Жена русского пирата - Лариса Шкатула

— Может, спирту ему?

— Окстись, тады и вовсе начнет бесов видеть!

— Да была карета, была, я её видел, вот как вас! — слабо отбивался от них водитель.

— Карета или броневик?

— Карета!

— Так чего ж ты тогда остановился? Догнал бы её, вот и разобрались: взаправду али не взаправду?

— Я подумал — мерещится!

Матросы расхохотались.

— Осталось-то всего два часа езды, — посетовал старшина. — Ты как, Сеня, потерпишь, или Сидорчук пусть заместо тебя сядет?

— Что, Сидорчук? Да он за руль, как за коровий хвост держится, каждого поворота пугается… Дайте воду!

Из кузова ему бросили фляжку с водой. Нечипоренко умылся и крепко потер лицо.

— Все, товарищи, больше никаких карет! Едем до места без остановок!

Водитель снова сел за руль, проклиная невесть откуда взявшуюся карету. Правда, чувствовал он себя теперь намного лучше: дорога больше не расплывалась, а проснувшийся Бойко, ощущая свою вину, с удвоенным вниманием глядел теперь по сторонам.

Он первый и заметил засаду. Выглянувшее из-за гор солнце осветило торчащий из кустов ствол винтовки.

— Там, смотри, — успел крикнуть Бойко.

Нечипоренко в момент пригнулся, и предназначавшаяся ему пуля впилась в висок нерасторопного Бойко. Водитель резко затормозил, но матросы уже и сами поняли, в чем дело, и, как горох, посыпались из кузова. Низко пригибаясь, они побежали к горе, на которой засели стрелки.

Мысль о засаде, по иронии судьбы, пришла в голову именно Ямщикову. С рассветом их маленький отряд опять сошел с дороги и полез в горы. Только они успели устроиться и взяться за бинокль, как на дороге появился автомобиль с матросами. Офицеры хорошо разглядели и таращившегося на дорогу водителя, и спящего рядом с ним товарища, и подремывающих в кузове матросов. Последних, несомненно, было больше, чем сидевших в засаде, но они знали, что внезапность нападения могла решить исход схватки в их пользу. Выехавшая на дорогу карета оказалась вне зоны видимости, а скрывшийся за выступом скалы автомобиль тоже с их позиции временно не просматривался.

Если бы не случай с каретой, засада белым, определенно, удалась бы. План — снять водителя и расстрелять не ожидающих нападения матросов казался удачным. Тогда им не пришлось бы больше скрываться по горам, и в матросской одежде, снятой с убитых, — пока разобрались бы! — можно спокойно войти в Новороссийск…

В ответ на поднятую Ольгой тревогу карета свернула в лес, где путешественники затаились до выяснения их опасений — проедет автомобиль мимо или карету будут искать? Привязав Таню к дереву, Ольга с Флинтом подобрались поближе к дороге и тоже рассмотрели из-за кустов машину с матросами. Они не знали, что видят уже другую картину. Как ни насмехались моряки над своим товарищем и его "видениями", а на всякий случай взяли оружие на изготовку. Да и сам Нечипоренко сосредоточился: его первый раз в жизни обвинили в том, что у него неладно с головой…

Беспорядочная стрельба, начавшаяся, лишь только автомобиль свернул за поворот, озадачила притаившихся юношу и девушку: не могут же матросы стрелять друг в друга!

— Так это же наши ночные визитеры! — догадался Флинт. — Говоришь, их было восемь? Матросов-то поболе. И пулемет у них вон стучит! Чего ж тогда эти белые сунулись? Решиться на такое — форменное самоубийство! Столько дней оберегаться: проезжих путей сторониться, по горам идти, и так глупо влипнуть!

— А если б они напали на нас?.. — содрогнулась Ольга.

— Да уж, бог отвел! — согласился Флинт.

— Нечипоренко! — кричал в это время водителю матрос-пулеметчик. — Поставь машину напротив, я их в упор уложу! Пока ребята до них доберутся… У нас лишних нет!

Водитель, стараясь не поднимать голову из-за руля, подогнал автомобиль, как просил пулеметчик, и тот дал очередь по стрелявшим из засады. Нечипоренко воспользовался моментом, выскользнул из-за приоткрытой дверцы — нахождения в автомобиле при такой перестрелке напоминало сидение в клетке: жди, пока тебя подстрелят, уж лучше смерть в бою! Он кинулся за бегущими и стреляющими на ходу товарищами, как вдруг понял, что не слышит звука пулемета. Матрос оглянулся: голова стрелка неподвижно лежала на лафете.

— Вашу мать! — разъярился Нечипоренко и бросился назад, к машине.

А подстрелил пулеметчика капитан царской армии Изосимов — лучший стрелок части, Георгиевский кавалер, чье имя стало легендой ещё в войне с немцами в 1914 году. Теперь он и сам погибал в неравной схватке.

Рассвирепев от наглости врага и потери товарищей, матросы, закусив зубами ленточки бескозырок, упрямо лезли наверх, выщелкивая по одному напавших, как стреляные патроны из обоймы…

Заметив, что пулемет опять оживает, Изосимов прицелился в стрелка, но тот сквозь прорезь прицела нашел его раньше…

Под пулями полегли все восемь. Двоих, что ещё шевелились, матросы прикончили штыками. Трупы так и оставили лежать там, где застала их смерть, только с собой забрали все, что могло иметь какую-либо ценность. Старшине достались именные часы какого-то поручика. С груди Изосимова сорвали Георгиевский крест — меж солдат эта награда ещё ценилась. Продуктов у убитых не осталось, как и спирта. Так что матросы не задержались.

Когда стихли выстрелы, Флинт перекрестился, Ольга последовала его примеру.

— Еще одни отмучились!

— Господи! — вдруг вспомнила Ольга. — Там же Ямщиков!

Она так стремительно рванулась из-за дерева, что Флинт еле успел её удержать:

— Погоди!

Через некоторое время послышалось фырчание отъезжающего автомобиля.

— Стой здесь, — наказал Флинт, сбегая вниз к дороге.

Вскоре он вернулся.

— Уехали. Пойдем смотреть, что нам осталось? Мертвецов не боишься?

— Не боюсь, — сжала зубы девушка.

Они вывели Таню из укрытия и проехали до того места, откуда только что доносилась стрельба. Снизу ничего не было видно, но Флинт снова загнал карету под деревья и по каким-то одному ему известным приметам стал уверенно карабкаться наверх.

Ольга полезла за ним.

Открывшееся зрелище было не для слабонервных: восемь залитых кровью неподвижных тел!

— Который из них Ямщиков? — полушепотом спросил Флинт, словно боясь их разбудить.

Ольга подавила в себе желание зажмуриться.

Ямщиков отыскался не сразу. Пуля попала ему в спину: он лежал вниз лицом поодаль от других, как если бы собрался убегать и на бегу был подстрелен.

— Но его ранение не смертельно, — растерянно сказала Ольга.

— Сейчас узнаем, — Флинт приподнял тело и перевернул его на спину. Действительно, только ранен, — подтвердил он, щупая пульс. — Хорошие люди погибают, а такие мерзавцы…