Меж двух огней - Мстислав Константинович Коган

— Дай угадаю. Этим открытием станет «бессмертие»? — ухмыльнулся я, понемногу начав догадываться что тут к чему, — И это твоё исследование как-то связано со мной и Айлин, так?

— Именно, — не стал отпираться Вернон, — Ты всё верно подметил, речь идёт о бессмертии. И вы с Айлин напрямую связаны с этим открытием.

— Что-то у меня уже голова пухнет, — пожаловался Годфри, — Маги, демоны, бессмертие. Слишком много это для простого наёмника.

— Если вы перестанете меня перебивать, и дадите рассказать всю историю с самого начала, то всё поймёте, — раздражённо ответил Вернон, — Я всё объясню. Но только если вы проявите толику терпения. Всем всё ясно.

— Один вопрос, прежде чем мы начнём, — перебил его Освальд, — Если ты, как ты выражаешься ученый не брезгующий… ну ты понял чем, то сколькож тебе лет. Свиду, пара дюжин годков. Ну может, чуть больше. Однако внешность порой бывает обманчива.

— Не знаю, — Вернон равнодушно пожал плечами и слегка растерянно посмотрел на меня, затем на десятника, — Просто, когда твой возраст переваливает за третью сотню лет, ты просто перестаёшь придавать этому значение. Да, предупреждая твой следующий вопрос, Генри, Бенна была моей ученицей. И да, у меня тоже есть толика дара, пусть и весьма специфическая. И да, я не хочу вспоминать про тот случай с магическими сферами. Колдуны подвержены действию кровоцвета, так же как и все остальные. Мне он тоже тогда знатно шибанул по мозгам, в которые тут же пришла гениальная идея, как не нарушить свою конспирацию.

Мы вышли к привратной площади. При взгляде на массивную арку барбакана (надвратная башня у крепости или у крепостной стены), отряд солдат, преграждающих въезд в город, старого писаря, по прежнему ошивавшегося у ворот, нахлынули воспоминания. Забавно. Ведь на этой самой площади наш караван стоял всего неделю назад. А такое ощущение, будто с тех времён прошла уже целая жизнь. Очень насыщенная и бурная жизнь, от которой уже хотелось просто отдохнуть. Но, как говорили классики: «покой нам только снится».

— О, Генри, — дружелюбно поприветствовал меня Виллем. Тот самый писарь, который впустил караван в город, попутно ободрав меня на целых два серебрянника, — Куда путь держишь?

— Да мы до кладбища хотели прогуляться, — бросил я, протягивая ему нашу подорожную грамоту. Но в ответ старик лишь отмахнулся.

— Брось ты, яж вас знаю. Кстати, спасибо, что помогли моей кузине разобраться с теми шалопаями. Слышал нелёгкое было дело.

— Видали и похуже, — я пожал плечами и окинул взглядом расстилающиеся перед городской стеной луга, перемежаемые крохотными островками лиственных дубрав, — Ты лучше расскажи, как к кладбищу пройти.

— Да тут всё просто, — улыбнулся писарь, — Идёте значица вдоль городской стены, потом на перекрёстке поворачиваете налево и вдоль «Быстринки» по мощёной тропке. Она то вас на кладбище и выведет. Вот только… — он на мгновение замялся и неуверенно посмотрел на меня, — За городскими стенами видели каких-то подозрительных личностей. Шлялись, тут, значица, по округе. Вынюхивали чагой-то. Расспрашивали, кто в город в последнее время въезжал и кто из него выезжал. Ну я их, нахер, знамо дело, послал. Мол, на карантин столица закрыта и точка. Так они даже денег предлагали, чтоб я им накладные показал.

— И как? Показал? — поинтересовался я.

— Да что ты? — показушно всплеснул руками писарь, — Да чтоб я, да каким-то проходимцам за горсть монет секретную информацию выдал?

— Мало предложили? — ухмыльнулся Вернон, — Надо полагать за сумму повнушительнее, ты бы выдал им всё, что знал.

Виллем широко улыбнулся и виновато развёл руками.

— Ну, мне же надо на что-то жить. На что-то пить, — резюмировал он.

— Ага. Мы так и поняли, — хохотнул Освальд.

— Понять то вы, может, и поняли, — нахмурился писарь, — Да вот только главного не уразумели. Эти подозрительные во всех отношениях личности больно уж напоминали лихих людей с большой дороги. Так что я бы не советовал вам вообще выходить за ворота. Мало ли что. Или, — он на мгновение замялся, покосился на десяток стражников охранявших подъёмный мост, — Если так уж невмоготу, то может с вами хоть эскорт отправить?

— Спасибо, — покачал головой я, — У нас уже есть свой эскорт, да и опыт общения с «лихими людьми» немаленький. Разберёмся как-нибудь. Ну, бывай, Виллем. А точнее, до скорого. Надеюсь по возвращении нам не придётся снова раскошеливаться за право войти в город?

— Нет, вам точно не придётся, — улыбнулся писарь, — Ну до скорого. Вертайтесь в зад до заката. Ночью по городу шляться опасно, а в полях и того хуже.

— Постараемся, — я ухмыльнулся, повернулся к нему спиной и потопал дальше. Виллем же ещё долгое время стоял провожая задумчивым взглядом наш небольшой отряд.

Солнце понемногу начинало клониться к закату, разливая по небу и редким перистым облакам свой тёплый, оранжевый свет. В траве застрекотали первые сверчки. Дул приятный, однако уже отдающий вечерней прохладой ветерок. Где-то под тёмными кронами небольшой дубравы кричала ночная птица. Надо было поторапливаться.

— Так что там за история? — напомнил я Вернону, слегка ускоряя шаг. Некоторое время парень, или, вернее сказать, древний старик в теле молодого парня, молчал, размышляя с чего бы лучше начать свой рассказ. Потом тяжело вздохнул, окинул нас безразличным взглядом смертельно уставшего человека и заговорил.

— Что ж… Началась эта история прямо здесь, в девяти башнях. Много лет назад я прибыл сюда из Остфольского круга и обосновался в золотом квартале. Поначалу пользовался обширной поддержкой сообщества магов, затем начал практиковать, как лекарь. Дела в общем-то шли неплохо. Знатных клиентов было хоть отбавляй. Одним нужно было поправить дело с потенцией, другим убрать боли в спине, жён третьих вылечить от мигреней. В последнем случае обычно помогал хороший разговор с мужем, после которого головная боль супруги самым наитривиальнейшим образом проходила. Впрочем, они всё равно в долгу предпочитали не оставаться. Так или иначе… — Вернон ненадолго замолчал, отстегнул от пояса фляжку, сделал крупный глоток, — Дела у меня шли в гору. Денег хватило даже на то, чтоб взять на попечение ученицу. Бенну. Я перепоручил