Жена русского пирата - Лариса Шкатула

— А это выход! — оживился Всеволод Александрович. — Завтра вы сможете расписаться. Так это теперь называется. Печать в паспорт поставят, и вы муж и жена! Оля возьмет твою фамилию, и никто не узнает о её княжеском происхождении… Конечно, имя Ольга вам придется забыть. Да, я и сам его люблю, но что поделать! Отныне она — Наташа, и должна жить с этим именем, как будто её заново окрестили!

ГЛАВА 14

Ян вбежал в комнату, схватил со стены ружье, проверил на ходу: заряжено! — и тоже помчался к лесу. Он услышал с той стороны звук выстрела и побежал ещё быстрее, насколько это было возможно. Его сердце, будто колокол, вызванивало: "Беда! Беда!"

Он не добежал до первых деревьев всего два шага, как ему навстречу вышел Андрей с Олесей на руках. Волосы девушки, прежде заплетенные в косу или упрятанные под платок, теперь русой волной спадали с руки Андрея, на которой покоилась голова девушки.

— Дай, я понесу! — бросился к нему Ян.

— Нет! — покачал головой Андрей, глядя перед собой безжизненными глазами. — Я сам.

Он на миг остановился подле Яна — юноша с ужасом увидел рукоятку ножа, торчащего из груди Олеси — и, еле шевеля губами, произнес:

— Там в лесу коса наша осталась, забери.

И понес дальше свою страшную ношу, не обращая внимания на кровь, сочившуюся из правой руки, — видимо, её задела пуля, вырвав и клок рубашки…

Что делать? До оставленной косы ли теперь? Так ничего и не придумав, Ян поплелся в лес. Он нашел место, где лежала погибшая Олеся. Примятая трава и сломанные ветки указали путь, по которому бежал Андрей. Юноша не знал, долго ли он шел, но косы все не было и приходилось идти, пока он не споткнулся о… чью-то отрезанную голову! Голова и в смерти скалилась от ужаса, а её глаза почти выкатились из орбит.

В мозгу Яна возникла картина: убегающие бандиты, за которыми воплощенным ночным кошмаром гонится с косой в руке обезумевший Андрей. Первый, кому острой косой снесло голову, успел лишь оглянуться. Зато второй успел выстрелить. Видимо, страх застил ему глаза — выстрел в упор только оцарапал Андрею руку. Коса проткнула бандита насквозь и пришпилила к земле, точно булавка бабочку…

Юноша не стал выдергивать из трупа косу, а просто побрел назад. То, что Олеси больше нет в живых, никак не укладывалось в его голове.

Андрей положил Олесю на кровать и теперь стоял перед нею на коленях, в безумной надежде вглядываясь в её лицо.

— Доченька, — шептал он, — доченька!

Увидев вошедшего Яна, он попросил:

— Янек, вытащи кинжал! У меня никак не получается, а ей ведь больно!..

Ян хотел это сделать, но никак не мог заставить себя потянуть за рукоятку. Ему казалось, что Олеся не умерла, а просто крепко спит, и если вытащить кинжал, кровь из неё выльется и тогда уже точно она не проснется… Он будто попал в другой мир, где обычные вещи приобрели другую, не присущую им жуткую сущность и даже звук его собственного голоса звучал приглушенно, точно издалека.

Теперь все вокруг Ян видел не целой картиной, а разрозненными кусками. Мертвые глаза Олеси, — их надо закрыть, подумал он, — пустые остановившиеся глаза Андрея, кинжал, будто вросший в тело девушки, муха, назойливо бьющаяся о стекло и, наконец, звук подъехавшей брички, разорвавший замкнутый круг глухого тяжелого сна наяву…

— Выйди, это Григорий приехал, — сказал Андрей, почти не разжимая губ.

— Что такое, почему нас не встречает невеста?! — радостно кричал Григорий, помогая вылезти из повозки священнику и какой-то бедно одетой рыжеволосой девушке. — Почему она не встречает гостей, неужто все перед зеркалом вертится?!

— Григорий… — попытался остановить его Ян, но тот уже взбегал на крыльцо.

— Где моя дорогая сестренка?!

Несколько мгновений спустя из хаты донесся его отчаянный крик.

— Нет, господи, только не это! Ты не можешь отнять её у меня!

Священник, уже было поставивший ногу на крыльцо, удивленно посмотрел на Яна.

— Олесю убили, — с трудом выдавил тот.

Идущая за священником девушка испуганно вскрикнула:

— Кто убил? Когда? Меня ведь привезли молодых обвенчать!

— В лесу. Только что. Видимо, дезертиры.

— Упокой, господи, её душу, — перекрестился священник и решительно поднялся на крыльцо.

Приезжая девушка торопливо последовала за ним, будто не поверив сообщению Яна.

Григорий неподвижно стоял на коленях и молился. Он тоже не смог дотронуться до кинжала. Казалось, это должен сделать кто-то знающий, чтобы не повредить девушке невзначай…

— Отец Феодосий, — поднял глаза на священника Григорий, — бог карает меня. За неверие. Так жестоко… Вместо свадьбы — похороны. Она ведь совсем ребенок! Ее-то за что?!

Священник бережно поднял Григория с колен.

— Гроб надо ладить. Пойди, распорядись!

Видимо, отец Феодосий заметил нездоровый блеск в глазах Григория и решил, что только труд поможет ему не сойти с ума от горя и отчаяния.

Григорий побрел к выходу, а батюшка подошел к Олесе и осторожно стал вытаскивать кинжал — для убийства хрупкой девушки вовсе не нужна была такая сила, которую убийца вложил в удар — кинжал вошел в грудь по рукоятку. Наконец он вытащил орудие убийства и бросил его на пол, потом закрыл Олесе глаза. Лицо девушки, сведенное предсмертной мукой, разгладилось — это продолжала свою работу смерть, но окружающим казалось, что именно кинжал в груди мешал Олесе расслабиться и успокоиться.

— Обмыть надо покойницу, — сказал отец Феодосий и посмотрел на приехавшую с ним. — Светлана, ты сможешь?

Та, сглотнув что-то, застрявшее в горле, медленно кивнула. Мужчины вышли на крыльцо, а Ян задержался у двери на случай, если ей что-нибудь понадобится. Но услышал только, как она возится с кастрюлями и тазами и тихонько причитает:

— Подруженька любимая, единственная ты у меня была, свет в окошке, что я теперь стану делать одна-одинешенька, кто пожалеет, кто успокоит, кто уму-разуму научит! Не мне ли этим ножом, что лишил тебя жизни, себя порешить, да с тобой в одной могиле успокоиться…

Ян, услышав такое, чуть было не вернулся в комнату, но, видимо, здоровое начало в девушке пересилило…

Андрей безучастно сидел на крыльце. Он хотел было помочь Светлане, но девушка выпроводила его.

— Нельзя, дядя Андрей, не положено!

Ян принес лопаты из сарая, подле которого трудились Григорий и отец Феодосий, и позвал с собой Андрея. Тот покорно пошел за юношей, но двигался и отвечал на вопросы, как сомнамбула: медленно и невпопад, так что Яну самому пришлось выбирать место для Олесиной могилы. Выкопали они её на небольшом пригорке под молодым дубом, чуть поодаль от тропинки, по которой бегала в лес юная италороссиянка и где нашла погибель в день своей свадьбы…