Грехи девственницы - Анна Рэндол

— Хорошо, — произнес Гейбриел. Однако от взгляда Мадлен не укрылось выражение жгучего желания, написанное на его лице.

Молодой человек помог Мадлен встать на ноги.

— Подними руки.

Мадлен попыталась сделать то, о чем ее просили, но не смогла оторвать руки от тела даже на дюйм. Она невероятно устала. Вот только отдохнет немного, и все получится. Она знала это. И все же Мадлен охватило сводящее с ума ощущение собственной беспомощности. Шпион, выказавший свою слабость, заканчивал свою жизнь на виселице.

Мадлен упрямо вздернула подбородок.

— А потом будешь обвинять меня в том, что я соблазнила тебя своей наготой?

— Твоя рана кровоточит под повязкой.

Мадлен стоило рассказать Гейбриелу правду. Неужели образ жизни шпионки поглотил ее настолько, что она не в состоянии была сообщить человеку, спасшему ее жизнь, о себе хоть что-то? Неужели ей до конца жизни придется прятаться за язвительными замечаниями? И все же губы Мадлен оставались плотно сжатыми.

— Мадлен…

— Я не могу пошевелиться! — Она заговорила, прежде чем успела придумать причину для того, чтобы этого не делать.

Гейбриел еле слышно выругался, однако его взгляд смягчился. Он развязал тесемки, удерживающие сорочку на плечах Мадлен, и раздел ее. Теперь она стояла перед ним совсем нагая, если не считать повязки на талии. Гейбриел размотал промокший насквозь бинт и сразу же укутал Мадлен мягким белым полотенцем.

— Иди сюда. — Вот уже в который раз он подхватил ее на руки.

От шелковистой кожи под ее щекой пахло мужчиной. И запах этот был куда чувственнее аромата дорогого одеколона. Мадлен старалась дышать глубоко и медленно, не обращая внимания на плывущие перед глазами темные круги.

Открыв глаза, она обнаружила, что укутана одеялом. Шторы были задвинуты, поэтому Мадлен не могла определить по свету, какое сейчас время суток.

— Ты проспала всего два часа. Так что едва перевалило за полдень. — Гейбриел сидел, развалившись в большом кожаном кресле, которое скорее всего подтащил к кровати Мадлен. Она должна была быть удивлена и ошеломлена тем, что он находился так близко. Но присутствие Гейбриела успокаивало, и Мадлен глубже зарылась в источающие аромат лаванды подушки.

Гейбриел был одет в простые бриджи из буйволовой кожи и белую рубашку с расстегнутым воротом. Подавшись вперед, он провел пальцами по лбу Мадлен.

— Как ты себя чувствуешь?

— Живой. — Большего она не могла сказать, ибо все ее тело ужасно болело. Мадлен набрала в грудь воздуха и попыталась согнуть руки и ноги. Это потребовало усилий, но они все-таки слушались. Рана пульсировала болью, и Мадлен приподняла край одеяла, чтобы осмотреть ее.

Гейбриел отдернул руку:

— Не поднимай одеяло.

Руки Мадлен скользнули по новой чистой повязке, а потом вниз по бедрам. Она была полностью обнажена.

Взгляд бледно-зеленых глаз Гейбриела сосредоточился на том месте, где дрожала под одеялом ее рука. Он видел Мадлен обнаженной. При мысли об этом позвоночник Мадлен обожгло огнем, который затем растворился в ее лоне.

— Что с моей раной? — хрипло спросила она.

— Три шва разошлись, но остальные целы. Рана затянется, если ты останешься в постели на некоторое время.

— Это невозможно.

— Мадлен…

— Два дня. Я не могу пропустить маскарад. Слухи наверняка уже поползли по городу. И если я не появлюсь на балу у леди Уиллер, все сочтут, что я умерла.

Подбородок Гейбриела сжался, как и предполагала Мадлен.

— Неужели этот аукцион стоит твоей жизни?

— Ты хочешь, чтобы я положила ему конец? — В ожидании ответа у Мадлен перехватило дыхание. Что скажет Гейбриел? Она не знала, чего хочет больше: признания в том, что он использует этот аукцион для собственного расследования или обещания прекратить это самое расследование ради ее безопасности.

— Ты сама должна решить, что делать.

Вот так вот. Ответ Гейбриела ничего ей не дал. И Мадлен усилием воли заставила себя, не поморщившись, принять удар. Ну конечно же, он не станет делиться с ней тем, что тщательно скрывал все это время. И останавливать ее он тоже не собирался.

— Значит, ты не станешь возражать, если я закончу его сейчас.

Гейбриел отвел взгляд.

— Это будет очень разумно с твоей стороны.

— Я спросила не об этом. Ты хочешь, чтобы я его закончила? — Мнение Гейбриела ничего не значило, потому что она все равно поступит по-своему, и все же Мадлен нервно вцепилась пальцами в простыню в ожидании ответа.

Гневно вздохнув, Гейбриел поднялся с кресла.

— Почему ты все время играешь со мной? Постоянно мне досаждаешь?

— Ты держишься в стороне и постоянно меня предостерегаешь, хотя хочешь продолжения этого аукциона не меньше, чем я. Думаю, ты споришь со мной лишь потому, что знаешь: я все равно тебя не послушаю.

Гейбриел отвернулся к камину, и его руки сжались в кулаки.

— Я не хочу, чтобы ты погибла. А ты ходишь по краю пропасти.

— Не сомневаюсь. Ведь если меня не станет, ты не сможешь найти то, что ищешь все это время. Пока не будешь со мной откровенен, не стоит лицемерить и проклинать меня и мой аукцион.

— Прекрасно. — Гейбриел подошел к кровати. — Только если хочешь откровенности… — он вытащил из кармана нож и положил его поверх одеяла, — объясни, почему куртизанка носит с собой нож, пристегнутый к лодыжке, и кричит по-русски.

Нога Мадлен дернулась под одеялом, хотя выражение ее лица оставалось бесстрастным.

— На мою жизнь уже покушались дважды. Сегодня в третий раз. Я поступила бы глупо, не попытавшись защитить себя.

Однако Мадлен вовсе не была глупой. Равно как и Гейбриел. Молодой человек вытащил нож из ножен. Короткое — всего четыре дюйма — лезвие было недавно заточено.

— Это вовсе не милая безделушка, которые продают дамам для забавы. — Кожаная рукоятка была изрядно потерта, как если бы ножом неоднократно пользовались. Гейбриел знал, что если отдаст Мадлен нож, он идеально повторит форму ее ладони. — Ножны тоже изготовлены на заказ. Их подгоняли под форму твоей ноги. Где ты его взяла?

Мадлен ранили, а затем сбросили в реку. Ее дом попытались поджечь. Она должна была рыдать, умоляя Гейбриела о помощи. Но вместо этого на ее губах заиграла насмешливая улыбка.

— Нож подарил Призрак, а ножны — Шифровальщик.

— Шифровальщик?

— Клейтон Кемпбелл. Меня и раньше пытались похитить и даже хуже… Так что нож мне просто необходим.

— А как насчет русского языка?

Мадлен приподнялась на локтях.

— Я же говорила, что у меня много скрытых талантов.

— Может, перечислишь?