Император Александр III - Владимир Петрович Мещерский
Шрифт:
Интервал:
Закладка:
Кто мог предвидеть, что наступят дни горя и скорби так скоро после дней радости и полных надежд для обеих наций? Так указывает нам Господь на шаткость наших предположений и суетность наших предначертаний; но, по прекрасному выражению Боссюэта, нельзя допускать, чтобы человек всего себя презирал, необходимо, чтобы он всегда помнил о том, что сделал для него Сын Божий, сошедший с неба, чтобы найти его на земле. В тяжелых ударах, поражающих нас, народы, как и отдельные лица, должны обращать свой взор к Небу, молиться за тех, кого они оплакивают, и все свои упования возложить на Того, Кто управляет миром с твердостью и милосердием.
Мы будем твердо уповать на то, что братский союз двух великих народов послан ныне для водворения всемирного мира. Франция глубоко потрясена кончиною Царя, повергшею Россию в безысходную печаль. Несравненно более, чем на празднествах прошлого года, Франция выражает желание соединиться у подножия св. Престола, чтобы молить Бога о ниспослании утешения Императорской Семье и всему русскому народу, а также просить Господа благословить начинающееся новое царствование ко благу и процветанию обоих народов, ныне соединенных скорбью точно так же, как они еще недавно были связаны общей радостью.
Отвечая на желание всей Франции, мы призываем собраться в будущее воскресенье, в соборе Парижской Божьей Матери. Сильнее, чем когда-либо, мы будем молить Господа укрепить и благословить дружбу России и Франции, чтобы, согласно желанию Льва XIII, мы могли работать с одинаковым рвением к восстановлению старинного согласия в пользу общего блага, ибо, – прибавляет великий папа, – переживаемые нами времена представляются в высшей степени благоприятными для установления этого согласия, точно так же, как и для проповедования Евангелия; никогда еще братское чувство не охватывало так человечество, как теперь.
Если желания папы Льва XIII еще не сбылись, если мы не имеем еще возможности торжественно отслужить католическую литургию по случаю погребения Царя, мы тайно, в сердцах наших, вознесем молитвы об упокоении души в Бозе почившего Императора. Мы не можем не молиться за могущественного Императора, поставившего Своею славою обеспечение мирового мира и бывшего верным союзником Франции.
В заключение мы предлагаем вашему вниманию следующие слова Льва XIII: “Минувшее столетие оставило Европу измученною от пережитых потрясений, содрогающеюся от конвульсий. Это столетие, приближающееся к концу, быть может, наоборот, передаст, как наследие человеческому роду, залог согласия и надежды на блага, кои обещает нам объединение христианской веры.
Да послужат Россия и Франция, соединенные десницей Божьей, этому великому делу, указанному самим Провидением”.
В будущее воскресенье, одиннадцатого ноября, будет совершено в соборе Парижской Божьей Матери торжественное богослужение, будут вознесены молитвы о ниспослании благословения Господа на Россию и Францию.
Мы сами совершим торжественное вечернее богослужение, которое начнется в три часа. После вечерни будет отслужен молебен Пресвятой Богородице; Россия всегда соревновала Франции в благоговейном почитании Пресвятой Девы Марии.
После молебна будет троекратно повторен возглас: Cor Jesu sacratissimum misere nobis.
Настоящее послание будет прочитано 11 ноября с высоты церковной кафедры».
Франсуа, кардинал Ришар —
архиепископ Парижский
В парижской синагоге, на богослужении об упокоении души в Бозе почившего Императора Александра III, великий раввин Франции Цадок-Хан прочитал перед громадною толпою молящихся следующую, составленную им для этого случая молитву:
«Всеблагой, Всемилостивый Господи. Ты, управляющий судьбой людей, дарующий и жизнь, и смерть, прими наши горячие молитвы за Императора России Александра III, покинувшего землю, чтобы перейти в селения горние; ниспошли Ему благодать, даруй Ему славную награду, которую обещал Ты Своим верным чадам.
Оплакиваемый своим народом, повергший в глубокую печаль всех тех, кто умеет ценить прямой характер, достойную жизнь, беспредельную преданность долгу, Он, прияв смерть, обрел бессмертие на страницах мировой истории. Его имя навеки запечатлеется в сердцах Его верноподданных, а Франция никогда не перестанет чтить Его память.
Господи, услышь молитвы наши, ниспошли великой душе, оставившей мир земной, Твою благодать, осени ее Своим покровом, дай вкусить радость вечного блаженства!
Господи, еще молим мы Тебя от всего нашего сердца, не оставь Ты Своею милостью Его Сына, Императора Николая II, в юные годы приявшего тяжелое бремя славного наследия. Не оставь Его Своим покровительством ко благу Его народа и благу всего мира, взоры которого устремлены на юного Монарха. Наставь Его на путь мудрый, справедливый; отстрани от Него всякие беды, всели в Него милосердие к слабым, укрепи Его волю и прямоту, обеспечивающую мир, спокойствие и счастье народов.
Благослови, Господи, Императора Николая II, благослови и молодую Государыню, разделяющую с ним бремя управления государством. Благослови вдовствующую Императрицу, скорбь которой вызвала всеобщее сочувствие, благослови всех членов Императорского Дома, благослови Россию, величие и благоденствие которой нам столь же дороги, как и величие и благоденствие нашей дорогой Франции. Прими, Господи, наши молитвы, идущие от всей глубины наших сердец. Аминь».
Французский поэт Арман Сильвестр
Известный французский поэт Арман Сильвестр, путешествовавший по России, посвятил следующие строки памяти Императора Александра III.
«Известие о кончине Царя Александра III глубоко потрясло меня; оно задело во мне сыновнее чувство и повергло в тяжелую печаль. Это неожиданное известие воскресило в моей памяти все те впечатления, какие пережил я, будучи в России.
При въезде в Москву, в эту святыню России, меня охватило какое-то особенное чувство энтузиазма, и я сознавал себя не чуждым этому великому народу. С тех пор, как великий человеческий поток свободно катится по белу свету, размывая берега, среди которых он несется, смешивая и кровь, и расы, смывая чистоту первоначального происхождения, – с тех пор, как ежеминутные случайные встречи и столкновения перемешивают человеческую семью, кто из нас может поручиться, что в его жилах не течет хоть капли посторонней крови.
Совершенно иные мысли посетили меня при въезде в Москву. При виде этого чудного, ослепительного города, с его как бы мачтовым лесом золотых церковных глав, я проникся чувством какого-то детского умиления. Что родного мог я найти в этой земле Востока, а между тем я чуть не целовал ее; как почтительный сын, я склонял свою голову перед величественными храмами. Посещая церкви, очарованный, умиленный глубоко-гармоничным песнопением, я становился на колена и горячо
