Том 2. Стихотворения 1909-1917 - Валерий Брюсов

1914

Девятое марта

Сорок было их в воде холоднойОзера, — страдавших за Христа.Близился конец их безысходный,Застывали взоры и уста;И они уже не в силах былиСлавить Господа в последний час;Лишь молитвой умственной хвалилиСвет небесный, что для них погас…

А на бреге, в храмине открытой,Весело огонь трещал в печи;Сотник римский там стоял со свитой,Обнажившей острые мечи;Восклицал он, полн ожесточенья,Обращаясь к стынущим телам:«Августа получит тот прощенье,Кто ему воскурит фимиам!»

И один из мучимых (не скажемИмени), мучений не снеся,Выбежал на брег и крикнул стражам:«От Христа — днесь отрекаюсь я!»Но едва хотел он ароматыПеред ликом Августа возжечь,Пал на землю, смертным сном объятый,Там, где весело трещала печь.

И увидел сотник: с неба сходятСорок злато-огненных венцовИ, спускаясь к озеру, находятТридцать девять благостных голов.Обращен внезапно к правой вере,Сотник вскрикнул: «Буду в царстве том!»И на гибель бросился Валерий,Осенен сороковым венцом.

9 марта 1913

Лира и ось

Вячеславу Иванову

1. Лира

Прозрев, я в лиру веруюВ медлительном раздумьи,Как веровал в безумьиПалящей слепоты.На глубь зелено-серую,Где буйствуют буруны,Опять настроив струны,Смотрю, без слез, как ты.

На этой грани каменной,Блуждая без лазури,Под вопль веселый бури,Корабль мой сокрушен.Но я, с надеждой пламенной,Воззвал к богам единым,И плещущим дельфиномСпасен я, Арион!

Здесь, под скалой свисающей,Где тени странно-сизы,Под солнцем бросив ризы,Я новый гимн пою,И ветер, сладко тающийВ своем полете скоромНад стихнувшим простором,Донес мне песнь твою.

Всем суждены крушения,Кто поднял парус белый,Кто в море вышел, смелый,Искать земли иной!Благих богов решенияДа славят эти песни:Опасней и чудеснейДа будет жребий твой!

2. Ось

Ты — мне: «Когда у нижней метыКвадрига рухнет, хрустнет ось,И будут сотни рук воздеты, —Ристатель! страх напрасный брось!Пусть мышцы сильные не дрогнут,Скорей клинок свой вознеси!..»И, не повергнут и не согнут,Я стал у сломанной оси.

Нет, я не выбуду из строя,Но, силы ярые утроя,Вновь вожжи туго закручу!Уже на колеснице новой,Длить состязание готовый,Стою, склоняю грудь, лечу!

Драконы ли твои, Медея,Триптолема ль живая осьМеня возносят, пламенея, —Но коням не помчаться врозь!Стою и грудь склоняю косо,Как на земле, так в небеси:Пусть вихрятся в огне колесаНа адамантовой оси.

И верю: срыва ФаэтонаЯ мину на изгибе склона,Где все чудовища грозят,И по дуге сходящей небаНаправлю колесницу Феба —Зажечь стопламенный закат.

1913–1914

Эдинбург II

Сны человечества

[Песни первобытных племен]

Из песен австралийских дикарей

Кенгуру бежали быстро,Я еще быстрей.Кенгуру был очень жирен,А я его съел.Пусть руками пламя машет,Сучьям затрещать пора.Скоро черные запляшутВкруг костра.

Много женщин крепкотелых,Мне одна мила.И пьяней, чем водка белых,Нет вина!Ай-ай-ай! крепче нет вина!Будем мы лежать на брюхеДо утра всю ночь.От костра все злые духиУйдут прочь!Ай-ай-ай! уйдут духи прочь!

<1907>

[Отзвуки Атлантиды]

Женщины Лабиринта

Город — дом многоколонный,Залы, храмы, лестниц винт,Двор, дворцами огражденный,Сеть проходов, переходов,Галерей, балконов, сводов, —Мир в строеньи: Лабиринт!

Яркий мрамор, медь и злато,Двери в броне серебра,Роскошь утвари богатой, —И кипенье жизни сложной,Ночью — тайной, днем — тревожной,Буйной с утра до утра.

Там, — при факелах палящих,Шумно правились пиры;Девы, в туниках сквозящих,С хором юношей, в монистах,В блеске локонов сквозистых,Круг сплетали для игры;

Там — надменные миносыКолебали взором мир;Там — предвечные вопросыМудрецы в тиши судили;Там — под кистью краски жили,Пели струны вещих лир!

Всё, чем мы живем поныне, —В древнем городе-дворцеРасцветало в правде линий,В тайне книг, в узоре чисел;Человек чело там высилГордо, в лавровом венце!

Все, что ведала Эллада, —Только память, только тень,Только отзвук Дома-Града;Песнь Гомера, гимн Орфея —Это голос твой, Эгейя,Твой, вторично вставший, день!

Пусть преданья промолчали;Камень, глина и металл,Фрески, статуи, эмалиВстали, как живые были, —Гроб раскрылся, и в могилеМы нашли свой идеал!

И, венчая правду сказки,Облик женщины возник, —Не она ль в священной пляске,Шла вдоль длинных коридоров, —И летели стрелы взоров,Чтоб в ее вонзиться лик?

Не она ль взбивала кудри,К блеску зеркала склонясь,Подбирала гребень к пудре,Серьги, кольца, украшенья,Ароматы, умащенья,Мазь для губ, для щечек мазь?

Минул ряд тысячелетий,Лабиринт — лишь скудный прах..Но те кольца, бусы эти,Геммы, мелочи былого, —С давним сердце близят снова;Нить жемчужная в веках!

1917

Пирамиды

В пустыне, где царственный НилКупает ступени могил;Где, лаврам колышимым вторя,Бьют волны Эгейского моря;Где мир италийских полейСкрывает этрусских царей;И там, за чертой океана,В волшебных краях Юкатана,Во мгле мексиканских лесов, —Тревожа округлость холмовИ радостных далей беспечные виды,Стоят Пирамиды.

Из далей столетий пришлиРовесницы дряхлой ЗемлиИ встали, как символы, в мире!В них скрыто — и три, и четыре,И семь, и двенадцать: в них смыслПервичных, таинственных числ,И, в знак, что одно на потребу,Чело их возносится к небуТак ты неизменно стремись,Наш дух, в бесконечную высь!«Что горе и радость? успех и обиды? —Твердят Пирамиды.—

Все минет. Как льется вода,Исчезнут в веках города,Разрушатся стены в своды,Пройдут племена и народы;Но будет звучать наш заветСквозь сонмы мятущихся лет!Что в нас, то навек неизменно.Все призрачно, бренно и тленно, —Песнь лиры, созданье резца.По будем стоять до конца,Как истина под покрывалом Изиды,Лишь мы. Пирамиды!

Строители наши в векахОсилили сумрачный прах,И тайну природы постигли,И вечные знаки воздвигли,Мечтами в грядущем паря.Пусть канул их мир, как заряВ пыланиях нового века, —Но смутно душа человекаХранит в глубине до сих пор,Что звали — Орфей, Пифагор,Христос, Моисей, Заратустра, друиды,И мы. Пирамиды!

Народы! идя по земле,В сомнениях, в праве и зле,Живите божественной тайной!Вы связаны все не случайноВ единую духом семью!Поймите же общность свою,Вы, индусы, греки, славяне,Романцы, туранцы, армяне,Семиты и все племена!Мы бросили вам семена.Когда ж всколосится посев Атлантиды?Мы ждем. Пирамиды!»

1917