Смерть или слава - Сэнди Митчелл

«Хорошая мысль,» ответил я.

У нас было достаточно взрывчатки, чтоб проделать такое, что само по себе приятно, так что в этом проблемы я не видел.

Теперь мое последнее волнение исчезло и я снова увидел свет в конце тоннеля.

«Жаль, что мы не сможем увидеть выражения на их мордах, когда они поймут, что мы улизнули».

Так что мы продолжили наше путешествие в приподнятом настроении.

Правда нам придется собрать все наши, разбросанные войска, но я спокойно мог оставить этот вопрос Пирсу и Тайберу.

Помня, что ближайший вражеский патруль был в паре километров, я высунул голову из верхнего люка Химеры, наслаждаясь свежим, утренним воздухом пока мог.

План Фелиции выводил нас к нужной точке, но проходя через горы мы будем беззащитны перед засадой, так что большую часть путешествия я предпочел бы провести за солидной основательностью броневых плит.

Как оказалось, все прошло практически без помех, если не считать, пары раз, когда наши фуражные машины сцепились в перестрелке с отдельными группами зеленокожих, и которые были приятно и быстро завершены, как только на сцену выходила Сатин, и к концу недели я обнаружил себя поднимающимся по узкой долине к дамбе.

Горный пейзаж был мрачнее, чем я предусмотрительно изучил с топографического дисплея, но не потерял своего великолепия.

Огромные вершины вырисовывались вокруг нас, украшенные снежными шапками, на которые так тоскливо смотрел Юрген, но он явно будет расстроен путешествием, так как наш путь лежал под линией снега, да и выход из тоннеля лежал в паре тысяч метров ниже, почти на уровне моря.

Рядом с дорогой тянулась струйка воды из шлюзов дамбы, колыхаясь и журча в своем огромном канале, и густой кустарник, росший по склонам долины был окрашен в пестрые оттенки коричневого, зеленого и иногда яркими пятнами желтого или пурпурного.

Дамба возвышалась над всем, огромная стена монолитного, серого рокрита, она пересекала долину перед нами, раскинувшись как защитная стена укрепленного города, и я старался не думать об огромном объеме воды, который она сдерживала.

Умом я понимал, что она сдерживает воду уже десятилетия, но это не помогало убрать картинку из моей головы, того, что могло бы произойти, если бы она дала течь.

Содрогнувшись от этой мысли, я развернул башенку и помахал Фелиции, которая легко обгоняла нас в своем модифицированном шагателе.

«Откуда ты так много знаешь об этом месте?» спросил я.

Когда она ответила, ее голос потеплел, несмотря на ослабления вокс линии.

«Это одно из величайших чудес планеты,» ответила она.

«Каждый техножрец знает о нем.

Мы изучали эту систему в семинарии».

«Очень удачно для нас,» ответил я сухо.

Фелиция рассмеялась.

«Это захватывающее сооружение, даже если вы проигнорируете все суеверия относительно этого места».

«Что вы имеете ввиду?» спросил я.

«Святилище конечно же было должным образом освящено именем Императора?». Я не был самым набожным человеком, как вы могли бы сначала подумать, но даже в те дни, я видел достаточно недоброжелательность галактики, чтоб дважды подумать прежде чем искушать судьбу или ступать на проклятую землю, явно определенную так, в моей книге.

(Естественно там не было никаких знаков, указывающих на это, которые я видел в поздние годы, внутри разграбленной цитадели эльдаров, мире-гробнице некронов или в городе, инфицированном Хаосом, там были гораздо более кощунственные мерзости, чем то, что в таком несмышленом и юном возрасте я мог себе придумать, но я отвлекся).

«Омниссии,» поправила меня Фелиция бодрым голосом, «но да, конечно же было.

Истории относятся ко времени, задолго до появления дамбы».

«Правда?» несмотря на очевидную искусственность постройки, в это было сложно поверить.

Каким-то образом эта гигантская стена выглядела так, как будто существовала всегда.

Фелиция кивнула.

«За тысячи лет.

Как ты думаешь называлось это место изначально?»

«Как?» спросил я, стараясь подавить растущее предчувствие.

Слова Фелиции заставили разгореться его с новой силой.

«Долина демонов,» ответила она бодро.

ГЛАВА ДВАДЦАТЬ ПЕРВАЯ.

Несмотря на множество проблем, которыми в данный момент было занято мое внимание я ощутил дрожь, вызванную случайными словами Фелисии, но у меня совершенно небыло времени чтобы расспросить её об этом подробнее, поскольку наш караван наконец вышел к огромной цитадели, стоявшей на дамбе и начал выезжать на площадь перед ней.

Обширная, размером с большой плац, она была целиком вымощена плитками размером с мой ноготь, которые складывались в мозаику с изображениями, посвященными культу Бога-Машины.

Я ожидал что столь деликатная поверхность будет раздавлена в пыль гусеницами наших боевых машин, но на них не осталось и царапины.

«Расположите тяжелую технику так, чтобы накрыть дорогу,» приказал я Сатин, которую я назначил командовать бронеподразделением.

Она кивнула.

«Уже.»

Она указала на Лисице, чья башня с лазерной пушкой смотрела через долину на узкую рокритовую полосу дороги, взбирающуюся по противоположному от Лемана Русса склону.

«Еще мы поставим Василиски, чтобы держать под обстрелом вход в долину, на случай если орки подойдут раньше, чем мы будем готовы уйти.»

«Отличная мысль,» похвалил я её.

Самоходную артиллерию лучше использовать так, чтобы получить максимальный результат от её дальности огня.

Несколько артиллерийских снарядов должны остановить любое продвижение орков через узкое горло прохода, подумал я.

«Досадно, что мы не можем разрушить дамбу,» прокомментировала Сатин, огорченно глядя на дорогу, которая проходила узкой ращелине. глубиной около двухсот метров.

«Это не дало бы им следовать за нами.»

«Было бы неплохо,» согласился я, но у нас во всем конвое не набралось бы столько взрывчатки, чтобы сделать вмятину в огромной рокритовой стене.

«Можно попробовать минировать дорогу.»

«Я поручу кому нибудь,» согласилась Сатин, отворачиваясь.

Ну, это даст нам какую-то защиту.

Самое время узнать права ли была Фелиция, и находится ли наш путь к спасению на несколько метров ниже поверхности этого огромного скопления воды, или я завел нас всех в смертельный тупик.

Я начал пробиваться через толпу солдат и ополченцев, перекидываясь фразами или шутками со случайными встречными, произнося поднимающие моральный дух банальности и внимательно высматривая знакомую белую одежду.

Техножрец ждала меня у входа в святыню, который представал перед нами, покрытый скульптурной резьбой, которая, казалось, хранила чистоту линий и форм, в лучших эстетических традициях Механикус.

Юрген был рядом с нею с лазганом в руках, и, должен признаться, я был рад его видеть.

Фелиция ясно дала понять что святыня контроля располагалась на освященной земле, по которой, как предполагалось, могли ходить только техножрецы, и сопровождать её в святыню было редкой привилегией для всякого, не входящего в Адептус Механикус.

(По правде говоря, я бы с удовольствием предоставил ей разбираться внутри самостоятельно, но она справедливо указала что ситуация может потребовать совместных решений, а наиболее эффективно я мог это сделать, только находясь все время возле неё.)

Её ремесленники толпились рядом, с выражением зависти на лицах, без сомнения надеясь что их присутствие может потребоваться в этом храме технологических чудес.

«Готовы?» спросила она, глядя в мою сторону и я кивнул, задаваясь вопросом, насколько это правда.

«Хорошо.

Тогда мы можем продолжить.»

В этот момент я понял, что она была куда более возбуждена чем обычно, насколько я знаю, и это, почему то повысило мою уверенность.

Разрешив Юргену занять свое место за моим плечом, и отличительный запах позволил мне в это м удостоверится не поворачивая головы, я проследовал к массивной бронзовой двери, запечатывающей вход в святилище.

Фелиция присоединилась к нам, двигаясь чуть впереди. Это выглядело как приличная экскурсия на священную землю.

«Это странно.»

Хотя в её голосе было скорее замешательство чем тревога, тем не менее я ослабил свое оружие в кобуре и ножнах.

Если дела пойдут жарко, я их использую, а спорить о теологических вопросах буду позже.

«Что там?» спросил я. заметив углом глаза что следовавший за мной Юрген снял лазган с предохранителя.

Двери вырисовывались перед нами, изготовленные из толстых бронзовых плит в рельефным символом зубчатого колеса Адептус, высотой в четыре человеческих роста.

Одна створка была немного приоткрыта, проем был достаточно широким чтобы пропустить нашу небольшую группу и Фелиция указала на него, нахмурившись в замешательстве.