Блуд на крови. Книга вторая - Валентин Лавров

Возница знает куда ехать. Часа через три-четыре я верну ваше сокровище в целости-сохранности. Офицер загоготал:

— Ну, Илья Борисович, относительно «целости» вы обманываете…

Все дружно засмеялись. Банкир продолжил:

— Все будет обставлено мило. Девице эти сладостные минуты запомнятся на всю жизнь: нега, роскошь, в соседней комнате без перерывов играет квартет. Но есть у меня еще одно условие, которое может показаться странным: Милан во время… любовного акта будет находиться рядом, но на специальной отдельной кушеточке.

Андрей побледнел. Заикаясь, он спросил.

— Он… что… тоже? Банкир опять засмеялся:

— Нет, но если девица сама захочет…

— Тогда зачем этот… — Андрей покосился на слюноточивого бульдога, — станет наблюдать?

— Милан любит это зрелище, а я ему ни в чем не отказываю. Впрочем, все это тоже учитывается при оплате. Вы получите… — и банкир назвал такую цифру, что у Андрея сперло дыхание, и ему показалось, что он ослышался. Но переспрашивать не стал.

— Аванс получить желаете? — банкир достал бумажник.

— Оно, конечно, для пользы дела…

Банкир протянул ему несколько крупных кредиток и приказал:

— Вот вам чернила и бумага, пишите расписку. — Он стал ходить из угла в угол и диктовать: — «Я, такой-то такой-то, получил от почетного гражданина Зусмана И.Б. денежный аванс в сумме — цифрой и прописью — по соглашению сторон и с добровольного согласия ее родителей — укажите их по отдельности, и с согласия самой девицы, за право нарушить ее девственность». Поставьте дату и подпись. Готово?

Банкир сложил расписку вчетверо и убрал в карман:

— Вот этот документ меня на случай непредвиденных обстоятельств всегда оправдает. Только с согласия сторон и без всякого насилия! А теперь давайте выпьем. Когда вы мне назначите день?

— Илья Борисович, я вам тут же сообщу! Но мне нужно несколько времени, следует уговорить сестру.

Гости пожали банкиру чистенькую пухлую руку и вышли из комнаты.

Андрей протянул офицеру 47 рублей — долг.

— С вас, господин хороший, еще двести, — твердо сказал офицер, за полезное знакомство.

— Да, да, конечно, — и Андрей отдал деньги. «Теперь начинается самое трудное!» — сказал

он себе.

ПРОФЕССОРСКИЙ ДОСУГ

Однажды за карточным столом Андрей разговорился с профессором Медико-хирургической академии, которого все панибратски называли Пал Палычем. Тот, изрядно принял глинтвейна, разоткровенничался, рассказал, что существует несколько способов подделки девичьей невинности.

— И бывают клиентки? — наивно удивился Андрей.

— Хоть отбавляй! Соблазненная дочь — срам для порядочной семьи. Да и муж, если в силу деликатности не станет попрекать, но помнить об этом, поверьте, станет всегда. Вот, к примеру, на прошлой неделе ко мне прикатил из Твери богатейший купец. Привез свое чадо, успевшее в 15 лет родить от домашнего учителя. А теперь выходят замуж. За богатого и красивого. И вот чтобы не вымазали ворота дегтем этому купцу, а молодую не отправили к родителям обратно, заплатил он мне полтыщи. Я сделал все на высоком медицинском уровне. Ребенка — в деревню к родственникам.

— А это, думаю, дикость — выгонять жену…

— Не совсем! Женщина может всю жизнь оставаться верной мужу, если он у нее первый. Но коли узнала двух мужчин, то уж на этом не остановится. Так что в этом народном обычае много разумного. — И улыбнулся: — Если вам, сударь, понадобится моя помощь, — милости просим! Вот моя визитная карточка. На досуге всегда помогу.

…Теперь Андрей подумал: «Вот уж точно — на ловца и зверь бежит! Этот Пал Палыч мне ой как понадобится!»

Не сомневаясь в согласии Елизаветы, Андрей понесся к профессору, с которым и столковался.

Елизавета, едва услыхав о предложении банкира и получив сто рублей, — «аванса ради» — завертелась счастливая по комнате, в нетерпении хлопнула ладошами:

— Устраивай все скорее! Надо же — под музыкальный квартет! А что песик будет смотреть — так плевала на него. Пусть смотрит и завидует. Хи-хи!

На другой день профессор, запершись с Елизаветой в ее комнате на час или менее, сделал все как следует.

Андрей договорился с банкиром «устроить праздник любви» в ближайший выходной. Вопреки требованию банкира, шаловливые детишки решили:

— Папа и мама ничего не скажем. А то мы будем стараться, а гонораром с ними делиться придется.

Все шло замечательно и все были счастливы. Вдруг в субботу под вечер в комнату Андрея вбежала Люба:

— Барин, вас какой-то господин спрашивают. Они на улице в коляске сидят. Серди-итый!

Похолодело сердце: «Беда!»

РАЗОБЛАЧЕНИЕ

Илья Борисович, человек серьезный и бывалый, через своих людей навел справки и без особого труда узнал, что девица Елизавета Скобло-Фомина состояла в браке и по этой прозаической причине оставаться девицей никак не может.

Андрей был посажен в коляску с банкиром, за ними двигалась другая — с широкоплечими молодцами. Далеко не поехали, а затащили молодцы Андрея на пустырь, находившийся против монастыря и монастырю же принадлежавший, слегка отвалтузили, а банкир ласково сказал:

— Ты, сукин сын, знаешь, что я люблю выдавать авансы. Эти тумаки — прилюдия того, что я сделаю с тобой, если не вернешь мне деньги сполна.

Андрей, вытирая разбитый нос, промямлил:

— У меня другая сестра есть — Наталья. Она на три года моложе Елизаветы. Это как раз то, что вам надо.

— Не врешь? Ведь я все узнаю в точности. — Не обманываю, чтоб мне…

— Ты уже божился.

— Все выполню, вы довольны будете. «Однако, влип я! — лихорадочно соображал Андрей. — От аванса почти ничего не осталось, опять в карты мне не везло. Наташка — это не Елизавета, ее и золотыми горами не соблазнишь на такое дельце. И замуж по любви выходит… Впрочем, стоп! Вот тут-то я и буду иметь свой шанс».

Андрей заискивающе посмотрел на банкира:

— Илья Борисович, для пользы дела дайте мне еще хотя б рублей двести. Надо родителей, того, взбодрить.

Банкир швырнул деньги:

— Держи! Но если что, распубликую в газетах твою расписку, пусть все узнают, что Скобло-Фомины честью дочери торгуют!

…Андрей, неожиданно для себя легко уговорил папашу и мамашу: «Подарить на три часа Наталью богатому человеку!»

Сильное впечатление произвела сумма, которую банкир обещал передать родителям в тот момент, когда девушка явится в назначенное место.

С дочерью взялась поговорить «по-матерински» Дарья Семеновна.

Наталья была удивлена ласковым, даже вкрадчивым тоном мамаши:

— Садись, моя любимая, на диванчик. У меня к тебе важное дело, — замялась она. — Ты, голубушка, знаешь то ужасное положение, в котором мы находимся: в долгах как в шелках. Не хорошо у нас… Отец весь высох от забот. Андрей ведет легкомысленный образ жизни, не можем его женить. Я за два года себе ни одного платья не сшила, в обносках хожу… А теперь случай счастливый подвернулся, можно легко деньгами расжиться и хотя бы несколько поправить наше положение.

Наталья, все более изумляясь, глядела на мать, не понимая, куда та клонит.

Мамаша долго обдумывала, как бы деликатней изложить волнующие ее мысли и начала издалека, чуть не с библейских времен. Она проявила потрясающую эрудицию, приводя исторические примеры того, как хорошие девушки ставили благо ближних превыше такого «пустяка», как собственная невинность.

— Даже с научной точки зрения, — мамаша ласково гладила руку Натальи, — ведь это чистой воды суеверие. Возьмем к примеру меня.

И тут Наталья услыхала такие «подробности», что у нее от удивления вытянулось лицо:

— Мама, зачем вы мне это рассказываете? Мне вовсе необязательно знать, кого вы любили до папеньки.

— Ты, доченька, сейчас все поймешь. Повторяю: наша семья находится в крайней нужде. Неужели у тебя очерствело сердце и ты не желаешь замечать, как бьются твои родители, чтобы снимать этот флигель, чтобы содержать кухарку и горничную, чтобы вас, моих любимых детишек, поить, кормить, обувать! — тут Дарья Семеновна изобразила крайнее отчаяние и даже уронила слезу.

— Я скоро выйду замуж и буду вам помогать. На той неделе меня придут сватать.

Мамаша живо подхватила:

— Вот в этом все дело! За пустяк, о котором я тебе говорила, банкир отвалит нам кучу денег. И тебе на подвенечное платье достанется.

— Какой такой банкир? Какие деньги? Мамаша в самых обтекаемых выражениях изложила суть своей просьбы.

Наталья, не помня себя от гнева, вскочила с диванчика:

— Да как вы смеете? По своей воле — лишиться чести! И это вы называете «пустяком»? Для меня это не пустяк… Я лучше утоплюсь.

Мать взъярилась, резко переменила тон:

— А ты знаешь, что этот самый банкир, если ты ему откажешь, всех нас обесчестит? Не тебя одну — всех Скобло-Фоминых! У него в руках такой документ против нашей семьи!

Наталья горько зарыдала, уткнувшись головой в стену.