Свободный Волк - Марина Казанцева

– Стайс, зачем? – задыхаясь от отчаяния, говорил он. – Какой смысл?! Конец один!

– А какой смысл приближать его? Ты не улучшишь условия содержания людей тем, что подохнешь в забое. Нет, путь должен быть иным.

– Что можно сделать?! – почти плакал Мосик. – Они ненавидят меня даже за то, что я вожу их к медику! За то, что я заставляю их лечиться! Да и есть, за что! Проглотил таблетку и обратно в штольню! Если бы я мог им устраивать по очереди день отдыха! Но я выбрал весь лимит бригады еще в начале месяца.

У Стайса дела пребывали не в лучшем виде. Им обоим грозило разжалование. Поэтому, стиснув зубы, он бил рабочих и заставлял колоть неподдатливую руду, местами светящуюся от излучения. Ядовитые испарения забивали носоглотку, вызывая тяжелый кашель. Заключенные харкали кровью и норовили, как бы нечаянно попасть, плевком в надсмотрщика. Другие квасили за неповиновение носы, ломали пальцы, но Стайс и Мосик терпели. За это их только презирали.

Гвен он видел периодически. Она не покидала свой медпункт. Они встречались, когда он вел к ней подопечных. Лечение было простым: таблетки антирада, синтезированные витамины, перевязка, средства остановить носовое кровотечение, промывание засоренных глаз, если ломались защитные очки. Переломы тут не лечили. Сломаная конечность являлась приговором. Были и такие, что предпочитали спешить навстречу топке. Рабочим остригали волосы, и это тоже являлось работой медика. Вскоре они просто переставали расти.

– Гвен, как ты? – шепотом спрашивал Стайс, если заключенный засыпал на процедурном столе.

Вид Гвендалин, такой красивой, в этом аду казался ему нереальным. Но в ее глазах застыло выражение отчужденности.

– Нормально. – говорила она и прятала глаза.

– Ты не думай, Гвен, я не ломаю им пальцы, просто работа такая. – мучительно извинялся он.

– Я не думаю, Стайс.

Наедине она называла его Стайсом, а не как по документам, Троксом Падебразом. И он не называл ее Симиллой, хотя это было бы куда целесообразнее. Они могли забыться и назвать при посторонних свои настоящие имена. Но это была та послаба в их отчаянном положении, от которой они не могли отказаться.

– Я не думаю, – холодно проговорила она, враждебно глядя ему в глаза. – Просто я не понимаю тебя. Вчера Мосик пришел ко мне: на его руках стали появляться язвы. А ты здоров. Отчего, Трокс Падебраз, тебя не берет Безумная Земля? Даже я чувствую ее руку, хотя здесь нормальный фон излучения.

– А тебе это надо? – он усмехнулся. – Желаешь видеть меня пациентом клиники?

– Нет, но я помню твои слова: ты можешь вызвать флаер. Мне кажутся твои аргументы очень слабыми. Чего ты ждешь, Волк Чевинк?

– Молчи! – шепнул он, скорее учуяв, нежели услышав за перегородкой вкрадчивые шаги охранника.

Тигр вошел своей обычной, полной мощи и грациозности походкой. Движения оборотней были экономны и полны скрытой силы. Их тела были тяжелы, но невероятно ловки. Тяжелый шаг странно сочетался с кошачьей подвижностью торса. Стайс вообще полагал, что бронежилеты здесь лишние: никто не посмел бы даже помыслить о том, чтобы причинить вред тигру. Любая мысль о нападении мгновенно просекалась менталами. Никто не знал, есть ли у них имена, их даже плохо различали. Все они казались на одно лицо.

Стайс быстро выстроил защиту мозга и, когда желтые глаза охранника вперились в него, он уже чувствовал себя пеньком.

– Ты. – низко пророкотал охранник, оказывая на него шестипалой рукой, – идешь к коменданту.

Все, подумал Стайс, вот и доигрались. Он выгнал все мысли из головы и молча повиновался, не взглянув на Гвен, чтобы не пробить защиту мозга. Она была их слабым местом. Любой ментал, если умеет читать мысли, быстро выпотрошит ее сознание и обнаружит в нем Стайса Чевинка, Свободного Волка.

Он шел, сопровождаемый охранником, в знакомое здание, где больше двух месяцев назад им объясняли обязанности надсмотрщика.

По сути, его давно должны были обнаружить, но этого не произошло. Стайс каждый день ждал, что его возьмут. Шпионы Дианора искали его в малых королевствах. Он ускользал от них. А теперь полагал, что зря. Возможно, он достиг бы большего, если бы попался Дианору – тот наверняка заинтересовался бы и пожелал увидеть Торговца лично. Может, в гнезде врага он сумел бы получить необходимую информацию, но на нем повисли Мосик и Гвен. Он почти обрадовался, когда Мосик чуть не стал королем. Оставалось только пристроить девушку, и он мог бы позволить себе попасться. У него ведь имеются в рукаве еще некоторые фокусы, как выразилась Гвен.

А теперь он шагал в неизвестность. Если он погибнет, то и Гвендалин не спасется. Надо было послушать ее и вызвать флаер.

У коменданта находился Мосик. Стайс обратил внимание на желтоватый цвет его лица. Это реакция на страх, или болезнь? Или это обманчивый свет от лампы?

– Вы плохо работаете в штольне. – начал без предисловий комендант. – Но вы крепкие парни, и кайло вам пока рано брать в руки. Требуются надсмотрщики в поиковую группу. Там немного легче, так что вам не потребуется зверствовать сверх необходимости. Вам выдадут оружие. Побег тут невозможен, тигры всех находят. Но у заключенных возникает иллюзия его возможности, поэтому у вас будут парализаторы. Предупреждаю сразу, против иббов его применять нельзя. Не только потому, что не подействует, а еще и потому, что вас пристрелят прежде, чем вы дернетесь. Однако дураки всегда находятся, именно поэтому я привлекаю к разработкам вас двоих, а не тех кретинов, что усердствуют кулаками и дубинками. Я понимаю, как вам тяжело, но и вы поймите, что простой дракой дело не решить. Некоторым кажется, что они морально обязаны полечь костями, но не поднять руку на ближнего – такие попадают в топку. Я возглавляю экспедицию. Найдены новые месторождения, надо спешить их захватить. Конкуренты тоже не дремлют, и у них тоже есть на службе тигры-оборотни. Но не надо думать, что они будут бить друг друга. Воевать с конкурентами, если они появятся, придется нам. Но в случае удачного захвата, за хорошую работу полагаются некоторые льготы. Есть вопросы?

Пронзительный гудок вырвал их из сна. Они проспали! Надо было вскочить раньше, чтобы гнать заключенных в туалеты, пинками и ударами скидывать их с нар, пресекать все жалобы и возражения.

– Нам к коменданту! – процедил сквозь зубы Стайс, когда Мосик выскочил из спального мешка и кинулся с дубинкой к своей бригаде.

Мосик так же быстро остановился. Моментально свернул мешок и бросил в изголовье – тот, кто придет после него, будет иметь лишнюю минуту, чтобы оглядеться. Они бросились, откидывая заключенных, к туалету: время дорого, и то, что тут останется, больше не их забота.

Так же стремительно они пронеслись по проходу на выход. От них отшатывались: когда идет надсмотрщик, заключенный должен поторопиться освободить дорогу.

Бегать нельзя, но можно ходить быстрым шагом. И они скоро зашагали к зданию администрации, резко выбрасывая вперед ступни в массивных ботинках – таким шагом они приучились ходить по Зоне.

Внутри их ждал комендант Стиммвел. Явились еще двое высоких надсмотрщиков из других бараков. Быстро оделись в выданные комплекты защитного цвета и бронежилеты. На поясные ремни прикрепили аптечки, получили парализаторы.

Грузовики уже их ждали – все было четко отработано, нет времени оглядываться. Дело делалось быстро, но отнюдь не впопыхах. Очевидно, это заслуга коменданта. От других надсмотрщиком стало известно, что их Зона считается одной из самых организованных: Ттт меньше падежа рабочих, больше выработка.

– Трокс, Молер, быстро в грузовик. – резко скомандовал им комендант. – Задерживаете. Они задерживали не больше, чем двое других, но он вязался именно к ним.

Не пререкаясь и даже не помыслив ни секунды о такой возможности, они вскочили в крытый кузов и опустились на пол, держась за скобы, вмонтированные в стенки кузова. Все остальное место занимало оборудование в контейнерах. Все было тщательно закреплено. Совершенно очевидно, что их путь пойдет по бездорожью, об этом говорили массивные двойные колеса грузовика.

В кузов вскочили два оборотня. Они перекрыли выход, и все четверо надсмотрщиков оказались словно запертыми в обитой металлом пещере, забитой ящиками.

Дорога была неблизкой. Грузовики проходили не везде: иногда приходилось выскакивать из кузова, брать в руки технику и валить вековые сосны под самый корень. Работали одни надсмотрщики, в другой машине ехали простые заключенные, десять человек. Их берегли для другой работы. Дважды в день останавливались и выводили их на прогулку и кормили. Все питались пайками, а тигры уходили в лес и возвращались с мясом. Тогда доставалось немного мяса и людям. Но никто не видел, как питались тигры. Стайс так и не знал, составляет ли их рацион, помимо оленины, еще и мясо человека. А от коменданта добиться слова было невозможно.