Отборная невеста кн. 1 - Илона Волынская

Не осталось ни одной женщины в зале, которая не мечтала бы в этот момент пасть хоть в объятия, хоть к ногам героя. Кто куда, в меру собственной самоуверенности.

— Это и есть… Лерро? — обморочным голосом выдохнула Анаис.

— В лучшем случае — безземельный, в худшем — бастард. — ехидно напомнила я. — Но хорош, да?

Герцогесса не ответила. Но ее жадный — как у нищей девчонки на пирожное! — взгляд был устремлен на Лерро.

Двое офицеров сопровождения тоже были… хороши. Молодой, лет двадцати лейтенант, чья опасная плавность движений странно сочеталась с наивно-восторженной физиономией. И полковник лет тридцати пяти с роскошными усами и рукой на перевязи. Троица поглядывала по сторонам — и как-то очевидно было, что глядят они на дам, и что дамы им нравятся, и весь зал для них заполнен красавицами.

— Ну понятно, сколько лет по гарнизонам, никого краше тварей не видали. — ревниво пробурчала Амелька, когда под взглядом бравого полковника закраснелась вдовушка средних лет.

Троица военных преодолела зал со стремительностью, которой стены тронного зала, не видели, наверное… Никогда не видели. Слаженный шаг, короткий высверк эполет на почти необмятых парадных мундирах… и вот уже все трое у подножья трона.

Придворные сьеры тут же доказали, что они хоть и не военные, но тоже не чужды быстрых маневров! Мгновенное замешательство, суета… И трон со всех сторон обступили сановники, стеной из раззолоченных придворных мундиров отгораживая его величество от военных.

Лерро остановился… и вдруг улыбнулся, разглядывая воинственно выставленные ему навстречу пуза и пузики, украшенные золотыми галунами.

— Ааах! — при виде этой очень мужской и одновременно совершенно мальчишеской улыбки дамы в зале дружно вздохнули, а я торопливо отвернулась. Мне нельзя попадать под обаяние лихих военных, у меня на этом отборе… планы.

Лерро отвесил резкий поклон, едва не врезавшись головой в растопырившегося перед ним придворного сьера. Шеренга государственных мужей невольно подалась назад.

— Казначея едва не… забодал. Ну что за увалень! — прошептала Анаис

В голосе герцогессы не было негодования, скорее растерянность и даже… восторг?

— Большая честь — предстать перед вашим величеством, государь! — голос у Лерро оказался чуть хрипловатым, словно сорванным, но кажется, дамам уже нравилось в нем всё. — И великое огорчение узнать, что вы на нас гневаетесь.

— Нет, я… совсем даже нет, генерал! — его величество дамой не был, но и ему Лерро нравился. Король даже попытался вопреки этикету привстать на троне, чтобы разглядеть командующего поверх голов своих советников.

— Конечно, его величество гневается! — филином ухнул краснолицый толстяк в мундире верховного командующего.

— И что же вызвало неудовольствие… монсьера верховного командующего? — учтиво спросил Лерро.

— Вы изменник, Лерро! — проскрипел старик-придворный, морщинистыми складками на шее и седым пушком на голове смахивающий на птицу-падальщика.

— Противный какой! — с крайним неодобрением разглядывая сьера-падальщика, выпалила Стеффа.

— Сьер Белор, глава Тайной Службы. Они там все не очень приятные. — с неожиданной доверительностью прошептала в ответ герцогесса. — Этот еще не самый плохой, а вот помощник его, Вилье… Вот кто змея!

Я вдруг обнаружила, что мы, даже молчаливая Камилла, окружили герцогессу, оттеснив ее свиту.

— Желание помочь горным баронствам было бы весьма похвальным, генерал Лерро… если бы вы не бросили без защиты всю центральную Овернию. В случае вашего поражения она была обречена. — прозвучал вкрадчивый голос, и позади престарелого падальщика из Тайной Службы возник совсем другой сьер.

Если Лерро можно было сравнить с ярким полднем, то этот… этот был даже не темной ночью, а предрассветным часом, что так любят убийцы и грабители. Новый участник разговора был облачен в камзол цвета графита, и лишь воротничок с манжетами выделялись на темном фоне, как белые просветы на закрашенной углем бумаге. Он был молод, но я даже не могла сказать, хорош собой, или дурен: от него исходило ощущение незаметности… и неприятности. Полагаю, обычно его и вправду не замечали, а когда замечали… жалели, что это случилось. Встречи с тáйниками еще никому не приносили радости.

— А вот и он — Черный Вилье. — меланхолично сообщила герцогесса.

— Он говорит почти как папенька Маргоши. — тихонько фыркнула Амелька.

— Монсьер Лерро замечательный! — вдруг выпалила Маргарита Пеленор, следя за Лерро влюбленным взглядом. — Я поговорю с папенькой… ну, когда он про меня вспомнит! Они со сьером Лерро обязательно подружатся!

— Лерро… С вашим папенькой… — повторила Анаис, но кажется, бедняжка Маргарита даже не заметила, каким недобрым стал взгляд герцогессы.

Лерро улыбнулся светло и ясно, в который раз заставляя волноваться декольтированные и скромно прикрытые груди дам.

— Ваше величество, незнакомый мне сьер в черном совершенно прав! — звучно провозгласил он.

Громкий ропот прокатился по залу, кто-то вскрикнул, лицо короля стало растерянным и обиженным, точно у него прямо на глазах рассыпался фундамент всей его жизни.

— Всё же измена? — радостно вскричал престарелый глава Тайной Службы. Обвисшая морщинистая кожа у него на шее судорожно дернулась. — Я знал, что вы разоблачите его, Вилье!

Вилье покосился на своего патрона вовсе не благодарно — скорее на его лице была написана злая безнадежность.

— Более того, незнакомый мне сьер в черном даже недооценивает ситуацию! — продолжал Лерро.

— Вилье — не сьер, а мастер. Обычный простолюдин. — прошептала Анаис. — Совсем этот Лерро ничего о дворце не знает. Пропадет ведь!

— В случае нашего поражения обречены были все: центральная Оверния… западная… столица… — продолжал Лерро.

Новый гул покатился по залу — в нем было удивление, возмущение, и страх.

— Это очень странное чувство, ваше величество. — Лерро улыбнулся снова, на сей раз как-то болезненно. — Мы смотрели на мужчин… женщин… детей… Крестьян, привозивших продукты в нашу подгорную крепость… служанок… гонца из столицы… И знали, что все они уже мертвы. Умерли страшной смертью. — голос его упал почти до шепота, но в зале воцарилась такая тишина, что слышно было каждое слово. — Даже сейчас я смотрю на этих восхитительных сьер и сьёретт… как на оживших мертвецов. — закончил он и посмотрел, кажется, прямо на меня. Причем так, что я невольно прижала ладони к щекам, чтоб ощутить собственное тепло и увериться, что жива.

Рядом судорожно вздохнула герцогесса.

— Что за ерунду вы мелете, Лерро? — ордена на груди трясущегося от ярости верховного командующего мелодично звенели. Этот нежный перезвон подошел бы для танца мотыльков над росистым лугом, а не для воплей то и дело хватающегося за саблю краснолицего толстяка.

Его величество вдруг что-то явственно прошипел сквозь зубы — не будь он нашим монархом, я бы даже подумала, что ругательство. А потом вскочил. На трон. С ногами.

И возвышаясь, наконец, над отгородившими его от Лерро сановниками звонко, на весь зал, выпалил:

— Что