Употребитель - Алма Катсу

Когда Адер возвратился после тайной встречи с монахом, старик сидел за столом. Увидев своего слугу, он поднял голову.

— Мне бы завтра в деревню сходить, корма для лошадей купить, — сказал Адер старику, и стоило ему произнести эти слова, у него мелькнула еще одна мысль.

Старик забарабанил пальцами по столу:

— С этим придется денек повременить. Я изготовлю мазь, которую ты сможешь взять с собой и обменять у квартирмейстера в крепости на овес…

— Прошу прощения, но из-за моего небрежения запасы овса совсем иссякли. Лошади уже несколько дней без зерна, а травы уже совсем мало, им не хватает. Ждать никак нельзя. С вашего дозволения, я бы купил совсем немножко овса, чтобы лошадям на неделю хватило, а уж к квартирмейстеру я на следующей неделе схожу, когда вы успеете мазь изготовить.

Адер затаил дыхание. Он с замиранием сердца ждал ответа. Если старик ему откажет, придется как можно скорее придумывать новый план, чтобы вызнать, где лекарь хранит деньги и ценные вещи. Старик неодобрительно покачал головой, встал и спустился по лестнице в подпол. Адер за ним не пошел. Он стоял и слушал, навострив уши, словно охотничий пес, ловя каждый звук. Пол между этажами был сложен из толстых досок, но все же Адеру удалось расслышать, как старик копает землю, а потом передвигает что-то тяжелое. Звякнули монеты, а потом что-то большое снова сдвинулось с места. Наконец старик поднялся наверх и бросил на стол маленький замшевый мешочек с монетками.

— На неделю хватит. Только смотри, чтобы тебя не облапошили, — проворчал он.

Чуть позже старик удалился на ночную прогулку. Адер проворно спустился в подпол. Грязный пол выглядел как обычно, и только после самого тщательного осмотра Адер нашел то место, где старик рыл землю. У стены, в сыром, покрытом плесенью месте. С одного из камней старик соскреб грязь. Адер опустился на колени, ухватился за края камня кончиками пальцев и вытащил его из стены. Затем из небольшого углубления он вынул увесистый сверток и, развернув его, обнаружил туго набитый мешок с деньгами и печать — ключ от царства своих мечтаний. Она была завернута в кусок бархата.

Адер забрал деньги и печать и затолкал камень на место. Его щеки пылали от радости. Он так радовался тому, что нашел печать, что одержал хотя бы эту победу над своим угнетателем, который подвергал его таким унизительным мучениям.

Адер думал о том, что его отца стоило бы убить. Нельзя было позволять ему избивать мать, братьев и сестер. Нельзя было позволять отцу продать его в рабство. Надо было раз за разом пытаться бежать от лекаря и не сдаваться. А еще надо было убить мерзкого графа. Он заслуживал смерти как враг венгерского народа и как приятель того, кто был в союзе с Сатаной.

Он должен был бы помочь бежать Маргарите. Он мог бы отвести ее в какую-нибудь хорошую семью или в монастырь, где бы о ней позаботились.

На взгляд Адера, то, что он сделал, нельзя было назвать воровством. Лекарь был попросту должен отдать ему свое поместье. Не хотел отдать сам — значит он умрет.

В назначенный день Адер зорко наблюдал за солнцем. Так ястреб следил бы за полевой мышью. Монах и возглавляемые им крестьяне должны были явиться через час-другой. Вопрос был в том, стоит ли ему оставаться здесь и свидетельствовать о преступлениях лекаря.

Это было большим искушением — увидеть, как крестьяне вытаскивают старика из грязного подпола на свет солнца, как лицо его мучителя корчится от страха и изумления, услышать его вопли, когда его будут колотить дубинками и кромсать на куски серпами. Адер представлял, как он будет подстрекать крестьян, чтобы те обыскали башню, вытряхнули из сундуков дорогие наряды, разбили все склянки и банки, растоптали драгоценные химикаты, а потом сожгли ненавистную башню.

Печать была в руках Адера, но все равно он не мог ускакать в поместье лекаря, не зная наверняка, что со стариком покончено, что он за ним не погонится. Была все же одна веская причина исчезнуть до появления толпы: а вдруг старику удастся каким-то образом избежать гибели? Вдруг крестьяне испугаются? Вдруг старик все же наделил и себя бессмертием (он ведь так и не сказал об этом напрямую)? Тогда Адер, если бы он остался, тоже мог бы подвергнуться нападению. Если бы старик узнал о его договоре с монахом, юноша потом не смог бы отвертеться. Так что было бы лучше оставить лекаря в сомнениях.

Адер подошел к Маргарите. Та сидела над ведром с водой и чистила картошку. Он взял из ее руки картофелину и повел ее к двери. Маргарита, честная душа, заупрямилась, но Адер все же вывел ее из башни. Затем он оседлал стареющего жеребца, принадлежавшего лекарю. Он решил отвезти Маргариту в ближайший город, чтобы ей не пришлось присутствовать при казни старика.

К тому времени, когда Адер двигался обратно к башне, солнце уже клонилось к закату. Он не спешил. Он ехал по незнакомым тропам шагом, не натягивая поводьев. У него не было никакого желания наткнуться на толпу крестьян, обуреваемых чувством победы и неостывшей жаждой крови.

Адер заметил на горизонте столб черного дыма, но к тому моменту, когда он подъехал ближе, дым успел развеяться, остался только запах гари. Адер поторопил коня и вскоре выехал на знакомую полянку перед башней.

Дверь слетела с петель, земля вокруг обуглилась. Столбики и перекладины, из которых был построен загон, валялись на земле. Второй лошади на месте не было. Адер соскользнул со спины старого тяжеловоза и осторожно приблизился к дверному проему — черному и зловещему, как глазница черепа.

Стены внутри башни были покрыты потеками сажи. Казалось, какой-то жуткий великан скреб камни когтями, пытаясь вырваться наружу. Все было разбито и разбросано, как и ожидал Адер: осколки стекла, черепки, перевернутые котлы, кастрюли и ведра. Рабочий стол лекаря был разрублен топором на куски. Исчезли все алхимические рецепты вместе с останками лекаря. Если только… У Адера кровь похолодела в жилах при мысли о том, что крестьянам, возможно, все же не хватило смелости. Он начал рыться в осколках, переворачивать мебель, перебирать валявшуюся на полу одежду. Но он не нашел никаких останков старика — даже оторванного уха. Однако что-то непременно должно было остаться — обломок кости, обуглившийся череп — если, конечно, расправа крестьян над стариком удалась.

Адеру в голову полезли другие, более страшные мысли: не мог ли старик бежать в лес или спрятаться где-то внутри башни. В конце концов, за одним камнем в стене имелась небольшая ниша, так, может быть, существовала и потайная комната? А может быть, старик куда-то перенесся с помощью заклинания? Или за своего верного приспешника вступился покровитель, повелитель темных сил?

От страха у Адера ком встал в горле. Он сбежал по лестнице в подземелье. Здесь все выглядело еще ужаснее, чем наверху. В воздухе висел густой черный дым — видимо, очаг поджога был здесь. В комнате ничего не осталось, кроме горстки пепла на том месте, где стояла кровать графского лекаря.

Но Адер учуял за запахом дыма запах смерти. Он подошел к холмику пепла, присел на корточки и стал перебирать пепел кончиками пальцев. Он нашел кусочки костей и обломки суставов — еще горячие на ощупь. И наконец обнаружил большую часть черепа с клочком кожи и пучком длинных седых волос.

Адер встал и отряхнул сажу с ладоней. Без особой спешки он покинул башню. Обернувшись, последний раз обвел взглядом место, где прошли пять лет его мучений. Жаль, что каменные стены не сгорели. Он не взял ничего, кроме того, во что был одет, печати и мешочка с монетами. Наконец он вышел из зияющего дверного проема, сел верхом на старого жеребца и поскакал на восток, в Румынию.

Адер смог прожить в поместье лекаря немало лет, хотя владение и не перешло к нему напрямую, как он надеялся. Когда юноша явился в замок один, без лекаря, он сразу пошел к управляющему и сообщил ему, что старик умер. Адер объяснил Лакту, что жену и сына старик придумал, чтобы скрыть истинную причину своего холостяцкого образа жизни. А причина была в его наклонностях. Не имея наследника, старик оставил поместье своему верному слуге и помощнику. В доказательство Адер продемонстрировал управляющему печать.

Сомнения управляющего были написаны у него на лице. Он сказал, что о правах на наследование следует заявить князю. Но если заявляющий о таковых правах кровным наследником не является, судьбу собственности решает князь. Прошло несколько лет, прежде чем тот принял решение не в пользу Адера. Ему было позволено жить в поместье и сохранять фамильный титул, но собственником земель стал князь.

Настал день, когда Адер больше не мог жить в замке. Лакту и вся прислуга успели состариться, а Адер оставался в точности таким же, каким приехал без старика. В общем, чтобы не вызывать подозрений, ему разумнее было на какое-то время удалиться и где-то затаиться, а потом, через пару десятков лет, вернуться с золотой печатью и выдать себя за своего собственного сына.