Волчья звезда - Мария Галина

"Может, тогда он от меня отстанет", - подумал он. Винер ему не нравился, но он стыдился признаться себе в этом.

- Уже рассказал, - с готовностью отозвался Винер. - Интересная гипотеза, знаешь... Мутации постепенно накапливались в изолированной местности, вытесняя первоначальную популяцию. Все местное население... Мы имеем дело не с людьми, Симон.

- Внешне они люди, - твердо сказал Симон. - И никто из них, насколько мне известно, не является вампиром.

- Это - скрытая мутация, - упрямо сказал Винер. - Чтобы она проявилась, нужны определенные условия. Будь они люди... мы бы не испытывали сейчас таких трудностей.

- Ты так говоришь, как будто у Лагранжа не то же самое, - Симон пожал плечами, - они-то приземлились в степной зоне. Там, мой милый, все точно так же, хотя это никакой не изолят. Степь открыта, поселений много, практикуются экзогамные браки... опять же, набеги кочевников - с одной стороны, сплошное смертоубийство, с другой - все же какой-то прилив свежей крови...

- Спонтанная мутация, - не уступал Винер, - все население изменилось.

Симон непроизвольно поежился: ветер не проникал в жилую зону благодаря куполу защитного поля, но все равно под перекрытиями замка почему-то продолжали гулять сквозняки.

- Почему бы тебе не взять образцы тканей, - предложил он,-и не проверить...

- Так они меня и подпустят с анализатором, - угрюмо сказал Винер. - Да это и...

Он запнулся и смолк. Симону стало его жаль... "Что это я, - подумал он, он же хочет, как лучше".

- Тебе образцы крови нужны, - сказал он, - пойдем... Я взял образец крови. Анализатором...

- Как ты ухитрился? - удивился Винер.

- Да никак. Просто взял и все. Нужно было поставить диагноз - там, в деревне, больная лежачая, вот я и...

- Она была не против?

- Она и не видела, что я делаю - ослепла тдвадцать лет назад. Не в этом дело, Винер. Ты же знаешь, будь там любые отклонения от нормы - вплоть до генетических аномалий - анализатор их засек бы. Нет там ничего. Точнее, из ряда вон выходящего.

- Никакой мутации?

- Никакой. Физически они не изменились.

- А... психически?

- Это вне компетенции анализатора.

- Если они остались прежними, - задумчиво сказал Винер, - возможно, тогда...

-Что-тогда?

- Изменился кто-то еще.

- Вертикальная эволюция? Брось!

- Чем она тебе не нравится?

-- Да тем, что... Что же, большая часть населения мутировала, превратилась невесть во что, а остальных бросила на произвол судьбы?

- Знаешь, в чем твоя беда, Симон? Ты исходишь из прекраснодушного постулата, что высший разум по природе добр.

- А ты - нет?

- Ты, вроде полагаешь себя вполне гуманным человеком. Но ты же не подкармливаешь местных муравьев.

- Понял. Но тогда бы мы видели следы их деятельности, этих, высокоразвитых - ведь так?

- Если они сохранили прежнюю свою природу, тогда безусловно - да. Видели бы.

- Но они, по-твоему, не сохранили.

-Разве такого не может быть?

- И чем они стали? Разумным сгустком силовых полей, так? И как же ты наладишь осмысленный контакт с силовым полем? Ладно, твоя идея, ты и работай...

- Так я возьму распечатки? - упрямо спросил Винер.

- Да, - согласился Симон, - разумеется.

* * *

В аппаратной было тихо. Гидеон, правда, был уже там, но сидел молча, сосредоточенно подкручивая верньеры следящей аппаратуры. Симон запустил сигнал вызова и тоже стал ждать, откинувшись на спинку массивного кресла - музейное кресло, с гнутыми ножками и львиными лапами на ручках, тут, среди мерцающих экранов, смотрелось все-таки слегка диковато.

Ближайший экран несколько раз мигнул, и на нем появилось лицо Улисса.

- А, привет,- сказал он, - ты сегодня дежуришь?

- Да. Я поменялся с Винером - он занят своими пробами. Как у вас дела? Улисс пожал плечами.

- Продвигаются.

- Как ваша девочка? Думаешь, из этого что-то выйдет?

- Пока непонятно. Девочка вроде неглупая. Но что она одна может...

- Слишком слабые импульсы?

- Какие там импульсы. Вот если бы они все... Если их подтолкнуть...

- На это уйдет слишком много времени. У нас его нет, ты же знаешь. Но все-таки, пусть попробует... А как твои?

- Суеверны до крайности. Всего боятся.

- Вас тоже?

- Нас терпят. Мы сильнее.

- Всегда одно и то же. Эти, по крайней мере, не боятся ничего. А что толку?

- Ладно, - сказал Симон, - не хандри. Что передать Коменски?

- Что все идет по плану, - ответил Улисс. - То есть... какой это план? Так, импровизация.

- Ну и импровизируй, - пожал плечами Симон.

- Ты же знаешь... это мое слабое место.

- Не только твое.

- Ох, боюсь, не наделали бы мы глупостей!

- Брось, - сказал Симон, - мы просто не успеем.

Он отключил связь и огляделся. Неведомые предки сурово смотрели на него с настенных портретов - темные, покрытые патиной времени лица.

Оливия догнала его в коридоре. Симон обернулся, хотя ему не нужно было оборачиваться, чтобы узнать Оливию. Больше никто не ходил так легко, никто больше не заставлял его вздрагивать, прикасаясь к его плечу.

- Хорошо, что вы вернулись, - сказала она, - я беспокоилась.

- Ну что ты, - улыбнулся Симон, - это же дежурная вылазка

- Гидеон сказал, ты ходишь без оружия.

- Просто- потому, что я не хочу случайно им воспользоваться, понимаешь?

- Причинить вред кому-нибудь из них? Но разве с ними можно договориться? Они же совсем дикие.

- Вот в этом ты ошибаешься. Обычные люди. Таких и во времена звездных перелетов наверняка хватало. Суеверия, предрассудки...

- Гидеон ходит такой гордый...

- Поучаствовал в древних обрядах? Пожалуй, в следующий раз я пойду без него.

- Ты расстроился? - спросила она. Он покачал головой.

- Расстроился? Нет, пожалуй, нет... Разочарован... Да, скорее, так.

- Я думала, - тихонько сказала она, - все будет совсем не так.

- Мы все так думали, - ответил он. - А теперь мы все... переживаем это разочарование, каждый по-своему.

- Когда мы решили вернуться, - ее вздох был похож на всхлип, - мы думали... нае встретят...

Он вздохнул.

- Толпы народа и фанфары... море цветов и великолепные города... человечество...

- Да, - сказала она. - Человечество...

- За это время они должны были уйти далеко вперед. Материнская цивилизация всегда развивается быстрее изолированных колоний.

- Но мы бы все равно рано или поздно вернулись домой, правда? А возможно и не одни... кто-то бы еще захотел...

- Да, - согласился Симон, - обязательно. - А теперь... с чем мы прилетим обратно? С чем мы вернемся?

Симон вздохнул. Он боялся за нее, боялся с самого начала. Оливия - она такая беззащитная. Так легко поддается внушению... "Все мы так, - подумал он. Твердим что-то свое, и упорно отказываемся замечать очевидное". Иногда ему казалось, что на него это не распространяется. А если распространяется тогда... что он, Симон, отказывается видеть?