Вещие сны - Элейн Кроуфорд

Только один янтарный завиток мешал этому. Убрав его, он наклонился и тронул губами ее шейку. Остановившись на затылке, он сложил свой язык в кружочек и попробовал ее.

Она повернулась и посмотрела на него обожающим взглядом.

Боже, как он любил ее!

Она обняла его голову, и упругий бутон ее груди прижался к его торсу.

Волна желания пробежала по телу Джейка.

– Стоп! – пробормотал он.

Ему надо думать о чем-то другом, или он никогда не уснет. Маклин. Думай о Маклине. Может, прежде чем уйти, попросить Вейна отвезти его к нескольким поселенцам, у которых были «происшествия»? А может съездить в Орегон-Сити, проверить записи, поговорить с судьей. Да, подумал он, надо заглянуть. Вспомнив, как он в последний раз встретил Маклина, мускулы Джейка напряглись. Этот дьявол подымался на холм под руку с Рэчел, как будто она была его. «Маклин выглядел, конечно, шокированным, когда она его оставила и стала рядом со мной – простым, грубым, грязным фермером, – думал он. – Но она не обратила даже внимания на этого развратного кутилу. Это было видно по ее глазам, когда она подошла ко мне. В ее нетерпеливом жесте, когда она притянула меня к себе». Его кожа загорелась, как только он вспомнил ее руки, ласкающие его грудь и спину в момент, когда он входит в нее…

Рэчел, вздрогнув, проснулась и почувствовала пустоту, одиночество… Отчаянное отсутствие целостности, которое давал только Джейк. Она скрестила ноги и сжала их, пытаясь остановить нарастающую волну желания. Схватив одеяло, она прижала его к себе, дожидаясь, когда всеподавляющее чувство начнет ослабевать.

– Я ненавижу тебя, Джейкоб Стоун, – простонала она, – это ты сделал со мной такое.

Она услышала шуршащий звук и поискала то, что могло его производить. Расплывчатые тени в темной комнате были странными, пугающими. Потом она вспомнила, где она – у Гриллзов, в городе, в комнате их дочери Дианы. В слабом свете она увидела кровать у противоположной стены. К ее облегчению, грудь девушки ровно подымалась и опускалась. Она спала.

Рэчел отвернулась, все еще прижимая к себе одеяло. Сколько еще раз она будет просыпаться от приступов болезненного желания? Как долго еще ее тело не будет давать ей спать по ночам? Почувствовав себя чрезвычайно одинокой, она расплакалась.

Сколько раз ей еще плакать?

– Я тебя забуду! – бешено прошептала она в тишине.

Ароматный бриз ворвался в прозрачный тропический залив, раздувая ее косы, взъерошил оборки ее юбки. Она развлекалась, поглаживая сатин, великолепный, экстравагантный; чувственно-дерзкое создание гармонировало с нежно-розовым в этой уединенной бухте моря. Она удивилась, как это было прекрасно: солнце, садящееся в море и оставляющее пронзительные лучи на горизонте вдоль неба и моря… или его. Один взгляд его погружал ее в состояние величественной безмятежности.

В свете волшебных сумерек его божественное тело блестело золотом, и звездами вспыхивали его волосы. Его глаза, соблазнительные, как жемчужная лагуна, пронзили ее, звали ее подойти, испытать их тайную глубину.

Ее чувства закружились в вальсе страсти, и она приблизилась.

Его ослепительно-белая рубашка была распахнута почти до пояса, она развевалась на ветру, соблазняя ее, имитируя наполненные ветром паруса их, готового к отплытию, корабля.

Она не могла избежать соблазна пригладить этот шелк, тканью укрыть его грудь. Она протянула руку.

Он наполнил украшенный драгоценными камнями кубок. Шнурок с его рукава обвился вокруг ее запястья; она почувствовала звон в ушах и волны в сердце. «Шампанского для моей леди». Ее викинг выдохнул эти слова мягким торопливым шепотом. Кривая улыбка изогнула уголки его манящих рук.

Он сказал: «Шампанское для моей леди?» Но его глаза… Они шептали большее, гораздо большее. Они говорили: «Я люблю тебя. Я твой, навеки и повсюду… и повсюду…»

Глава 14

После двух дней бесплодных попыток пробиться через кордоны правительственных клерков-снобов, Джейк потерял терпение. Он спрятался за огромные белые колонны и присел на ступеньки балюстрады.

Орегон-Сити становится таким же дурным, как и все другие города на востоке, думал он, проходя мимо швейцара в ливрее. Теперь и здесь пасутся высокомерные маленькие щеголи с их злосчастными мелкими законами.

Он поехал к большому дому капитана Эйнсворта. Джейку не нравилось просить кого-либо об особенном одолжении, но Эйнсворт ему кое-чем обязан. Так что разок можно попросить – а потом домой, к Рэчел. Как он мог так от нее уехать, он даже не знал. Она такая тоненькая, такая хрупкая. И одна. Некому рубить дрова, выносить тяжелые ведра, пополнять запасы. Некому защищать ее от волков и медведей.

«Конечно, это не так, – решил он, выезжая на дорогу, – Я оставил ей собаку, чтоб охранять от диких животных». Выехав на Лиланд-роуд и увидев особняк Эйнсворта, Джейк вернулся к мыслям о Рэчел. Его мысли всегда были с ней. Рэчел кружится по кухне, капелька пота переливается на ее милом маленьком носике. Рэчел в сарае. Запах сиреневой воды проникает в его ноздри, когда он становится перед ней на колени, обнимает ее руки, учит доить корову. Он слышит ее пронзительный смех при первом «дзынь» по ведру. А то утро, когда он ушел на охоту и по возвращении увидел, что она сушит свои золотые волосы у огня, одетая только в легкую ночную сорочку?! Она ворошила гибкими пальцами волосы, влажные пряди соблазняюще цеплялись за ее налитые зрелостью груди.

Сердце выпрыгнуло из его груди, когда он вспомнил стыдливо опущенные глаза и чувственную грацию, с которой она шла ему навстречу.

– Я не думала, что ты вернешься так скоро, – ее слова лились медленно, томно.

– Мне повезло, – сказал он, чувствуя себя еще удачливей.

Он придвинул ее к себе и запустил руки в ее прохладные блестящие волосы, распространяющие ароматы смолы и цветов. Ее грудь выскочила из низкого разреза сорочки, как только она к нему прижалась. Она застонала и обхватила его шею голыми руками. Он медленно приблизился к ее мягким, влажным губам и испробовал их сладость.

Вдруг она отодвинулась.

– Уже почти полдень, Джейк. Что скажут люди?

Всякий раз, вспоминая тот день и расширенные от ужаса глаза Рэчел, боящейся быть застигнутой кем-то за любовными утехами в середине дня, он улыбался. Он повторил ее слова с теми же паническими интонациями: «Что скажут люди?»

Принц повел ушами и повернул голову.

– Успокойся, мальчик, – Джейк наклонился и потрепал его по гладкой агатовой шее.

Потом поглядел ничего не видящим взглядом на дорогу и слабо улыбнулся.

– Да, тот день действительно принес мне удачу.

Появился, наконец, светлый особняк Эйнсворта с впечатляющими греческими колоннами, поддерживающими крышу широкой веранды.