Лед и пламя Тартара - Дмитрий Емец

– Малара была выбрана Бармией лично. Еще до гибели. Преемственность не прервалась – это главное. Через год Малара сможет сражаться на равных с другими. Мы ее подготовим, – продолжала Фулона.

Ирка грустно кивнула. Все просто. Бармия ушла – явилась другая. Она, валькирия-одиночка, тоже пришла не на пустое место. Сколько рук, если задуматься, уже держали ее копье? Когда-нибудь уйдет Фулона, уйдут Таамаг, Филомена, Ильга... Сколько их было уже – валькирий – за множество веков? Десятки? Сотни? Все бойцы уходят, передавая эстафету другим – так уж устроен мир. Главное – сохранить шлем и копье, не так ли? От этой мысли Ирке стало горько.

– Валькирия-одиночка, мы зашли к тебе перед битвой! Некто выпустил из Нижнего Тартара стражей-изгоев. Они направляются в город. Возможно, кто-то из нас сегодня не увидит заката солнца, – продолжала Фулона.

– И вы хотите попрощаться? Или чтобы я пошла с вами, да? – спросила Ирка.

Валькирии холодно уставились на нее. «Понятно: это был вяк не в тему. Прощаться со мной никто не собирался. Мне даже не сказали, что погибла Бармия», – подумала Ирка. Ей стало обидно, когда она поняла, как мало значит для валькирий.

– Валькирия-одиночка не сражается вместе с другими. Валькирия-одиночка не столько боец, сколько гибкий и ловкий разведчик. Задача валькирии-одиночки – вылазки и секретные операции, – сказала Хола.

– Мы знаем, что недавно ты лишила Двуликого тела и отправила его в Тартар, – с непроницаемым лицом произнесла Фулона.

Ирка вздрогнула. «Ну, конечно, они уже знают. Как может быть иначе?»

– В нашем мире такие новости распространяются быстро. Даже комар не может умереть безвестно, если он служил свету или мраку, либо, как Двуликий, шнырял между двумя великими силами в поисках, что выторговать и где урвать.

Ирка хотела сказать, что все произошло случайно, но старшая валькирия остановила ее властным движением.

– Не стоит. Нам трудно осуждать тебя. Кое-кто из нас (она быстро взглянула на насупившуюся Филомену) многое бы отдал, чтобы оказаться на твоем месте... Другое дело, одиночка, что положение у тебя теперь незавидное.

Ирке почудилось, что на холодном лице Фулоны мелькнуло нечто вроде сочувствия.

– Вы знали об обязательстве валькирии-одиночки? Закладной на доспехи и шлем? – быстро спросила Ирка.

Фулона на миг закрыла глаза.

– Знала. Да. Твоя предшественница пришла ко мне уже после того, как подписала закладную, и обо всем рассказала. И я... я не смогла осудить ее. Там был сложный случай. Один из тех случаев, когда чувства только мешают. Надо быть холодным, как скальпель. Вот только внутри скальпеля не бьется сердце.

– Какой случай? – спросила Ирка.

Заметив, что Филомена прислушивается да и Ильга стоит рядом, Фулона ушла от прямого ответа.

– Это длинная история. Со стороны ее судить гораздо проще. Со стороны и жить проще, к слову сказать. Но твоих обязательств это не отменяет, одиночка. Тебе придется достать дарх Арея или лишиться всего.

– Но Арей... я знакома с ним... Он не причинил мне вреда, хотя мог бы! – с усилием сказала Ирка.

Фулона пожала плечами.

– Это все пустые рассуждения. Арей – мрак. Лучше он Лигула или нет – в данном случае неважно. Он служит Тартару. Сеет соблазны, управляет армией комиссионеров, которые похищают у смертных эйдосы. Не забывай об этом. Да и эйдосы, которые томятся у него в дархе, сложно назвать счастливыми, – подчеркнула Фулона.

Ирка долго смотрела в пол – темные доски, сучки. Никогда прежде она не разглядывала его, а теперь ей казалось, она способна смотреть на него до бесконечности. Сознание искало лазеек, чтобы не думать о главном.

– То есть я должна... – выговорила она наконец.

– Да. Сразиться с Ареем, а там одно из двух: либо ты погибнешь и, тогда, возможно, если ты будешь лишь ранена, еще сумеешь передать свое копье другой, либо ты победишь и получишь дарх Арея. Учитывая, что Безликий в Тартаре, отдавать ему дарх необязательно. Будет достаточно, если ты разобьешь его и выпустишь эйдосы, – сказала Фулона.

– Я должна идти к Арею немедленно? – спросила Ирка, уверенная, что ответ будет утвердительным.

– Нет, – неожиданно сказала Фулона. – Не прямо сейчас. Сейчас ты должна охранять Дафну, светлого стража. Она временно лишилась дара, и ей грозит опасность. Ты станешь ее тенью, ее защитой. Если надо – умри вместо нее.

Ирка судорожно сглотнула. Охранять Дафну ей, Ирке! Охранять эту радостную улыбчивую светлую, которую любит Меф!

– И не спрашивай: приказ ли это. Да, приказ, – добавила Фулона.

«Неужели она знает?» – подумала Ирка, однако лицо старшей валькирии было непроницаемым.

Фулона поклонилась Ирке – сердечность в ее поклоне была очень умеренная – и растаяла в воздухе, оставив легкий запах мяты. Около Ирки, задев ее плечом, прошла Филомена. Затем вернулась и задела ее плечом еще раз.

– Разве валькирии убивают валькирий? – вежливо спросила у нее Ирка.

Филомена заметно смутилась и, пробурчав что-то, шагнула в сторону, налетев на Бэтлу. Бэтла смущенно подвинулась и сделала попытку спрятать бутерброд с колбасой.

– Опять ты! Позор валькирий! Толстая обжора и неряха! – прошипела Филомена.

Однако валькирия сонного копья не была смята этим натиском. Ирка поймала сочувствующий взгляд Бэтлы.

– Ну и что? – просто сказала Бэтла. – Да, я толстая. Да, неряха. Зато, в отличие от тебя, я счастлива, не грызу себя с утра до вечера и ни на кого не бросаюсь в надежде, что меня наконец убьют. И это уже немало. Ты не находишь?

По загадочной причине простые слова Бэтлы достигли цели. Филомена отшатнулась, взмахнула рукой, в которой было копье, и, не дожидаясь своего оруженосца, растаяла вслед за Фулоной. Но если та исчезла медленно и постепенно, то исчезновение Филомены было резким, осколочным, сверкающим, точно прыжок с разбегу головой в стекло.

– Она тебя испугалась. Почему? – спросила Ирка у Бэтлы.

– Это наш давний спор. Мы его лишь продолжили. Не обращай внимания! – ответила Бэтла.

– Какой спор?

– Все мы занимаем какое-то место. В телах, в жизни. Иногда это место кажется нам слишком жалким или слишком скромным. Но это ничего не меняет. Единственное, что возможно, это принять правила игры и дальше играть по ним. Играть спокойно, радостно и без спешки. Я это поняла, а Филомена никак не поймет. И поэтому я счастлива – хотя я толстая и некрасивая, а Филомена, которой дано больше, чем мне, раз в сто, – нет. К тому же она слишком многого не может себе простить...

Вагончик почти опустел. Валькирии и их пажи уже телепортировали. Но Бэтла все же нашла время шепнуть Ирке:

– Ничего не бойся. В случае опасности валькирии тебя прикроют. Даже Филомена костьми ляжет – не смотри, что она такая... Она славная, но несчастная. Только защищай Дафну! У кого действительно неприятности, так это у нее! Дара лишили, а теперь хотят лишить крыльев и Мефодия... Вот сволочи, да?