Связанные честью - Кора Рейли

– Лука, – позвала я, – ты меня пугаешь. Что случилось?

Он скинул брюки и переступил через них. Босиком, в одних боксерах, он встал на колени на кровати, втиснув одно колено между моих ног. Я пожалела, что надела только ночную сорочку. Он медленно двигался вверх, пока не навис надо мной. Ужас сковал горло, сердце бешено забилось.

От его взгляда мне захотелось вырваться, заплакать, закричать, сбежать. Вместо этого я подняла руку и погладила его по щеке. Выражение его лица изменилось, маска монстра дала трещину. Он прижался к моей ладони, затем опустил лицо и прижался к шее, глубоко вздохнул и надолго замер. Я пыталась не паниковать, рука дрожала у его щеки.

– Лука? – произнесла я мягко.

Он снова поднял голову, и я увидела уже знакомый блеск в глазах. Он сполз с кровати и направился в ванную. Я сделала глубокий вдох, когда он исчез из поля зрения. Что бы сегодня ни произошло, это должно быть, ужасно. Я сидела, слушая, как льется вода. В каком настроении Лука вернется в спальню? Монстр под контролем или практически спущен с цепи, как минуту назад?

Шум воды прекратился, и я быстро легла на свою сторону, натянув одеяло. Пару минут спустя дверь открылась, и Лука вышел с полотенцем вокруг талии. Оно было белым, но пара капель крови просочились из ран и запачкали ткань. Вместо того, чтобы взять из шкафа боксеры, как он это обычно делал, он направился к кровати. Лука стянул полотенце, и я отвела взгляд, повернувшись на бок, спиной к нему. Он поднял одеяло, и матрас прогнулся под его весом. Лука прижался ко мне, положил руку мне на бедро, практически оставляя синяки от пальцев, и развернул меня к себе.

Разум кричал остановить его. Он был совершенно голый, в ужасном настроении. Он провел день, по кусочкам собирая одного из своих людей, а в оставшееся время убивал врагов. Лука схватился за подол ночнушки и начал ее задирать. Я положила руку поверх его пальцев.

– Лука, – прошептала я.

Его глаза встретились с моими. Я немного расслабилась. В них все еще была тьма, но уже не такая непроглядная.

– Я хочу почувствовать тепло твоего тела рядом с моим сегодня ночью. Хочу заснуть, обнимая тебя.

Я почти могла слышать невысказанные слова: «Ты нужна мне». Я сглотнула.

– Только обнять?

– Клянусь, – голос звучал хрипло, будто он долго кричал. Я опустила руку и позволила ему снять с меня ночную сорочку. Взглянув на мою обнаженную грудь, он тихо выдохнул. Мне пришлось подавить желание прикрыться. Кончиками пальцев он прошелся по краю трусиков, но, почувствовав напряжение, убрал руку и, перекатившись на спину, усадил меня сверху. Я оседлала его живот, расположив колени по обе стороны, а грудью прижалась к его груди. Чтобы не сделать ему больно, я старалась не наваливаться на него, но он обхватил меня за талию и крепко прижал к себе. Другой рукой коснулся ягодицы, заставив подпрыгнуть, потом начал потирать большим пальцем вдоль от поясницы и вниз, пока я не расслабилась. Все это время его глаза изучали мои, и с каждым мгновением тьма понемногу рассеивалась.

– Разве порез не нужно зашить?

Он подался вперед и сладко поцеловал:

– Завтра.

Будто желая насладиться каждым мгновением, он продолжил целовать и поглаживать меня. Эмоции зашкаливали, но было приятно. Мне нравилось, что он стал вдруг таким нежным. Если бы он был таким в первый раз, возможно, все бы прошло не так плохо. Веки стали тяжелыми, но я не могла отвести от Луки взгляд, коснулась его горла на дюйм ниже пореза и, необъяснимо почему, прижалась легким, словно перышко, поцелуем к ране. Она была маленькая, не такая, как под ребрами, и зашивать ее не было необходимости. Когда отстранилась, Лука выглядел почти удивленным. Он опустил руку ниже, удерживая мою ягодицу, почти касаясь мизинцем того самого места, сжав сильнее на секунду, потер пальцем по ткани трусиков.

Я затаила дыхание, потрясенная тем разрядом, что прошел сквозь меня от этого легкого прикосновения. Между ног разлилось тепло. Почувствовав, что становлюсь влажной, я заерзала от смущения, не желая, чтобы Лука заметил, как лишь прикосновение и поглаживание задницы вызвало такую реакцию. Возможно, я была неопытна, но представляла себе что-то подобное, лаская себя по ночам. Не то чтобы я была фригидной. Тело Луки возбуждало. Может, я и хотела любви, но мое тело хотело чего-то другого. Ощущение твердой груди, мускулистого живота подо мной, его нежные поцелуи, мягкие прикосновения заставляли хотеть большего, хоть разум и твердил, что это плохая идея.

Глаза Луки сузились, пока он изучал меня, словно трудное уравнение, которое хотел решить. Слегка коснулся промежности трусиков, и я поняла, что он почувствовал, как тонкая ткань намокла. Щеки пылали от стыда, я опустила взгляд, но не смогла заставить себя соскользнуть с него или хотя бы сдвинуть ноги. Его пальцы доставляли мне удовольствие, даже если перестали двигаться.

– Посмотри на меня, Ария, – хрипло попросил Лука.

Хотя мое лицо было близко к тому, чтобы взорваться от стыда, я посмотрела ему в глаза.

– Ты смущаешься из-за этого?

Он провел пальцем по мокрым трусикам, и я выгнулась, глубоко вздохнув. Я не могла ничего ему ответить. Приоткрыла губы, и из меня вырвались тихие звуки, не совсем похожие на стон. Лука двигал пальцем вверх и вниз, нежно дразня, вызывая по всему телу мурашки удовольствия. Мне всегда думалось, что страсть и оргазмы наступают, словно мощная волна, не оставляющая ничего на своем пути, что-то почти пугающее. Но это походило на медленное, восхитительно сладкое напряжение, возрастающее до чего-то большего.

Я дрожала верхом на Луке, цепляясь пальцами за его плечи. Он не ускорял своих движений, но удовольствие нарастало с каждым прикосновением. Лука впился в меня взглядом, скользнув двумя пальцами к входу, затем между складками, и надавил на клитор. Как могут быть ощущения настолько сильными? Он даже не касается моей кожи. Задыхаясь и дрожа от искр удовольствия, пробегающих по телу, я прижалась к Луке, уткнувшись ему в шею. Он потирал