Руки, полные бури - Мэй

Бог войны и солнца. Но его лучи не грели, как у Амона, не давали тепла и не успокаивали. Солнце Уица полыхало ярко, выжигало глаза, убивало, превращая в высохшую багровую пыль. Разносило порывами ветра на мелкие цветастые пёрышки.

Солнце у ацтеков ассоциировалось с птичками колибри. Уиц тоже отчасти был птицей.

Смертоносной птицей войны.

– Так, – сказал Амон и выступил вперёд. – Так. Вы всерьёз собрались тут друг перед другом хвосты распускать?

– Это к Кетцу, – хохотнул Уиц.

Последний из ацтеков так и остался стоять позади. Анубис до последнего надеялся, что там кто-то другой, но нет, действительно Кетцалькоатль. Противник Теса, объединившийся с ним ради этой встречи.

Кетц стоял невозмутимо. В какой-то тёмной одежде, сунув руки в карманы. Пернатый змей, чью верхнюю половину лица скрывали тёмные очки, а нижнюю – густая борода. Одно из самых древних божеств среди ацтеков. Молчаливое, явно не желающее вмешиваться.

Но он здесь. Анубис мог ощутить, что за этим богом стояла огромная мощь. Извивалась тёмными жгутами невидимого змеиного тела. Он посмотрел на Анубиса, и тот почувствовал, как заныли ушибленные накануне рёбра.

– Давайте заканчивать побыстрее, – заявил Уиц, снова возвращая к себе внимание. Нетерпеливо подёргал кончик дреда. – В город ещё долго возвращаться, а я хочу успеть к ночи в клуб.

– Главное, не в мой, – отозвался Сет.

– А что, выгонишь? Или пойдёшь жаловаться главе пантеона? А, ты уже здесь, привет.

Он с насмешкой посмотрел на Амона, который сузил глаза, но промолчал. Сразу ссориться никто не собирался, хотя Уиц откровенно провоцировал.

– Успокойся, – негромко сказал Тес и поправил и без того идеально сидящие очки. – Амон-Ра, я рад, что ты пришёл. Я слышал, пока Зевс отсутствует, именно ты организовываешь богов.

– Пока его нет, – согласился Амон, подчёркивая эту мысль. – И надеюсь, что вы будете с нами, а не против нас.

– Я не хочу ссориться, Амон-Ра, и не хотел этого. Но надеюсь, ты понимаешь, что ваше поведение недопустимо.

Он бросил быстрый взгляд на Анубиса, снова легонько царапая когтями. Бог-ягуар.

– Мы потеряли нескольких из наших людей. Не Кронос их убил…

– А я, – не удержался Анубис.

Он понимал, что лучше молчать и не влезать, хотя бы поначалу. Но его снова заносило на поворотах.

Тес оставался спокоен. Как хищник, который наблюдает за жертвами и выжидает удачный момент. Или медлит, пока ветер подует в его сторону.

Он и сам повелевал воздушными потоками.

– Анубис не хотел этого, – твёрдо сказал Амон.

– Дважды.

– Что?

– Дважды не хотел, – спокойно повторил Тес. – Двоих богов моего пантеона он убил в тот день.

Теперь он в упор смотрел на Анубиса. Не представлялось возможным определить, в дымке его силы шелестели кости или маисовые лепёшки.

Песок схлестнулся с дымом. Тявканье лисиц-фенеков прогоняло шелест. И стоило Тесу увеличить напор, как то же самое сделал и Сет. В их сплетённые силы почти играючи проник запах крови, разрезая воздух обсидиановым ножом, – Уиц улыбался.

Анубис почти физически ощущал напряжение Сета, готового сорваться с места и стереть наглую ухмылку с лица Уица. Кулаками, песком, да чем угодно.

– Хватит!

Голос Амона оказался резким, но на всех подействовал отрезвляюще.

– Хватит, – повторил Амон. – Выступите с нами против Кроноса, это нужно всем. Чего вы добиваетесь?

«Бойни», – читалось на лице Уица, но спокойный Тескатлипока снова поправил очки. Достал портсигар, покрутил в руках, но убрал.

– Наши требования не изменились, – наконец сказал он и в упор посмотрел на Анубиса. – Ваш бог убил наших богов. Мы хотим его наказания. Мы хотим сами наказать его.

– Отдать вам одного из нас! – В голосе Амона прорезалась злоба.

Тес приподнял брови в жесте нарочитого удивления:

– Он убил двоих. Мы снисходительны и просим одного его.

– Если мы начнём отдавать своих, то станем не лучше Кроноса.

– А я пока ничего плохого в Кроносе не вижу.

Сет дёрнулся вперёд, и Анубис судорожно подумал, как остановить его, но Амон оказался быстрее.

– Стой, Сет.

Твёрдый, глухой голос. Амон не просил, он приказывал, и Сет подчинился. Он остановился, сжав кулаки, Амон снова повернулся к Тесу.

– О, так мы всё-таки не будем разговаривать! – рассмеялся Уиц.

Плаги в его ушах заискрились, сила взметнулась. Яростное, испепеляющее солнце, война, которая может победить и никогда – отступить. Испепелить всё на своём пути и взять по праву сильного. Свет, не разгоняющий мрак, а уничтожающий тьму.

Обычно боги очень деликатно раскрывали силу, но не Уиц. Он развернулся резко, по полной, так что Анубис едва не задохнулся от едкой, токсичной радиации, которую Уиц щедро разливал вокруг. Он тоже многому научился в современном мире.

Анубис пытался вдохнуть, но воздух казался таким жарким, иссушенным, что не выходило. Уиц продолжал смеяться и начал покачиваться из стороны в сторону, в такт музыке, которую слышал он один, сверкая плагами в ушах. Дреды шевельнулись живыми змеями, ядовитыми солнечными лучами.

Смутно Анубис подумал, что стоит защититься, но он панически не хотел выпускать свою силу. Кто знает, вдруг снова не сможет контролировать, и это обернётся ещё большими проблемами с ацтеками. Хотя куда уж больше.

Он ощутил, как его окутывает тёплый ветерок, несущий лёгкие запахи цветущей пустыни. Упёршись руками в колени, Анубис сделал судорожный вздох, ощущая на плече руку Сета.

– Ты зарываешься, Уиц.

Без лишних предупреждений Сет шагнул к Уицу, явно намереваясь применить не божественную, а вполне физическую силу.

Но в этот момент рядом с токсичным солнцем Уица завихрилась сила Амона.

Он не предупреждал и не приказывал. Его солнце обволакивало всех присутствующих. Крепко сжимало в объятиях, ласково проходилось по рёбрам и нашёптывало, что сломает их, стоит двинуться. Тягучий мёд превращался в кипящую смолу, и даже Анубис вздрогнул, когда посмотрел на Амона.

Тот стоял, опасно прищурив глаза. Сейчас не мальчишка, делающий фото для блога. Окружённый тьмой, в свете схлестнувшихся фар и богов, Амон стоял воплощением солнца. Ласкающим и карающим Амоном-Ра, который мог как успокоить, так и содрать мясо с костей.

Но в отличие от едкого Уица сила Амона переливалась округло, без острых углов. Плавно, тягуче-текуче.

Тёмное солнце, билось в голове у Анубиса. Тёмное солнце. Билось с тоской, он знал, как Амон ненавидел таким быть. Как он ощущал, это приближает его к собственному краю.

– Не смейте трогать мой пантеон.

Даже голос Амона казался немного иным. Выцветшим среди жарких лучей, но твёрдым, способным, как свет, найти малейшую трещину.

Анубис переглянулся с Сетом. Тот едва заметно кивнул и отвёл руку, вынимая что-то. Анубис сделал несколько шагов к Амону, осторожно коснулся его локтя. Сейчас по коже солнечного бога проходили волны жара, так что неудивительно, если на пальцах останутся настоящие ожоги.

Тёмное солнце.

– Амон, они того не стоят.

– К тому же зачем убивать богов. Можно уничтожить тела. Для профилактики.

Ухмыляясь, Сет поднял пистолет и направил его точно на зашипевшего от злости Уица. Вряд ли кто мог сомневаться, стрелять Сет умеет. Его глаза в свете фар полыхнули алым.

Тескатлипока стоял с тем же невозмутимым видом. Посреди чужих хлещущих сил, из-за которых дышать можно короткими вдохами, он достал портсигар и снова закурил.

Анубис первым ощутил вязкую, тягучую силу смерти. Даже не так: тьмы, которая наступает, когда нет ничего. Ни солнца, ни жизни, ни самого пространства и времени. Между стоящими, будто огромная змея, тихонько вилась сила так и стоявшего молча Кетца.

Он не казался Анубису сильным. Скорее подстраховывающим, способным неожиданно отвлечь. Ацтеки наверняка надеялись, что его сила останется незаметной для пришедших.

Анубис её ощутил, он и сам слишком близок к подобной тьме. Он знал, что слабость этой силы обманчива.

Он быстро оценил Амона и ствол пистолета, направленный в голову Уица. Они оба спустят курки.

– Стойте! – решительно заявил Анубис и протиснулся мимо всех, вставая перед Тесом. – Я хочу предложить сделку.

Тот молчал, ожидая продолжения.

– Я знаю одно из твоих имён, Йоалии Эекатль, «ночной ветер». Ты носился по дорогам, чтобы догнать людей и наказать их.

Кое-что в бумагах о богах Анубис всё-таки почерпнул.