Господин маг, это не лечится! - Катя Водянова

– Не о том тревожитесь, Илья Андреевич. Вам бы побольше времени дома проводить, беседовать со всеми, заодно дать бедной женщине почитать ее книгу, раз уж выдалась такая возможность. А то я со своей службой скоро буквы перестану узнавать, если они в отчет не складываются.

– Надолго не отвлеку, – заверил он. – Просто хочу узнать, чем вызван ваш интерес к Софье?

– Уж больно внезапно она объявилась, – Элия покачала головой. – И в момент подходящий. Тут невольно начинаешь видеть чей-то умысел. А вы ж наш ученый светоч, который надо беречь. Но для шпионажа у Софьи Павловны многовато странностей, не уверена, что потянет.

– И она действительно принимает пациентов на дому?

Элия задумалась и кивнула, но потом решила пояснить:

– Денег с них не берет, хотя от благодарностей не отказывается, и не лечит, скорее – советует разное. Взрослых не трогает, только детей. Я не врач, верно оценить ее действия не могу, но судя по тому, что с каждым днем к ней приходит все больше встревоженных мамочек, плохого она не делает.

Тут в гостиную сбежала Ксения и попросила помочь ей с арифметикой. В другое время Илья бы отмахнулся, отправив дочь к Ульяне, но сейчас в ушах явственно звучали слова Элии, что стоит больше внимания уделять своей семье. И сама «монахиня» уткнулась в книгу, намекая на завершение разговора.

Глава 21

Утром Илья все порывался поговорить с Софьей, но не смог. Она так сияла счастьем, с таким старанием накрывала завтрак для него и детей, что язык не повернулся наброситься с обвинениями. И из-за чего? Нелепых измышлений Лизаветы?

Нет, вначале нужно все хорошо обдумать и самому разобраться.

Потому в лечебнице святой Фанасии Илья тщательно обошел всех, кто общался с Софьей с ненавязчивыми расспросами. Что она делала? Что рассказывала? Как себя вела? Услышал то же, что знал и сам. О себе Софья почти не говорила, только жаловалась на скуку. По мере сил помогала, складывала повязки или наводила порядок в столовой, иногда – давала непрошенные советы по работе отделения. Заведующий ее не особенно слушал, но кое-что полезное Софья все-таки смогла продвинуть, хотя бы ту же гимнастику. Даже предложил ее трудоустроить на должность физкультурного инструктора, если Илья передумает с женитьбой.

После обеда, приехав в академию, Илья попросил в библиотеке подборку «Снежеградских зорей» и устроился с ними в читальном зале, пока было время перед лекцией. Там он начал последовательно и внимательно перечитывать колонку проклятой Василисы, ища там то, о чем рассказывала Софья. Но шарлатанка рассказывала о лишаях и бронхитах, не касаясь темы гимнастики или диагностики заболеваний.

– Повышаете собственный уровень? – Голубицкий возник за его спиной и заглянул в газету. – Хотите посоветую более обстоятельные издания, тоже написанные простым языком?

– Из своей библиотеки? – Илья отвлекся от чтения и повернулся к Голубицкому. – Семен Аркадьевич, вы не утруждайтесь. Я из любопытства решил ознакомиться, уж слишком часто студенты эту Василису упоминают.

Дражайший конкурент ухмыльнулся в напомаженные усы и сел напротив, раскинувшись на небольшом кожаном диванчике. При этом он весь растопырился, распушился, точно голубь, засверкал темными глазами. Даже его серый, с бирюзовым отливом костюм походил на птичьи перья.

Их бы с Ульяной свести, такая бы милая птичья семейка вышла. А до того – скандал, развод, разбирательство! Хоть крохотное пятно на идеальном облике Голубицкого.

– Ну а что вы хотите? – проговорил он. – «Снежеградские зори» – крупнейшее периодическое издание, расходятся по всей стране. Естественно, что студенты его цитируют.

– Нет, совершенно неестественно, что студенты медицинской академии цитируют колонку для домохозяек, которую ведет такая же бойкая студенточка, нахватавшаяся знаний по верхам. Пусть нормальные книги читают! Хоть бы и те, из вашего списка рекомендаций.

– Согласитесь, что лучше колонка Василисы, чем ничего. Советы там хоть и написаны в просторечной манере, но вполне толковые.

Илья собрался возразить, приведя множество аргументов, затем посмотрел на давнего неприятеля и вдруг задумался. В просторечной манере, значит? Василиса действительно писала так, будто была обычной деревенской бабой, но знания демонстрировала вполне приличные. А еще любила разливаться соловьем на какие-нибудь отвлеченные темы, точно преподаватель на лекции, и изредка, одумавшись, перемежала это старорудскими словечками.

– Семен Аркадьевич, – произнес Илья, – так это вы пишете?

– Помилуйте? – он дернулся и сел ровнее, собравшись, как перед дракой. – Зачем бы мне это?

– Вот и мне интересно – зачем. Может быть, это ваша давняя мечта – вести свою колонку в газете. А так как господин Голубицкий и без того влез в каждую дыру, и ни в одной не прижился, пришлось взять псевдоним. Василиса-то пишет куда бойчее и ближе к народу, чем вы. Взять хотя бы статью в «Вестник» про алхимические колбы. Да там любой умрет со скуки к третьему абзацу.

– Вам с вашей алхимической высоты виднее. А нам, простым смертным, приходится тратить время на популяризацию науки!

– Василиса-то тут при чем? Ее колонка заканчивается: «Ваша всезнающая соседка по дому, практикующая травница, Василиса Животворова. Всегда рада вам ответить, но напоминаю о необходимости посещать врачей». Семен, к вам люди пытаются на консультацию записаться!

Голубицкий снова раздулся гневной птицей и точно собирался клюнуть Илью, то есть наброситься с кулаками. Даже интересно было бы на это поглядеть. Илья-то свои тренировки не прогуливал, и имел реальный боевой опыт, а Голубицкий платил откупные за снятие с воинского учета. И кулаки у него были мягкими, округлыми, почти женскими. Такими руками только статьи для «Зорей» и писать, а не драться или смешивать реактивы.

– Можете смеяться, сколько угодно, – заговорил он, – но Василиса мне нужна! Иногда хочется сделать что-то не для карьеры или благополучия, а просто для души! Вот и появилась эта колонка. И, могу заметить, людям она действительно помогает.

Илья и сам видел десятки обращений к Василисе, в которых читатели благодарили ее за советы и просились на реальный прием. Значит, им действительно помогали советы всезнающей соседки.

Но, Отец Небесный, это же такой козырь! Если правда о Василисе всплывет, то Голубицкий станет посмешищем. Емельянов, с его старомодными взглядами, и вовсе вычеркнет Семена из списка претендентов на должность старшего городского алхимика.

Но Илья вздохнул и покачал головой.

– Вы уж не защищайте ее