Рождение легиона - Gedzerath

– «Прочь!» – свет истерично замигал, насилуя мои зрительные нервы дрожащими, неравномерными вспышками света, сопровождавшимися истеричным щелканьем выключателя. Плюнув и громко выругавшись, я вышла, хлобыстнув за собой дверью так, что с потолка, шурша, посыпалась отвалившаяся штукатурка. Сердито топая вперед, я тихо материлась про себя по-сталлионградски, даже не думая заглядывать за едва заметно трясущиеся портьеры и темные ниши за статуями, расставленными по коридорам.

Увы, в «новой» части дворца ситуация практически ничем не отличалась от той, что я увидела в его «старой» части, оккупированной Принцессой Ночи – все те же следы паники и поспешного бегства, щедро сдобренные какими-то обрывками одежд и рассыпавшимися украшениями. Похоже, кто-то потерял свое колье, и я долго шипела от боли, наступив на один из острых камней, рассыпанных по коридору перед бальным залом. Прыгая на трех ногах и громко поминая по материнской линии всех, имеющих хоть сколь-нибудь заметный доход или родословную, я громко бухнула копытом в двери зала – скорее для проформы, чем действительно надеясь, что хоть кто-нибудь соизволит их открыть.

– «Это она!» – донесся из-за двери испуганный голос, заставивший меня громко выругаться – «Слышите? Тихо! Может, она уйдет?».

– «Huy vam po vsey morde!» – рявкнула я, массируя чувствительную стрелку[213] правого копыта, в углубление которой попал мерзкий бриллиант. Ощущение было не из приятных, и я долго и изобретательно материлась, знакомя притаившихся за дверью пони с образчиками древней, обсценной лексики одной восьмой части суши. Однако это возымело эффект, и вскоре, дверь приоткрылась, явив мне пяток золотобронных гвардейцев, смело прикрывавшихся выставленными перед собой стульями и табуретами.

– «Скраппи?» – неверящим тоном вопросил один из них, блестя на меня пронзительно голубыми глазами – «Скраппи Раг? Первая Ученица?».

– «Твайлайт Скай? Это ты?» – прищурившись, я захромала внутрь, отметив про себя, с какой поспешностью гвардейцы захлопнули за мной двери, и даже подперли их большим диваном, на котором расположилось сразу пятеро их коллег – «Ну извиняй, одетым не признала!».

– «Да, это точно она» – залившись румянцем, заметным даже в полутьме, буркнул новый капитан Королевской Гвардии, с вызовом глядя на своих подчиненных – «Так, хватит на меня глазеть! Двое останутся тут, остальные – к гостям. Наша задача – успокоить их и не допустить паники, ясно?».

– «Так точно, капитан!» – отсалютовав, гвардейцы потянулись в глубину зала, где, скорчившись на натертом до блеска паркете, сидели и стояли многочисленные гости, с испугом сверкавшие глазами то на меня, то на полную луну, насмешливо заглядывавшую в зал через огромные, занимающие всю его стену, окна – «Все в порядке, господа. Просто еще одна кобылка…».

– «Это не “еще одна” кобылка!» – с возмущением возопила одна из пони. Одетая в нелепое платье, напоминавшее бурлящий пеной коктейль, она громко топнула ногой от возмущения, но быстро оглянулась, и вновь понизила голос до едва слышного бормотания – «Это ее ученица! Зачем вы впустили ее сюда, капитан? Теперь мы все обречены!».

– «Эй, вы говорите так только потому, что она почти фессстрал!» – зашипел откуда-то кобылий голосок. Обернувшись, я заметила сидящего в дальнем углу зала гвардейца-земнопони, удерживающего в объятьях брыкающуюся от возмущения фестралку, сердито сверкающую на всех фонариками глаз – «Вы и нассс не хотели впуссскать, потому что…».

– «Эй, не нужно так кричать! Статья пятьдесят три, пункт два «устава» запрещает…».

– «Блоссом! Скиппер! Заткнитесь там уже!» – сердито оборвал обличающую речь мышекрылой кобылы строгий голос капитана, в довесок, заставляя умолкнуть и белого земнопони, совершенно не к месту решившего прочесть своей напарнице мораль – «Мы ведем себя словно паникующие жеребята, а не гвардейцы!».

– «Слушай, а может, сделаешь для меня исключение и объяснишь, что все-таки происходит?» – поинтересовалась я, присаживаясь на мягкий коврик, освобожденный для меня кем-то из золотобронных вояк – «Ни охраны, ни слуг – только какие-то следы помидоров, размазанных по полу, словно кровь».

– «К-кровь?!» – испуганно проблеял кто-то позади. Обернувшись, я уставилась на тяжело дышащего единорога, прижавшего копыта к вискам. Сбросив шлем и броню, он кутался в широкий, синий плащ и казалось, был готов рухнуть в обморок, прямо под ноги своей коллеги, заботливо протягивающей ему бумажный пакет – «Ох, нет! Мы все погибли! Я… Я задыхаюсь…».

– «На вот, подыши!» – вырвав пакет из копыт подчиненной, Твайлайт Скай сунул его под морду паникеру – «Дыши, тебе говорят! Вот, хорошо. Азуро, позаботься о нем… И принимай его должность, кстати. Он только позорит Королевскую Гвардию на офицерском посту».

– «Будет сделано, капитан!».

– «Эх, тебя бы к нам на месяцок – и вернувшись, ты бы навел тут порядок» – иронично хмыкнула я, не устояв перед возможностью подколоть своего «конкурента». Дневная и Ночная Стражи, с самого момента возрождения последней, радостно грызлись друг с другом, найдя, наконец, точку приложения своих нерастраченных на скучных дежурствах сил, хотя и та, и другая не обошли стороной возможность попробовать на прочность и Легион. Это вылилось в несколько хороших мордобоев, в которых мои ребятки победили и тех, и других, но как-то неуверенно, по очкам, и если на пяток золотобронных ребят хватило двух-трех легионеров, то последний их спор с фестралами вылился в форменный мордобой, вряд ли закончившийся чем-либо хорошим для легионеров Второй кентурии, если бы не подоспевшие к бару патрули. Я долго ярилась, и строго-настрого запретила своим подчиненным задевать мышекрылых пони, а на любую попытку провокации – вежливо посылать их прямо ко мне. Но тут я просто не удержалась – «Ладно, не злись. Я просто в недоумении от того, что тут происходит, да еще эти странные чудовища в одной из комнат…».

– «Найтмэр Мун возвращается, Скраппи» – оглянувшись, ответил мне земнопони, мгновенно прикрывая копытом мой рот, уже готовый открыться для громкого, гомерического хохота – «Открой глаза, примипил! Не видишь, что тут происходит?».

– «Я бы предположила, что вы намереваетесь устроить хар-рошую групповушку, а “Найтмер Мун” – всего лишь предлог. Но ты собираешься начать убеждать меня, что “все это не так”, что “все не так, как выглядит”, и ты “можешь все это объяснить”, да?».

– «Ты вновь чего-то хлебнула, да?» – с подозрением уставился на меня капитан, глубоко втягивая воздух раздувшимися от гнева ноздрями – «Знаешь, ты нравилась мне больше, когда была тихой, спокойной…».