Тайна проклятого герцога. Книга вторая - Елена Звездная

Вероятно, именно с этого момента в моей душе и поселились сомнения, мысли и странные чувства в отношении герцога. Удивительно, но спустя некоторое время после его ухода, я обнаружила, что невольно касаюсь собственных губ рукой, словно не могу поверить в реальность прикосновения, от которого в душе будто всколыхнулась теплая океаническая волна нежности и принятия. Брак с этим человеком, среди свойств характера которого жестокость являлась самой яркой чертой, более не казался мне чем-то тяжелым, обременительным и требующим от меня постоянного принятия.

Брак с этим человеком, среди свойств характера которого жестокость являлась самой яркой чертой, более не казался мне чем-то тяжелым, обременительным и требующим от меня постоянного присутствия духа. Напротив, в данный момент я преисполнилась, возможно, наивной, но надежды на то, что все не так уж плохо, и меня ждет впереди множество светлых дней. Несомненно, несдержанность, агрессивность, жестокость и непримиримость последнего представителя военной династии Грэйд не сделают наш брак простым, но… посмотрев на столик и обнаружив на нем как традиционный для империи завтрак из овсянки, так и сладкую выпечку, конфеты и сахарные конвертики нежнейших пирожных, я ощутила, что обо мне, по крайней мере, будут заботиться, а я постараюсь ответить той же нежной заботой лорду, волею судьбы ставшему моим супругом.

Но поистине от поручения герцога за моей спиной выросли крылья! Жест доверия, столь неожиданный, и от того безмерно значимый для меня.

И это было первое за долгое время утро, которое я встречала с улыбкой, едва ли не напевая от невыразимого чувства радости, что рвалось из груди. И мне казалось, что это будет лучший день моего замужества, день в который я буду улыбаться всему, даже серым стенам замка Грэйд.

И спустя полчаса, спускаясь по центральной лестнице в холл, я улыбалась всем — огромной люстре на сотни свечей, сверкающей под потолком, кинувшимся мне на встречу Урагану и Грому, встреченным горничным, старательно натирающим ступени до блеска, хмурому Говарду, стоящему у подножия, не менее хмурому дворецкому Уилорду, несколько напряженной госпоже Вонгарад и даже…

К сожалению, мне следовало ранее обратить внимание на излишнее усердие горничных, в чрезмерно большом количестве старательно уделяющих внимание блеску мраморного покрытия. Следовало.

Возможно, в этом случае удалось бы избежать скандала, который, к моему искреннему сожалению, все с нетерпением ожидали. Потому что рядом с Говардом, вскинув подбородок и не женственно, но непрестанно обмахиваясь веером, стояла леди эн-Аури.

С момента нашей последней встречи черная магиня ничуть не изменилась все те же короткие, но сейчас элегантно уложенные волосы, шрам на щеке, очень умело, но недопустимо для высшего света подведенные глаза, ярко накрашенные губы. И платье — черное, с глубоким притягивающим внимание декольте, расшитыми жемчугом воротником и манжетами, и жемчужного цвета палатином, который небрежно свисал с плеч. И сложно было бы не заметить холодную решимость в черных глазах, решимость смешанную с готовностью устроить ожидаемый всеми безобразный скандал.

— Так значит, сопливая монашка добилась своего? — вызывающе громким голосом воскликнула леди эн-Аури.

И я поняла, что это платье, макияж и даже глубочайшее декольте были предназначены вовсе не для меня — леди намеревалась встретиться с герцогом и опоздала. А сейчас планировала все свое негодование выплеснуть на меня.

Вежливо улыбаясь, я спустилась по лестнице, не отвечая на выпад, а едва ступила на черный мрамор пола в холле, обратилась к Уилорду:

— Мы не были представлены, — ровным тоном сообщила я.

Дворецкий, как и полагается человеку его профессии, немедленно принял важный вид, сдержанно поклонился мне и произнес:

— Леди оттон Грэйд, к вам леди Энастин эн-Аури!

— Вот как? — совершенно игнорируя стоящую рядом леди, чей рост превышал мой собственный на голову как минимум, произнесла я. Затем невозмутимо продолжила: — Мне очень жаль, но данное имя мне неизвестно, что позволяет с уверенностью предположить, что леди не числится среди моих добрых знакомых. Передайте мои глубочайшие извинения, а так же искренние сожаления, но я не смогу принять уважаемую леди, и не вижу причин, по которым обязана это делать.

Одна из горничных уронила ведро. И оное, расплескивая воду и гремя, покатилось вниз по лестнице, а внизу было остановлено бросившимся к источнику шума Громом.

И в холле родового замка Грэйд повисла невероятная, напряженная тишина.

Которую я нарушила вопросом:

— Уилорд, мэр города уже прибыл?

Несколько излишне низко поклонившись, дворецкий:

— Да, моя леди. Господин Норган ожидает в гостиной.

— А господин Аннельский? — осведомилась я об управляющем.

— Так же в гостиной, ожидает, когда вы соблаговолите его принять.

— Замечательно, — я позволила себе благожелательную улыбку. — Сопроводите уважаемого господина Норгана в кабинет его светлости.

Уилорд выпрямился и несколько напряженно вопросил:

— А господина Аннельского?

— Позже.

Низкий, исполненный подчеркнутого уважения поклон дворецкого оказался на удивление приятен и оставил в душе нечто сродни чувству победы. Но я даже не надеялась, что леди эн-Аури молча проглотит оскорбление, и оказалась совершенно права. — Да как ты смеешь меня игнорировать?! — вопль, от коего зазвенела люстра под потолком и вмиг воодушевились потерявшие было надежду горничные, едва не вынудил поморщиться.

Взглянув в сторону леди эн-Аури, увидела румянец гнева и досады, пробившийся сквозь скверно наложенные белила.

— Ты, наглое отродье… — попыталась продолжить негодующая леди.

И была остановлена моим благожелательным, но непреклонным:

— Ваша светлость.

С исказившимся от гнева лицом, леди эн-Аури возопила:

— Что?

Тяжело вздохнув, я наиболее вежливым и терпеливым тоном произнесла:

— Весьма прискорбно, что вы, будучи отправлены в военную школу, оказались напрочь лишены приличествующего леди воспитания, но все же даже скудных основ военного воспитания должно хватить для того, чтобы обращаться к собеседнику согласно его статусу. Прискорбно, что вы не владеете и этими крохами знаний. Не менее прискорбна необходимость напомнить, что я являюсь герцогиней оттон Грэйд, соответственно обращаясь ко мне, вы должны говорить «ваша светлость». Это основы этикета, леди эн-Аури. Всего доброго.

И не считая себя более обязанной одаривать вниманием незваную гостью, я заложив руки за спину, отправилась в кабинет его светлости, расположенный справа от центральной лестницы. Гончие, глухо рыкнув в сторону магини, помчались за мной. И мы уже почти достигли дверей, когда позади раздался треск, словно загудел воздух, а затем раздался гневный голос Говарда: