжай. Я тебе как раз покажу, какие новые идеи пришли мне в голову. Я тут набросала фасончики…

Я подумала и согласилась приехать. Может, Надежда что-то интересное расскажет. По нашему маленькому поселку сплетни распространяются с ураганной скоростью, а уж про Некрасова-то, наверное, сейчас все только и говорят.

Но в доме чиновника из мэрии меня ждал сюрприз.

Обсуждение фасонов Надежда Васильевна отложила на потом, а меня провела в одну из гостевых спален на втором этаже коттеджа, где я увидела лежащую на кровати совершенно незнакомую мне худенькую девушку лет двадцати двух, возможно, меньше. Она явно была больна, чересчур бледна, а спальня превращена в больничную палату.

– Это Юля, – представила Надежда Васильевна.

Я непонимающе посмотрела на девушку, потом на хозяйку дома.

– Юлю пытались убить в доме Некрасова, – невозмутимо продолжала Надежда Васильевна.

– Э-это… – промычала я и вдруг вспомнила двух девушек из стриптиза, которые на спор отправились к Некрасову и которых, насколько мне было известно, так и не нашли. Я сама видела фотографии по телевизору. Только по той фотографии теперешнюю Юлю я никогда бы не узнала. Как все-таки макияж меняет женщину!