Последний министр. Книга 3 - Валерий Гуров

Вместе с тем министр начал останавливаться, отдавая по тормозам.

— Александр Дмитриевич, этого делать ни в коем случае нельзя...

— Федя, просто доверься мне и выполняй распоряжения.

Тормозя бронеавтомобиль, Протопопов начал поворачивать руль до упора вправо. Машина развернулась, останавливаясь бочиной к перегородившим дорогу казакам. Те тотчас поскакали к бронеавтомобилю, переходя с места на галоп. Позиция для того, чтобы открыть огонь оказалась для министерских самая что ни на есть удачная. Протопопову стоило только отдать команду и Федя со своими людьми утопят кавалеристов в крови прежде, чем те подберутся к машине. Но что если прав был Государь, возможно вот он шанс, которым грешно не воспользоваться?!

На размышления оставалось считаное мгновение. Протопопов осознавал, что отдай он команду на расстрел, решись он переехать казаков, и Государь может потерять только что обретённую веру. Да и слухи о том, что Николай наплюет на людей, готовых костьми лечь, защищая царя, очень быстро долетят до Петрограда, а затем разойдутся по всей необъятной России. Этого Протопопов никак не мог допустить.

Поэтому — решено.

Диалогу быть.

А что из этого выйдет — черт его знает.

Но объективно — другого пути у Александра Дмитриевича сейчас не было.

Изумлённые сидели министерские бойцы. Не понимал, что происходит сам Федя. Но Протопопов теперь уже отчётливо осознавал — следовало по максимуму выжать из шанса договориться.

Николай, стоило бронеавтомобилю остановиться, тотчас выпрыгнул из салона. Взмыленный, помятый, царь выглядел отнюдь не так величественно, как подобает царской особе при любых обстоятельствах. Однако Императора узнали сразу. А за тем, что происходило дальше, Протопопов наблюдал уже с отвисшей челюстью и выпучив от изумления глаза. Абсолютно сбитый с толку реальностью.

Все потому что выпрыгнув из бронеавтомобиля, Николай тяжёлым взглядом впился в мчавшихся галопом казаков. И следом втянулся по струнке — по военному, лихо, становясь по стойке смирно и отдавая подступавшим кавалеристам честь.

Государя узнали сразу и казаки один за другим вдруг начали останавливать своих коней и следом спешиваться. Далее вовсе происходило невероятное — казаки, все как один лихо вытягивались в струнку и отдавали Императору честь. Все до одного, несколько десятков человек стояли в полусотне метров от бронеавтомобиля, приветствуя своего Императора.

— Губина ко мне! — послышался громогласный голос Государя.

И эти слова звучали под выстрелы — большая часть казаков продолжала отчаянный штурм Александровского дворца.

Среди них похоже был и Губин. По крайней мере, среди молодцов казаков, взявших у бронеавтомобиля строй, полковника не наблюдалось. Вперёд, к Государю вышел лихой казак Иван Пичуев. Судя по его внешнему виду, Иван не был офицером, но явно пользовался уважением среди однополчан. Бросалось в глаза, что у Пичуева отсутствовали оба уха. Уже позже Протопопов узнает, что Пичуев, будучи бойцом 5-й сотни Уссурийского казачьего полка был взят в плен немцами на Нарвском фронте в ночь на 3 мая 1915 года. В плену казак подвергся страшной пытке, но ему удалось вырываться и вернуться к российским войскам, так и не выдав местоположения своего полка.

Это был тот самый человек, для которого лозунги в защиту Царя и Отечества не были пустым звуком и не произносились ради красного словца

— Отставить атаку, — проскрежетал Государь.

У Александра Дмитриевича на миг даже проскользнула мысль, что все будет именно так, как повелел Николай. И чем черт не шутит — с казаками удастся договориться.

Но увы и ах — даже Император иногда ошибался.

Будто ослеплённые, имея свою собственную правду, казаки снова перешли в решительное нападение.

— Мы спасём тебя, Государь, ложитесь! — выкрикнул Иван Пичуев.

Иван вскинул ружьё, за ним это сделали все остальные — и в бронеавтомобиль грохнул первый оружейный залп. Николай поначалу пытавшийся остановить это безумие, теперь совершенно растерялся. Ложиться наземь он не собирался, поэтому Феди пришлось затаскивать Государя обратно в машину едва ли не за шиворот. И во время — броня начало звенеть от выстрелов. В том числе в том месте, где только что стола Император.

Мешкать больше было нельзя.

Протопопов вспомнив о своей гранате, по прежнему надёжно спрятанной во внутреннем кармане, вытащил РГ-14 и выкинул ее в сторону казаков. Те поняли сразу, что через несколько секунд их пятые точки окажутся нашпигованы от взрыва. Начали заваливаться на землю, чтобы уберечься.

Ну а Протопопов недолго думая снова ударил по газам.

Рвануло!

РГ-14 разорвалась, на время, пусть и короткое деморализуя бойцов. Лошади от взрыва также бросились на утёк, теперь уже никем не контролируемые. И для Протопопова открылся «коридор» по которому, лавируя между лежащими на земле казаками, бронеавтомобиль выехал на дорогу.

Подальше из Царского села.

Прямиком к Петрограду.

Николай сидя позади Протопопова качал головой из стороны в сторону:

— Они не ведают, что творят...

Глава 19

«Такая вот армейская драма — Шекспир и племянники. Тут хоть вывернись, а всё идет по накатанному сюжету: и жизнь, и слёзы, и любовь. Не ко сну сказано». ДМБ

Год 1917, январь 18, на пути из Царского села в Петроград, ближе к вечеру.

Бронеавтомобиль ехал от Царского села к Петрограду на всех порах. Погони не было, да и толку то казачкам гнаться верхом на лошадях за бронированной машиной. Вряд ли угонятся. Ну догонят — а дальше что? В том, что Протопопов особо не станет церемониться и если понадобится — переедет живое препятствие, не раздумывая особо, так в этом у казаков наверняка не осталось сомнений. А Александр Дмитриевич теперь уже переехал бы, причём на самом деле не задумываясь особо.

Что сказать — довели.

Люди, обстоятельства — все вместе.

Потому бронеавтомобиль ехал к своей цели бодро и уверенным ходом — дорога благо была к этому моменту хорошо так вытоптана и можно сказать подготовлена чуточку заранее. Не так давно по ней скакали казаки десятками копыт. Ну а нового снега не предвиделось, день выдался погожий, что безусловно играло на руку. Хотя вздыбленная копытами лошадей грязь подмёрзла и тряску внутри кузова вряд ли можно было отнести к разряду удовольствия.

Но если за бортом автомобиля сложилась располагающая атмосфера (светило солнце и на небе не было видно ни одной тучи), то того же самого отнюдь нельзя было сказать об атмосфере внутри