Волчья звезда - Мария Галина

- Вот, - сказал Гидеон, - опять. Он неохотно встал из-за стола.

- Пустое же дело...

- Что там? - спросила Оливия.

-Датчики... Скорее всего, опять электромагнитная буря... Ладно, пойду, посмотрю.

- Аномалии? - спросил Коменски.

- Кто знает... Хочешь, сам посмотри...

- Ладно, - Коменски, в свою очередь поднялся из-за стола, - пошли.

- Мы хоть когда-нибудь пообедаем, как положено? - печально спросил Винер.

Гидеон нагнал его на выходе из лагеря; уже темнело, и с верхушек гор в седловину сполз туман - он клочьями висел на склонах, цепляясь за верхушки елей. Дорога здесь была разбитая, местами разрушенная осыпями, и Симон подумал, что на обратном пути придется пользоваться фонариком.

- Все-таки идешь? - спросил Гидеон.

- Да, - Симон пожал плечами. - Сегодня вечером будет какое-то необыкновенное зрелище.

- Какое? - заинтересовался Гидеон.

- Не знаю. Староста говорил.

- Я с тобой, - тут же сказал Гидеон.

-Ты же должен был наладить датчики поля, если мне память не изменяет.

- Там дел всего на пять минут... "Не упустит ничего из ряда вон выходящего, - подумал Симон, - такая уж у него натура". А вслух сказал:

- Пожалуйста. Мне-то что. Но Коменски будет недоволен.

- Не понимаю, что ему не нравится. За этим мы сюда и прибыли, верно? Симон вздохнул.

- Гидеон, - сказал он, - мы сюда прибыли вовсе не за этим. Коменски просто боится, что от этих контактов будет больше вреда, чем пользы.

Ты же знаешь...

- Но ты же ходишь туда?

- Я готов рискнуть. -- Ах, ну да... ты же у нас этнограф...

- Какой я этнограф? Так, любитель.

"Все мы - любители, - подумал он, - вот в чем беда"...

Очередная осыпь преградила им дорогу. "Расчистить бы здесь все", - подумал Симон; обратно идти будет трудно - и не такая уж тут высота, а чуть что, и начинаешь задыхаться.

- Почему ты не берешь мобиль? - спросил Гидеон.

- Предпочитаю пешком. Менее официально, все такое...

- Боишься, что примут тебя за бога?

- Скорее, за нечисть. Нечистой силы они боятся.

- Да, - сказал Гидеон, - суеверны они до ужаса. Знаешь, до того, как мы сюда прибыли, я думал, что все эти этнографические рассказки - выдумка. Что-то вроде "Илиады".

- Никто из нас не был к этому готов, - отозвался Симон. - Нам еще повезло, что в архивах колонии была подобная литература. Должно быть, прихватили на всякий случай - когда улетали с Земли. Вдруг столкнутся с цивилизацией на низкой ступени развития...

- Забавно, - сказал Гидеон, - получилось все наоборот.

- Да, - кивнул Симон, - забавно. Дальше уж некуда.

Деревушка разместилась в крохотной долине меж двумя отрогами; горстка огоньков в надвигающейся ночи.

- И как им только не страшно, - поежился Гидеон.

-Страшно, - сказал Симон, - могу тебя уверить.

- Дикие звери тут есть?

-Говорят, есть. Но они боятся не столько их, сколько всякой нечисти. Оборотней...

Чем ближе они подходили, тем выше, казалось, вырастал огораживающий деревушку частокол - впрочем, он был скорее предназначен для защиты от зверей, чем от людей - Симон отвалил цеколду, просунув руку между бревнами.

Староста - кривоногий мужик с хитрыми глазами, встретил их на пороге своего дома, который, впрочем, ничем не отличался от остальных - низкая хижина, крытая соломой, с пристройкой-хлевом. Он со знанием дела потрогал пальцем лезвие принесенного Симоном очередного ножа.

- Хороший нож, - признал он неохотно. - Мы такие не делаем

Симон кивнул. Их изделия он уже видел, и как они делались - тоже; на излучине реки стояла одинокая кузня, где пускалось в переплавку все заржавевшие обломки былого величия; здесь, в горах, с культурным наследием предпочитали расправляться радикально.

- Заходите в дом, сударь, - великодушно произнес староста, - и друг ваш тоже.

-Что ты будешь делать, когда синтезатор перестанет работать? - тихонько спросил Гидеон.

-Что мы все будем делать...

- Лемех мне нужен новый, - тем временем оживился староста.

- Ладно, - сказал Симон, - в следующий раз...

- Да вы проходите...

Симон вошел в избу. Низкое душное помещение пропиталось запахами кухни и хлева и еще каким-то всепроникающим кислым духом, вероятно от непропеченного теста. Крохотное окошко от дождя и ветра защищали стекла, но они были мутными, почти не пропускающими света. На потемневшем от времени столе горела масляная плошка.

- Ядвига! - крикнул староста, обращаясь куда-то во тьму.

Дверь, ведущая в пристройку, отворилась, и в избу вошла девушка, принеся с собой еще целую гамму запахов - навоза, прелого сена и мокрой овечьей шерсти. В руках она держала кринку с молоком. Бросая из-под низко надвинутого платка острые взгляды в сторону чужеземцев, она мелкими шажками приблизилась к столу, поставила кринку и вновь отступила. В тулупе и нескольких юбках она казалась бесформенной.

- Садитесь, гости дорогие, - ласково сказал староста, - угощайтесь... Ядвига!

Девушка вынесла на полотенце еще теплый каравай хлеба и начала нарезать его прямо на столе. Огромный зловещего вида нож был явно местного производства. "Куда наш-то дели?" - подумал Симон. Хлеб отваливался ломтями, по цвету напоминавшими глину. Гидеон, усевшийся на лавку рядом с Симоном, сделал непроизвольное глотательное движение.

- Ешь, - шепотом сказал Симон, - иначе ты их обидишь.

Он отломил кусок и начал его жевать. Кружек им не подали, пришлось отпить молока прямо из кринки.

- Пришли посмотреть на праздник? - староста явно был склонен поддерживать с могущественными гостями любезный разговор.

- Да, - сказал Симон, - если можно...

- Почему ж нельзя? Вот только лемех мне нужен новый.

- Я уже понял, - сказал Симон. - Что за праздник-то?

- Солнцеворот, - пояснил староста, несколько удивившись подобному неведению. И добавил: - Всю ночь гулять будут.

- В доме? - испуганно спросил Гидеон.

-Почему - в доме? Кто же в доме гуляет? Здесь и развернуться-то негде. Как вконец стемнеет, так и пойдем. Может, гости хотят отдохнуть немного - пока пляски не начались? Ядвига!

Ядвига подошла ближе, кинув очередной быстрый взгляд на гостей. Глаза ее в полутьме казались черными и блестящими. Встав рядом с Симоном, она начала разматывать один из бесчисленных платков, перетягивающих ей грудь.

- Нет-нет, - торопливо сказал Симон, - спасибо, хозяин. Мы лучше пойдем пройдемся.

- Ну, как хотите... - неопределенно ответил староста.

Ядвига, хихикнув, вновь замоталась в платок, ловко стянув его на спине узлом.

- Душно тут у вас что-то, - пробормотал Гидеон.

Симон пнул его под столом ногой, но хозяин охотно пояснил:

- Бабка болеет. Месяц уж, почитай, как слегла. Вот дух в избе и стоит...

Тут только Симон сообразил, что то, что он принял за бесформенную кучу тряпья, наваленную на лавку у стены, на деле было женщиной. Плоть ее настолько истончилась, что терялась под грудой плохо выделанных шкур.