Седьмое евангелие от «ЭМ» - Франц Гюгович Герман
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
– Очень приятно, – привстал с поклоном директор школы, – вы, конечно знаете, – обратился он к Семёну, – что с этого года в учебный план старших классов и девятых, и десятых поставили новый предмет – «информатику», но никаких учебников, никаких рекомендаций нет, да и учителей нет. Мол, привлекайте в помощь специалистов вычислительных центров. Ну к кому обратиться, к шефам в первую очередь. Вот, Виктор Васильевич вас рекомендует.
– Ты, садись, – вставил начальник АСУ, обращаясь к стоявшему, как столб, Семёну. Семён неопределённо повёл плечами.
– Трудовое законодательство в этом случае, – продолжил директор школы, – разрешает работу по совместительству с оплатой, как в штате.
– Я переговорил с начальником ВЦ, он не против, – снова встрял Виктор Васильевич, – два раза в неделю будешь ходить в школу на два часа, а свой рабочий день продлишь. Всё равно день у тебя ненормированный.
– Ну, давайте попробуем, – согласился Семён.
Теперь у Семёна был не белый пластиковый пропуск, а красная книжечка, которая позволяла входить и выходить с завода в любое время дня и ночи. Семён вёл два урока в девятых классах и два урока в десятых.
– Я Вас представлю, как Семён Юрьевич, а то Гюгович сложновато, сразу же что-нибудь своё придумают, – предложил директор. Семён не возражал. – Преподавать будете в классе, где идут занятия по военной подготовке. Там и подсобка есть, если что… и учитель по военке не плохой дядька, фронтовик. Давно на пенсии, подрабатывает.
На первом уроке присутствовал и завуч, и директор.
– План урока у вас имеется, Семён Юрьевич? – поинтересовался завуч.
– План имеется, – Семён протянул завучу тетрадку. Как писать школьные планы занятий Семёна научили уже в педагогическом вузе, – только тема взята из головы, нет же никаких рекомендаций.
– Здесь вам, все карты в руки, – уверенно сказал директор, – как считаете нужным.
Больше ни директор, ни завуч ни разу не присутствовали на уроках информатики.
Ученики к предмету Семёна относились прохладно. Человека два на первых партах слушали внимательно и с пониманием, остальные занимались своими делами. На последней парте играли в карты. Семёна это не трогало. Когда в классе поднимался шум из подсобки выходил Андрей Андреич – учитель военки и командирским голосом кричал: «Богданов! Наряд вне очереди!».
Андрей Андреич заканчивал войну командиром тяжёлого танка «ИС». На стене висели часы, со списанного такого танка. Семёну сразу понравились эти часы. Он вообще был к часам неравнодушен.
– Чуть что, Богданов, – обиженно бурчал Богданов.
– Два наряда! – И класс снова затихал.
На перемене Семён посмотрел классный журнал и выяснил, что Богданов занимается хоккеем.
– Сергей, – обратился Семён к Богданову, – желобок мне на коньки поставишь?
– А вы в хоккей играете?
– Сейчас уже нет, раньше играл.
– Тройку поставите на экзамене?
– Вообще можешь на мой урок не ходить, только в школе в это время не мельтеши, а на зачёт приходи за тройкой.
– Договорились.
Однажды Андрей Андреич поведал Семёну любопытную историю про Богданова. Он частенько прогуливал уроки и слонялся по школе. В классе с Богдановым учился один мальчик, недавно пришедший из другой школы. Пацаны из соседнего класса стали его как-то доставать. И хотя физически не приставали (парень был не хлипкий), но достали своими подначками окончательно. И парень этот решил самому главному то ли отомстить, то ли проучить капитально. Дождался, когда сам был дежурным по школе, и вызвал обидчика будто бы к директору, чтобы оказаться с ним один на один.
Идут по коридору. Обидчик впереди, дежурный сзади. Вдруг слышит обидчик какое-то шуршание за спиной, оборачивается, а дежурный из газеты топор вынимает и лицо такое зверское, мол, конец тебе пришёл. Тот бежать, этот с топором за ним, а тут Богданов из-за угла выходит и, не долго думая, бросился под ноги тому, что с топором. Прямо, как под шайбу лёг, всё по хоккейному. Потом уже топор вдвоём у мстителя отобрали. Скандал был большой, но удалось замять в рамках школы, а то бы парню с топором могли бы психическое помутнение пришить. Значит и печать потом на всю жизнь. Но как-то обошлось.
После исчезновения Богданова с уроков информатики в классе стало поспокойнее. Одно Семёна волновало, чтобы за время отсутствия Богданов чего не натворил в самой школе – у него всегда что-то происходило с приключениями. А пацана того задевать перестали и как-то старались обходить стороной.
Именно в это время, время занятий в школе, родилась у Семёна идея – организовать для детей пятых-шестых классов математический кружок и рассказывать ребятишкам интересные загадки и головоломки, математические чудеса, которые сам уже знал в больших количествах. Директор школы идею одобрил, тем более, что Семён денег за эти занятия не просил, а кружок собирался проводить по субботам в свободное от основной работы время. Кружку дали название «Пифагор».
На первые занятия ходило очень много детей. Многие приходили с бабушками и дедушками, а кто-то и с родителями. Потом кто-то отсеялся и осталось человек пятнадцать, но уже таких, кто стал посещать эти занятия, как школьные уроки. Самое интересное, что Семёна стали приглашать в гости. Кто на обед, кто на ужин, а кто и на шашлыки с загородной поездкой. Друзья Семёна стали шутить, мол, и на основную работу ходить не надо. К одному на обед, к другому на ужин – с голоду не помрёшь. Самому Семёну нравились эти занятия и он готовился к ним даже более основательно, чем к занятиям информатикой.
Как-то быстро закончилась третья творческая тетрадь Семёна. Было в ней всего тринадцать работ. Но кроме работ по аналитической и дифференциальной геометрии были исследования и по проективной геометрии. Кружковая работа стимулировала ещё и занятия по школьной планиметрии и было открыто ещё несколько интересных теорем.
Эпиграфом к четвёртой тетради стали слова Германа Вейля: «Занятия математикой сродни мифотворчеству литературе или музыке».
* * *
Как-то на вычислительный центр к Семёну заглянул Сергей, который Рог. Вид у него был не то, чтобы напуганный, но какой-то странный.
– Семён, ты наркотик когда-нибудь пробовал? – таинственным полушёпотом и постоянно оглядываясь заговорил Сергей.
– Пробовал, – ответил Семён, – как-то Юрка-Грек косяк забил и мы выкурили его на двоих.
– И что? – допрашивал Сергей.
– Да ничего, Грека вроде торкнуло, а я ничего не почувствовал. Грек говорит, это сразу не приходит, надо, что-то в себе разглядеть. Правда дома потом часа четыре спал, как убитый средь бела дня и проснулся весь мокрый от пота.
– Может попробуем?
– Ты что гашишь раздобыл?
– Нет, морфий две ампулы. Ты же уколы ставишь?
– Детям задницы колол, когда кто-то болел. Матушка как-то научила, мол, в жизни пригодиться.
– Вот и пригодилось, только надо место выбрать. У меня маман – сам знаешь, у тебя жена, дети. Я подумал, может, у
