Ничего личного - Наталья Андреева

– Пришла. По объявлению.

– И кто тебя взял?

– Ирина Сергеевна. Она добрая.

– Это я уже знаю. Поэтому ты за Ирину Сергеевну горой, работу боишься потерять. Работать надо, собаке нужен корм. «Чаппи», или как его там. И сама, наверное, неплохо кушаешь, да и маму с папой надо кормить. Так?

– Нет, что вы! У папы очень большая зарплата, я свою только на карманные расходы. Оставляю, – тихо добавила Лиза.

– А чего ж ты так за работу держишься? – удивился Леонидов.

– Ну, если я буду дома сидеть, мне все делать придется, а я не люблю. И на даче тоже не люблю все лето торчать. На грядках. Мне в «Алексере» нравится, от дома близко, кормят, Ирина Сергеевна хорошая.

– У тебя подруги есть на фирме, кроме Эльзы?

– Так… Нет, – со вздохом призналась Лиза. – Они все время про мужчин говорят.

– А этот, как там вы говорите? Мальчик есть?

– Нет, – испугалась она. – Мама говорит, что еще рано.

– А замуж как же?

– Папа говорит, что сам все устроит.

– Понятно.

– А зачем вы про подруг спросили?

– Может, кто-нибудь с тобой секретами делится? А?

– А вас что интересует?

– Пашина любовница, конечно.

– А… Это я и так знаю.

– Откуда?

– А я после работы домой не тороплюсь, поэтому все про всех знаю. Вечером самое интересное начинается. Я их видела у него в кабинете.

– Кого?

– Пашу и Ольгу. Ольга просила никому не говорить, я и не говорила. Но вам же можно?

– Конечно! Ольга – это Минаева, что ли?

– У нас на фирме только одна Ольга.

– И что они делали в том кабинете?

– Целовались, конечно! Думали, что все домой ушли.

– Почему же ты мне раньше не сказала?

– А вы не спрашивали.

– Ну да, не спрашивал. Спрашивал у других, а про тебя, дорогая, забыл. Значит, это все-таки Ольга! А я голову ломаю! Конечно: Манцев такой убедительный портрет нарисовал! Ольга, значит, решила восстановить справедливость собственными методами: влезть к Паше в постель и через него влиять на дела фирмы. Не узнаю ее, – покачал головой Алексей.

– Ольга хорошая. Я к ней недавно подошла, она пообещала, что никто меня не уволит.

– В обмен на что?

– Не знаю. Просто так, наверное.

– Она думала, что ты сообразишь, о чем тебе молчать надо.

– Да? А что тут такого? Я не то сделала? – испугалась Лиза.

– Слово, Елизавета, не воробей. Но я никому ничего не скажу. Работай себе на здоровье, тебе надо. Какая у тебя собака-то?

– Эрдельтерьер. Максимилиан, Максик. Медаль на выставке получил, такой милый!

– Не кусается?

– Нет, он даже кошек любит.

– Слушай, Елизавета, иди-ка ты баиньки. Снотворного у тебя, случайно, нет?

– Нет.

– А у Эльзы? – осторожно спросил Леонидов.

– Она же беременная! Им вредно.

– Да? Я как-то не подумал.

– А вы не сердитесь, что я сказала, будто Валера сам с балкона спрыгнул? И про то, что он пошел с Пашей отношения выяснять, я тоже сказала тому милиционеру. Я же не знала, что они помирились.

– Но что Иванов с балкона не прыгал, ты ведь знала?

– А Ирина Сергеевна сказала, что прыгал.

– Она тебя попросила?

– Ну, вообще, да.

– Что значит, вообще?

– Мне Ольга передала.

– А с чего это Ирина Сергеевна свои просьбы через Ольгу стала передавать?

– Она ее любит. Ольга у Серебрякова секретаршей была, и ничего у них не случилось. Хотя Александр Сергеевич любил с красивыми девушками романы крутить. Все знали. Просто Оля очень порядочная, Ирина Сергеевна ее за это уважает и на работу обратно взяла.

– Значит, Ольга – лицо доверенное.

– Конечно! Поэтому я ей поверила, и что она за меня перед Ириной Сергеевной словечко замолвит – тоже. А что, не так? – опять задрожала Лиза. Ее крупные колени затряслись, на карие глаза начали наворачиваться слезы.

– Все так, все правильно. Не плачь только. Ну, не плачь… Иди ты спать, наконец!

– А с вами еще нельзя? Я не усну.

– Лиза, ты меня напрасно за брата принимаешь. И за исповедника. Я мужчина, мало ли кто может что подумать, если нас вдвоем застукают? Ночью?

– Да? Тогда я пойду, – она вздохнула и поднялась с дивана.

Алексей чуть не рассмеялся: наивный ребенок! А ему надо просто от нее избавиться. Ибо обнаружился свитер. Этот предмет одежды показался Алексею знакомым. Теперь он с огромным нетерпением ждал владельца.

– Иди, сокровище, иди. Только больше не подслушивай, я через десять минут встану и проверю. Смотри у меня!

Она кивнула и исчезла за дверью.

В том, что Елизавета больше не будет прикладываться ухом к замочной скважине, Леонидов был почти уверен. Как и в том, что владелец непременно придет за свитером. Поэтому он и поспешил спровадить девушку. Знакомая вещица. Ну же! Где ты там?

Легкие шаги. Похоже, она видит в темноте, как кошка. Алексей улыбнулся. Какой у нее красивый голос!

– Я забыла здесь свой свитер. А в номере холодно.

– Долго же вы раздумывали, Ольга.

– Ошибаетесь. Я не раздумывала. Просто услышала здесь, в холле, голоса. Не хотелось вам мешать.

– Мне или тем, кто приходил исповедоваться? Кстати, все слышали?

– Я никогда не подслушиваю, – презрительно сказала Ольга.

– А зря, – вздохнул Алексей. – Вот ваш свитер. Возьмите.

– Благодарю, – сказала Ольга и демонстративно начала надевать свитер. Мол, за этим и шла.

– Это все? – спросил Алексей.

– Да. А что такое?

– Значит, вы шли сюда, в холл, чтобы забрать свитер?

– Вообще-то я шла к Манцеву. А к вам заглянула по пути.

– Спешите его осчастливить? Оля, вы уверены, что вам надо туда идти? Я бы на вашем месте этого не делал.

– А что такое? Разве у нас в уголовном розыске организовали отдел нравов? Вас можно поздравить с новым назначением?

– Я не люблю вмешиваться в чужую личную жизнь, но к Манцеву, тем не менее, не ходите. Не стоит он того.

– Вы себя предлагаете в качестве замены? Мне сегодня необходим мужчина. Хочется расслабиться.

– Перетерпите. Подумайте о чем-нибудь гадком, мерзейшем, напрягите воображение, вам сразу расхочется.

– Труп Паши подойдет?

– Вполне! Садитесь, Оля. Кстати, это не ваши сигареты?

– «Кэмел»? Нет. Предпочитаю что-нибудь более женственное.

– Тогда тут еще водка осталась.

– В чувстве юмора вам не откажешь, Алексей…

– Можно без отчества, ночь на дворе. В темноте не заметно, что я лет на десять вас старше. А кстати, сколько вам? Двадцать…

– Не скажу. Чего еще в темноте не заметно? – сказала она, присаживаясь на диван.

Он чувствовал ее легкое дыхание и видел очертания фигуры. Красивая женщина. И зачем ей все это?

– Чего не заметно? Выражение лица? Размазанный макияж? Кстати, я не накрашена. И чем вам насолил Костя? Почему вы вдруг решили обо мне позаботиться?

– Вы его любите?

– Любовь! – презрительно сказала она. – Как это неактуально! Скажем так, я его держу в резерве.

– Оля, вы себя не переоцениваете?

– А что? Разве я не красива? Не могу вызывать у мужчины если уж не нежные чувства, то желание, как бы это сказать поделикатнее? Я уже заметила, что вы мужчина впечатлительный. Желание обладать, вот!

– Он за вами ухаживал?

– А почему в прошедшем времени? И, кстати, вам-то какое дело?

– Хочу перенять опыт. Знаете, я тупой и ограниченный, хотел бы узнать, как порядочные и образованные мужчины ухаживают за такими женщинами, как вы? Красивыми, умными, образованными.

– Ну, во-первых, говорят только приятные вещи.

– Намек понял. Давайте сразу во-вторых.

– Дарят цветы, приглашают в дорогие рестораны. И ждут своего часа, не торопя события. Главное: не терять терпения. И, можно дождаться.

– Все правильно. Только сегодня неподходящий момент, чтобы осчастливить заждавшегося Костю.

– Это еще отчего?

– Боюсь, вас опередили. Я же говорю: вы себя переоцениваете. Свои достоинства.

«Это тебе за прокладки», – мстительно подумал он.

– У него в комнате женщина? – насторожилась Ольга. – Ну, это еще не значит, что он с ней спит.

– Оля, вас никогда не использовали?

– Это как?

– В качестве ширмы. Чтобы замаскировать от окружающих интерес к другой женщине? Не было такого?

– Что? К какой еще женщине?

– Я не хотел бы лишать вас иллюзий, но, честное слово, вы мне симпатичны. Мы встретились впервые в начале сентября, в кабинете покойного Серебрякова. Помните, я тогда еще был не женат и чуть не назначил вам свидание?

– В «Макдоналдсе»? Помню. Что же передумали?

– Сам не знаю. – Алексей улыбнулся в темноте. Ему не хотелось разочаровывать милую девушку Олю, но пускать ее к Манцеву он тоже не хотел. – То есть, знаю. Я умный. Понял, что у меня нет шансов. Манцев вас обманул, Оля, он собирается взять на содержание Нору.

– Что он, дурак? – похоже, Ольга оторопела.

– Похоже, вы его слегка идеализируете. Он самый обычный мужик, причем с большими амбициями. Он всегда завидовал Паше. И когда Пашино наследство само приплыло в руки, не удержался от искушения. Да, он дурак. Но не только это. Он подлец. И к вам примазался с весьма конкретной и неблагородной целью.