Позови меня 1 и 2 (сборник) - Ульяна Соболева

Я резко встала и отошла к окну. Мама подошла ко мне сзади и положила руки мне на плечи.

- Больно. Я знаю. Очень больно. Особенно, когда ты не в чем не была виновата. Но меня ты не обманешь, милая. Я так хорошо тебя знаю. Ты можешь молчать и делать вид, что ЕГО не существует, но он есть, и это его ребенок тоже. Мы обязаны ему сказать. Просто обязаны.

Я бросилась за ручкой и бумагой.

- Мама, я знаю, что должны сказать, знаю! – и тут меня прорвало, наверное, мне была нужна именно мама, именно она, для того, чтобы я поняла, что именно чувствую,  - Он забыл обо мне, после всего, что со мной сделал?! Просто вычеркнул меня из своей жизни?! Где он?! Мама, где он?! Не надо умолять меня о прощении, не надо! Я знаю, что он гордый! Знаю, что не может просить. Просто поинтересоваться, позвонить. Я ведь его жена! Почему, мама? Почему он со мной так? За что? Теперь, когда знает, что я не виновата!

Написала и поняла, что именно это сводило меня с ума и нет конца этой одержимости, этой проклятой зависимости, и будет он втаптывать в меня в грязь, бить издеваться, изменять, я все равно буду ждать, когда он придет ко мне. Ждать, как верная собачонка. За это я ненавидела нас обоих. Я не заметила, что снова плачу. Мама не ожидала такой вспышки отчаянья, ее глаза тоже наполнились слезами, она резко привлекла меня к себе и обняла.

- Марианна, ты не должна себя винить за то, что все еще любишь его. Не должна. Не бывает так, как надо. Я понимаю, ты думаешь, будто сейчас хочешь его ненавидеть, забыть, оттолкнуть, но мы обе знаем, что это неправда, и плачешь ты не потому, что он поднял на тебя руку, а потому, что не пришел к тебе.

- Где он, мама? Какая шлюха валяется сегодня в его постели? В нашей постели? Он пришел посмотреть, не сдохла ли я, и снова пропал? Я не могу так больше, это невыносимо! Что ты хочешь, чтобы я ему сказала? Вернись ко мне? Я простила, и у нас будет ребенок? Не хочу! Я не хочу, чтобы нас связывал Сэми! Я хочу ту любовь, которая была! Я хочу быть счастливой, мама! Счастливой! И если не с ним, то сама! Вот почему я не хотела, чтобы он знал о ребенке!

У меня началась истерика.

- Марианна, посмотри на меня, послушай!

Но я махала руками, вырывалась, я срочно хотела остаться одна. Меня вывернуло наизнанку, всю душу вывернуло осознание, почему мне так больно. Мама повернула меня лицом к себе, обхватила меня крепко за плечи.

- Ник не изменяет тебе, слышишь! Он не забыл о тебе, не бросил! Милая, ты так хорошо знаешь его. Ты всегда чувствовала его лучше, чем все мы. Он просто не мог к тебе приблизиться. Не смел. Понимаешь? Когда я видела его последний раз, он больше напоминал труп.

Я снова вырвалась из ее объятий.

- Тогда где он, черт возьми? Где? Пусть придет, пусть не трусит и посмотрит мне в глаза. Пусть попытается вернуть меня обратно.

Я заметила, что на этот вопрос мама мне отвечать не хотела. Она просто отвела глаза в сторону.

Теперь уже я ловила ее взгляд. Я чувствовала, как она пытается лихорадочно придумать ответ. Как беспомощно смотрит на дверь, ведущую в кабинет, ожидая, что отец или Фэй выйдут ей на помощь. Словно в ответ на ее немую мольбу появился Влад и за ним Фэй. Они слышали. Я видела по их лицам, что они знают то, что мне знать не положено. Отец с упреком посмотрел на мать.

- Лина! Я же просил тебя! Мы же говорили об этом всю дорогу! Зачем?!

Мама беспомощно развела руками:

- А что, я должна молчать? Видеть ее слезы и молчать? Мы должны ей сказать. Хватит играть в эти игры. Хватит лгать и скрывать? У нее будет ребенок, это все меняет. Ник должен об этом знать до того, как…

Она осеклась, отец не позволил ей договорить, теперь его глаза яростно сверкали, и это не предвещало ничего хорошего.

Что сказать? О чем они? Почему я снова чувствовала себя дурочкой? Слабоумной, от которой всегда скрывают правду. Лина достала из сумочки бумаги, свернутые вчетверо и протянула мне.

- Он прислал мне это вчера вечером. Просил, чтобы я отдала их тебе, потом когда…В общем я думаю, что нужно отдать сейчас.

Влад испепелил ее взглядом, но промолчал. Я протянула руку и взяла проклятую бумажку. Именно проклятую. Я могла ожидать чего угодно, только не этого - бумаги о разводе, заверенные в Совете, подписанные Ником, главой Совета и моим отцом. Только одна черточка пуста, там, где должна быть моя подпись.

Теперь я все поняла. Правда открылась мне резко и беспощадно. Мама специально отдала мне эту бумагу сейчас, думая, что тем самым заставит меня передумать, заставит вернуться самой. Ради ребенка. Чтобы спасти наш брак. Вот почему она говорила мне все эти слова утешения. Чтобы я поверила. А потом, когда ничего не помогло, она дала мне эти бумаги. Мною овладело отчаянье, безмерная тоска, когда понимаешь, что все мосты сожжены, и пути обратно нет. Но я не позволю ему так с собой поступить. Вышвырнуть меня из своей жизни и ребенок тут ни при чем.

- Знаете что? Я не подпишу эти проклятые бумаги. Ему нужен развод? Так пусть придет ко мне сам и попросит! Пусть засунет свою гордость куда подальше и попросит, черт его подери!

Теперь уже отец обнял меня за плечи и тихо сказал:

- Он не попросит,  Марианна. Ник ушел и возможно уже не вернется. Он хотел дать тебе свободу. Показать, что больше не держит тебя насильно, что ты можешь выбирать!

Почему у Влада такой трагичный голос? Они все надо мной издеваются? Что значит - дать мне свободу? Зачем? Я снова ничего не понимала, разве меня сейчас не предали? Не выкинули на помойку? Что происходит? Почему эти бумаги воспринимаются моими родителями, будто великое благо, которое совершил мой муж. Верх благородства. Чего я не понимала сейчас? Что я упустила?

- Ник ушел на службу в отряд карателей Лючиана. Только так он может подобраться к Бериту и к хамелеону. Оттуда редко возвращаются обратно. Он хотел дать тебе свободу, а не сделать своей вдовой. И мама подумала, что может стоит сказать ему о ребенке сейчас, пока не стало слишком поздно.

И мне стало плохо… все поплыло перед глазами, закрутились стены, зашатался пол. Отец подхватил меня на руки и отнес в кресло. Все молчали, давая мне опомниться, понять, осознать.

21

Она сидела перед зеркалом и медленно подводила глаза ярко зеленым карандашом. Оранжевое и зеленое. Разве не прекрасное сочетание? В особенности с ее короткими рыжими волосами. Кем она станет для своего любовника сегодня? Блондинистой дурочкой, которую он привел в свой дом вот уже третий раз и носится с ней, как с хрустальной вазой? Или падшей, в которую демон заставлял ее обращаться снова и снова. Почему он никогда не хочет, чтобы она была самой собой? Разве она не красива? У нее идеальное тело. У нее шикарные волосы, и она его любит, желает, сгорает от страсти. Почему он больше не хочет Лилию?

 Ничего. Главное, демон снова позвал ее к себе. После долгого перерыва. А она согласна быть даже его ковриком для ног. Его рабыней. Только бы хоть иногда испытывать его жестокие и мучительные ласки. От этой досадной помехи, от человеческой самки, Лилия избавится очень скоро. Капелька яду в цветы, и малышка с золотыми волосами уснет навечно. Берит побесится, а потом как всегда вернет Лилию в свои покои. Так бывало уже не раз. Демон принадлежит ей. Только она может вытерпеть его издевательства и доставить ему наслаждение, при этом не сдохнув от его убийственных ласк. Дверь приоткрылась, но Лилия продолжала красить глаза. До нее донесся характерный человеческий запах.

- Ты, идиотка немая, сколько раз я говорила стучаться.

Позади раздался шорох, и через мгновенье Лилия почувствовала, как кто-то резко сбил ее с ног, потом поднял за волосы в воздух. У нее заняло секунду, чтобы прийти в себя и нанести ответный удар. Она еще плохо понимала, кто именно на нее напал, но такой силы, чтобы поднять ее в воздух за волосы не могло быть у смертных. Это вампир. Слишком быстро двигается, как тень, то ускользает, то появляется снова и бьет. Лилия притворилась, что расслабилась, а потом, когда противник склонился над ней, резко прыгнула вверх, и захватила его шею ногами, силой сдавливая горло. Руки мужчины впились ей когтями в бока и рвали кожу, но она не обращала внимания на боль. К ней она привыкла, ей хотелось рассмотреть противника, и она рассмотрела. На миг от удивления расслабила колени, и тут же сильный удар в живот припечатал ее к стене, а потом удары посыпались градом. Вампир хорошо подготовился к встрече, и вскоре она уже с трудом давала отпор. Попятилась ползком назад к маленькому стролику. Достать бы кол, а потом метнуть ему прямо в сердце. Хамелеоны плохие воины. Они созданы для другой войны. Для психологической атаки до полного уничтожения противника. Их методы хитрые, исподтишка. Яд в пищу, нож в спину. Так их учили. Всегда втереться в доверие жертве и победить самого сильного противника. Лилии это удавалось превосходно. Она никогда не сталкивалась с врагом лицом к лицу и сейчас даже испугалась. Этот вампир все время молчал, лишь его синие глаза сверкали адским пламенем и обещали ей смерть. А умирать Лилия не хотела. Еще немного и ее рука нащупает ручку шкафчика. Как только князь Мокану оказался в доме Берита? Как попал сюда? Кто открыл ему ворота? Какой предатель?