Клянусь, это любовь была... - Алекс Камсар

Не успела она сесть, как снова открылась дверь и оттуда раздался голос:

— Входите.

Она входила с каким-то доисторическим страхом, как будто боялась, что там, за дверью, ее поджидает страшный зверь. Кабинет был большой и роскошный, на стенах висели картины, дорогая импортная мебель создавала атмосферу торжественности. За столом сидел высокий, грузный мужчина лет сорока и внимательно смотрел на нее.

— Садитесь.

— Я вся мокрая, мне неудобно… на улице был дождь.

Мужчина нажал какую-то кнопку. Бесшумно открылась дверь за его спиной, и в кабинет вошла очередная молодая высокая девушка. На сей раз это была брюнетка.

— Принеси что-нибудь выпить и скажи, чтобы затопили камин в гостевой комнате.

Брюнетка кивнула и вышла. Мужчина уставился на нее.

— Собственно, что вы от меня хотите? — спросила она с легким раздражением в голосе.

— Все то же самое, что и тогда, — глаза мужчины смеялись.

— Что значит «тогда»? Что за странная игра?

— Ты права, жизнь — это очень странная игра, — он встал со своего большого кожаного кресла и подошел к ней. Но она почему-то уже не боялась его. Он стоял перед ней и улыбался.

— Неужели ты меня не помнишь? — спросил он и назвал ее по имени.

Она посмотрела на него совершенно иначе, чем секундой раньше, так смотрят женщины только на своих близких.

— Боже мой, неужели…

— Да-а… Это я…

Через полчаса они сидели в гостевой комнате, пили шампанское из больших хрустальных бокалов и вспоминали их первую и единственную встречу десять лет тому назад.

Она с подругой поехала на юг отдыхать. Денег у них тогда (и тогда тоже) было мало. Они решили взять билеты только в одну сторону, а обратно вернуться автостопом. Тогда она как раз начала встречаться с парнем, который вскоре стал ее мужем. Это было их первое расставание. Расставание на две недели. Она, может быть, и не поехала бы, если бы не подруга. Они еще зимой договорились, что летом поедут отдыхать, и она не могла отказать. Они были близкими подругами уже много лет, и она считала, что знает ее очень хорошо. Как потом выяснилось, она ее совсем не знала. Сейчас только, вспоминая ту поездку, она начала понимать, что подруга хотела разлучить их. Может быть, она это делала неосознанно, тем не менее она делала все, чтобы они расстались. Там, на юге, она периодически находила каких-то парней, таскала ее на свидания, спала со всеми без разбора и ее тоже толкала на этот путь. А ей это казалось странным и недопустимым. Она сильно скучала по своему парню и через неделю заявила, что едет обратно домой. Подружка устроила истерику и сказала, что никуда не поедет, что это неприлично и что она ей надоела, но, в конце концов, сдалась.

Первые сто километров они возвращались на микроавтобусе с какими-то пенсионерами. А потом им долго не везло. Уже стемнело, когда рядом с ними притормозили два автофургона. Оттуда вышли два высоких молодых парня в джинсах и предложили подвезти. Оказалось, что им почти по пути, а парни почему-то им внушили доверие, что потом полностью оправдалось. Девушки сели по машинам и поехали дальше. Как выяснилось, мужчины везли на север арбузы.

— Это была моя первая удачная сделка, — сказал хозяин, наливая новую порцию шампанского в бокалы. — Тогда я впервые поверил, что смогу стать богатым.

Они ехали вместе полтора дня и, надо сказать, почти подружились. Вечером в каком-то маленьком городке водители пригласили своих спутниц в ресторан, где они сидели почти до полуночи и изрядно напились, потому что решили на этот раз ночью не ехать, а отдыхать. На опушке леса, куда они подогнали машины, была поставлена небольшая палатка. В машинах нашлась целая куча одеял, да и летняя ночь стояла темная, ласковая. Они пытались заснуть, но… Сначала ее подруга и тот парень, с которым она ехала, о чем-то долго шептались, потом начали целоваться. Хотя было много выпито, ей все же казалось диким, что ее подруга может вот так, при ней… Но она плохо знала ее. Подругу это, наоборот, еще больше возбудило. Она начала издавать такие вопли сладострастия, что… И тут она почувствовала, что другой парень осторожно начал гладить ее. Резко встав, она вышла из палатки. За ней вышел ее спутник. Он догнал ее и обнял.

— Нет, — сказала она, — не хочу.

— Почему, разве я тебе не нравлюсь?

— Нравишься. Но я люблю другого.

— Ты помнишь, как мне отказала в тот день в палатке? — смеялся хозяин. — Я целый год вспоминал и злился.

— Неужели тебе никто не отказывал?

— Отказывали, конечно, и я всегда это воспринимал очень болезненно. А в тот день, ты, наверное, помнишь, я потерял голову, как мальчишка. Ты была очень красива…

— Я же говорила тебе, я была влюблена.

Да-да, ты говорила, но когда вы так быстро согласились с нами ехать, потом, за ужином, так много выпили вина и твоя подружка начала так откровенно… Кстати, где сейчас она?

— Не знаю. Мы уже давно не дружим.

— Я так и думал. Очень вы разные были с ней.

— Да, оказалось, что мы разные…

— Ты не представляешь, как много думал я тогда о тебе, — сказал хозяин и осушил полностью бокал. — Я тогда так тебя зауважал… Что ты смеешься? У меня было много знакомых девушек, но никто из них даже близко не походил на тебя. Ты мне казалась такой умной, такой гордой. Мне так было интересно вместе с тобой ехать. Ты не представляешь, как я переживал, что ты уйдешь из моей жизни и мы больше никогда не встретимся. Ты даже своего телефона не захотела мне дать…

— Я же говорила тебе, я была влюблена.

— Да-да, и те тысяча двести километров, которые мы проехали без вас, я все время представлял этого парня, которого может такая, как ты, любить… Кстати, где он сейчас?

— Мы поженились. У нас ребенок.

— Но раз ты ищешь работу…

— Да, он очень талантливый инженер, но их институт закрыли, и больше года он не может найти работу.

— Значит, получается, что я был прав тогда!

— Ты о чем?

— Разве ты забыла наш спор, на следующий день, когда все время лил дождь? Я тебе говорил, что все в этой жизни решают деньги.

Вспомнила. Я это восприняла как личное оскорбление и чуть не из кожи вон хотела вылезти, но доказать, что это не так. Вот что я очень четко помню, что тогда мне удалось посеять в твоей душе сомнение. Помнишь, ты помрачнел и не хотел долгое время со мною разговаривать?

— Понимаешь, ты, сама того не зная, задела меня очень больно. Я тогда впервые поставил перед собой цель разбогатеть. А ты мне доказывала, что это ровным счетом ничего не значит. Кстати, что ты теперь об этом думаешь?

— Теперь я ни в чем не уверена. Мне все так противно…

— Ладно, — он встал с кресла и поставил бокал на стол. — Ты, значит, ищешь работу?