Зачарованный киллер - Владимир Круковер

Вчера

Прошло несколько дней. Счастливый отец уехал в Хабаровск. Он хотел забрать Машу, но я убедил его повременить, так как резкая перемена климата и обстановка могут быть для нее неблагоприятными. Он оставил мне пачку денег и «пригрозил» выслать еще. Он даже помолодел. Неплохой, наверное, был он человек, счастливый своим незнанием себя самого, дочки, меня.

Осень продолжалась, деньги опять были. Мы с Машей надумали поехать на юг, покупаться в морях–океанах. Но тут я заболел.

Началась моя болезнь с того, что под вечер сильно распухло горло. Утром поднялась температура, глотать я не мог, все тело разламывалось.

Маша напоила меня чаем с малиной, укутала в одеяло и пошла в аптеку. Я пытался читать, но буквы сливались, глаза болели и слезились.

Потом меня начали раскачивать какие–то качели:

взад–вперед, взад–вперед, сознание уплывало, тело растворялось, руки стали большие и ватные, а в голове стучал деревянный колокол.

Температура к вечеру немного спала. Маша сменила мне пропотевшие простыни, пыталась покормить. приезжала неотложка. Они хотели забрать меня с собой, но Маша подняла шум, они заколебались и по обещали приехать утром.

А у меня начался бред. Мне чудилось, что комната накренилась и в нее упала огромная змея. Толчки, толчки, комната раскачивается, я вижу ее сверху, будто огромную коробку, и вот я уже лечу в эту коробку, и змея разевает пасть.

Потом провал и новые видения. Я плыву по течению, река чистая, дно видать в желтом песочке, лодку несет кормой вперед, чуть покачивает и причаливает к песчаной косе под обрывом. Я лезу на этот обрыв, соскальзывая по глинистой стенке, забираюсь все же, но не сам, а уже держась за поводок большой собаки. Тут у меня на плечах оказывается лодка, в которой я плыл, я несу ее к избушке, вношу в сени и застреваю там вместе с лодкой. Навстречу бросается собака, лижет мне лицо, повизгивает…

Тут я очнулся, но повизгивание не прекратилось. Я с трудом поднял голову и увидел, что Маша лежит на своей кроватке и горько всхлипывает.

— Ну, Маша, перестань же… — я попытался сесть, спустил ноги, но меня так качнуло, что я откинулся на подушку и замолчал.

Да и что было говорить? Все глупо началось и глупо кончилось.

— Ага, — бубнила Маша- сквозь слезы, — ты уйдешь, я знаю.

— Ну и что? — я все же привстал. — Ну и что же Машенька, ты главное, верь и жди. Тебе будет хорошо — мне будет хорошо. Я, может, вернусь, лишь бы ты сдала.

Маша подошла ко мне. Глаза ее были глубокими, слезы исчезли.

— Хочешь остаться?

Она сказала это так, что я почувствовал: скажи я «хочу» — произойдет чудо.

— Не знаю… — сказал я робко.

Маша отвернулась и вышла из комнаты. Я вытянулся, закрыл глаза и стал чего–то ждать.

Сегодня

Если доехать на метро до остановки «Печатники», пройти полквартала по улице Шоссейной, зайти в новенькую девятиэтажку, расположенную во дворе рядом с детским садиком, подняться на третий этаж, открыть дверь в квартиру номер девять и зайти в неё, то мы окажемся в гостях у Ивана Ивановича Иванова — одного из семи человек, составляющих руководящую верхушку Серых Ангелов.

Уже при Хрущеве, объединившем сучьи и воровские зоны, началась резня между двумя основными фракциями воровского мира. Суками тогда звали воров, не соблюдавших жесткий устав воровского коллектива. Как–то автоматически теневые предприниматели — владельцы подпольных заводов и фабрик — были отнесены к сукам, что дало аморальной категории воров огромную материальную поддержку. Со временем бывшие воры–суки замаскировались, создали свой общак, свою агентурную сеть и целый комплекс подпольного производства. Себя они стали именовать Серыми Ангелами. После перестройки представители Серых Ангелов начали активно внедряться в правительственные и экономические структуры СНГ. С консервативными ворами в законе Серые Ангелы поддерживали вооруженный нейтралитет.

Политические и экономические перетрубации, правительственные и финансовые перевороты — все это частично контролируется «великолепной семеркой», проходит с их подачи, под их негласным руководством. Марионетки, изредка возглавляющие разные отрасли государства, искренне считают, что добились высоких постов благодаря собственной энергии. Они верят в фантом свободной воли, не осознавая предопределенность каждого их поступка. Когда же эти марионетки и в самом деле пытаются поступать самостоятельно, они вылетают с государственной сцены, как ненужные более в спектакле матрешки. Благо дело, на их место в сундуке директоров этого театра полно других кукол.

Семь человек, умеющих анализировать и пролонгировать прошлое, настоящее и будущее державы, не стремятся к власти, ибо знают: видимая власть — мишура, суета, блеф. Но власть они имеют и несут её, как тяжелый груз. Они считают, что отвечают за страну не за страх, а за совесть. Не всегда их действия логичны, не всегда их поступки успешны. Они не имеют права на ошибки, но ошибаются. И их ошибки отзываются в стране большой кровью.

В отличие от самодовольных официальных правителей Серые Ангелы не позволили распасться СССР. Они существуют во всем СНГ и не требуют автономии.

Эти люди не засиживаются на своих постах до маразматической дряхлости. Каждый заблаговременно готовит себе смену. И, когда ученик заменяет своего учителя, он тоже становится Иваном Ивановичем Ивановым — одним из семи. Или Сергеем Сергеевичем Сергеевым. Или Петром Петровичем Петровым. Или Дмитрием Дмитриевичем Дмитриевым. Одним из семи.

…Иван Иванович Иванов, плотный, щекастый, губастый, невысокий мужичок неопределенного (от 30 до 50) возраста, одетый в простенький джинсовый костюм, подъехал к своему дому на улице Шоссейной, закрыл дверь потрепанного «фольсвагена», поднялся на лифте до третьего этажа, открыл дверь квартиры N 9, вошел в просторную прихожую и ласково потрепал по холке встречающего его пса — бордосского дога песочного окраса.

— Здравствуй, Ардон, — сказал Иван Иванович, снимая кроссовки и засовывая ноги в просторные домашние тапочки, — здравствуй, родной. Что, соскучился?

Пес слегка приподнял голову и лизнул хозяина в подбородок. Для этого ему не пришлось вставать на задние лапы. Дог в холке достигал 1 м 08 см, а длинная шея добавляла к этому росту достаточно, чтоб лизать невысокого хозяина в лицо без напряжения.

— Ну что, Ардоша, жрать я хочу, как собака. Давай–ка что–нибудь сготовим. Ну, хотя бы яичницу по–турецки.

Иван Иванович прошел на кухню, сверкающую никелем современного кухонного оборудования, достал из трехкамерного холодильника сочные помидоры, яйца с коричневой скорлупой, красный сладкий лук (этот лук ему специально привозили из Крыма), длинную бутылочку со специями и фляжку настоящего кукурузного масла. Сковородка уже раскалилась и Иван Иванович налил на нее масло, которое активно зашипело и очень острым японским ножом лазерной заточки быстро нашинковал лук и помидоры ровными кружочками. Помидоры он слегка присыпал сухарями, выложил их в кипящее золотистое масло, подождал четыре минуты, перевернул, посыпал луком и специями, разбил сверху четыре яйца, накрыл сковороду крышкой и выключил газ.

Пока яишня доходила, Иван Иванович вынул из хлебницы небольшую булочку ржаного хлеба с отрубями, достал из холодильника масленку с настоящим колобковым маслом, банку иранских маленьких огурчиков, засоленных без консерванта вместе с чесноком и желтым перцем. Закрыв холодильник, Иван Иванович взглянул было в сторону кухонного бара. Да, рюмочка золотой текилы к такой закуске пришлась бы кстати. Но Иван Иванович передумал. Он выставил сковороду на подставку, снял с неё крышку, прищелкнул языком и принялся за дело, шустро орудуя серебряной вилкой.

Дог сидел рядом со столом, смотрел на трапезу равнодушно. Пес был сыт, а попрошайничать или кусочничать вообще не был приучен.

Мелодичный звонок на секунду отвлек Ивана Ивановича от трапезы. Он, не вставая из–за стола, протянул руку к домофону. На экранчике возникла лестничная площадка. Смуглый моложавый мужчина, проявившийся перед дверью, был знаком — это был один из трех учеников Ивана Ивановича, один из тех, кто со временем заменит его на посту руководителя страны. Иван Иванович нажал кнопку электромагнитного замка, входная дверь отворилась, смуглый гость вошел в прихожую.

Он был в гостях у своего учителя третий раз, поэтому сразу прошел на кухню.

— Здравствуйте, Иван Иванович.

— Здравствуй Ваня.

Всех троих учеников Ивана Ивановича звали Иванами. Пока неизвестно, кто из них сменит учителя. Но и оставшиеся не останутся вне дел — они станут заместителями наиболее способного. Ученики отбирались из числа сирот после тщательного физиологического и психологического отбора. После этого ребята проходили специальное обучение в специальной школе. Известным университетам, колледжам было далеко до этой маленькой спецшколы, где преподавали лучшие педагоги СНГ. Учились там не только потенциальные сменщики стареющих членов семерки; там готовили и рядовых сотрудников аналитического, исполнительного, административного и оперативного аппаратов маленького осударства Серых Ангелов.