Метод 15/33 - Шеннон Керк

Почему Лола стала такой, как я ее знаю? Слушайте, это ее прошлое, и вы можете сами попытаться извлечь из нее правду о нем. Я провел рядом с ней немало лет, но мне не известно ничего, кроме того, что на ней сильно отразилась жизнь в приемных семьях. Но если вам очень интересно, вперед и флаг вам в руки.

Я знаю, что мог в него выстрелить, и я бы прислушался к голосу разума, и именно так и поступил бы, если бы в моем распоряжении оказалась еще хотя бы пара секунд на то, чтобы задуматься над тем, что я делаю. За эти две секунды моя прелестная Сандра наверняка что-то шепнула бы мне на ухо. Впрочем, времени на все эти размышления мне не хватило, потому что он внезапно рванул вперед. Лизу отбросило назад, на спинку сиденья, и та игра, которую она наверняка вела, оказалась полностью разрушена. И хотя я испытывал облегчение от того, что она все еще жива, когда они скрылись за деревьями и кромкой карьера, я похолодел от ужаса.

Бойд кивнул влево, на вьющуюся через лес тропинку. Не произнося ни слова, он первым шагнул вперед, под кроны холодных деревьев. Небо потемнело еще больше, покрывшись черными пятнами, сменившими голубоватые просветы в тучах. Вскоре показалась опушка, на которой высились нагромождения гранитных плит. Перед нами возник карьер, и внезапно опыт подсказал мне, что Бойд собирается показать нам что-то такое, что не оставит и следа от того облегчения, которое я испытал, увидев Лизу живой. Бешено жестикулируя, Лола уже со всех ног бежала к краю карьера. Она внезапно остановилась, обернулась ко мне и, судя по вздувшимся на шее венам, закричала. Но странный свист у меня в ушах заглушил ее слова. Затем что-то зашипело, и внезапно звук вернулся, а мне в уши ворвалось бульканье воды. Я подбежал к замершим на краю карьера Лоле и Бойду как раз вовремя, чтобы увидеть исчезающие под черной поверхностью воды габаритные огни «жука». По воде разошлись широкие круги, которые показались мне какими-то на удивление медленными, как если бы вода была густой, как сироп, отчего расплескать ее было почти невозможно.

Мы с Лолой сбросили туфли, скатившись по насыпи к самой нижней точке, откуда прыгать в карьер было легче всего.

— Эй, вы, остановитесь! — крикнул Бойд. — Не вздумайте там прыгать!

Мы замерли.

— Что ты хочешь сказать, куриный фермер? — закричала Лола.

Ее лицо исказила гримаса отчаяния.

Она подняла пистолет, целясь в Бойда. Я сделал то же самое. Обычно ни она, ни я никогда и никому не доверяли. И нам было достаточно малейшей причины, чтобы заподозрить кого-то в неблагонадежности.

Бойд положил ружье на землю и поднял руки вверх. Я опустил пистолет, обрадованный тем, что мой куриный фермер остался хорошим парнем, а значит, интуиция меня в очередной раз не подвела.

— Эй, эй, я хотел сказать, не спешите. Будьте осторожны, вот и все, — торопливо заговорил он. — Выработку тут закончили лет эдак сорок назад. Еще до того, как тут появилась школа. Мой отец и отец Бобби часто охотились в этих местах. Они говорят, что сюда сбрасывали старые машины. Всякую рухлядь. Если вы туда прыгнете, то вполне можете застрять и утонуть.

Теперь вы понимаете, что, следуя предписаниям Бюро, мы с Лолой запросто могли погибнуть? Иногда доверяться местным бывает полезно. Но вы только попробуйте сказать шишкам, которые руководят Бюро, об отклонениях от плана. О необходимости плюнуть на их правила. Давайте, попробуйте, расскажите им о том, что на самом деле инстинктом и обостренным восприятием необходимо руководствоваться, а не сбрасывать их со счетов. Посмотрите, что из этого выйдет. А потом придете и расскажете об этом нам с Лолой.

На этом месте Сандра, вероятнее всего, остановила бы меня ласковым взглядом. Она бы слегка прищурилась и слегка покачала головой. Она положила бы благоухающие розовым лосьоном пальцы на мое предплечье, молчаливо успокаивая меня. Она бы сказала, что, вспоминая и пересказывая все это, я чересчур раскипятился. И она была бы, как обычно, права. А тогда, перед тем как шагнуть в карьер, я пытался обнаружить хоть что-то забавное в окружающем меня ландшафте. А потом я подумал — с какой стати я вообще считаю, что тут есть над чем посмеяться? Возможно, я просто отчаянно пытался дотянуться до Сандры в надежде, что она меня спасет, чувствуя себя потерянным вдали от нее перед тем, как нырнуть в темноту, чтобы спасти тонущую девушку и ее ребенка. Мне нужна была спасительная цепочка: Лиза, спасающая своего ребенка, я, спасающий Лизу, Сандра, спасающая меня. Но Сандры там не было. Сандры никогда не было рядом, когда я готовился шагнуть в ад.

Осторожно, нащупывая ногами дно, но стараясь двигаться настолько быстро, насколько это возможно, я шагнул в воду. Именно в этот момент я заметил веревку, закрепленную на стене карьера.

Глава 22. День тридцать третий. Продолжение

Я была пристегнута. Брэд пристегнут не был. Когда мы нырнули в воду, я рассчитала, что угол нашего падения составляет около десяти градусов. К счастью, мы находились на пологом краю карьера. Напротив нас из воды вырастала стена около тридцати футов высотой. Выжить после такого прыжка было бы гораздо труднее. Наше падение составило не более четырех футов и на самом деле скорее походило на съезд по лодочному трапу. Тем не менее оно было хоть и коротким, но достаточно стремительным. Мы с разгона нырнули в карьер.

Всего несколько дней назад мой в настоящее время мертвый, но тогда все еще живой похититель уведомил меня о том, что в некоторых местах глубина карьера достигает сорока футов. Так что я приготовилась к тому, что мы будем погружаться и погружаться. Но на самом деле мы остановились, как только ушли под воду капотом вперед. Я бы сказала, что мы находились на глубине около десяти футов. Что касается меня, в этом не было ничего особенного. Все же не будем недооценивать серьезность ситуации. Чтобы утонуть, человеку достаточно и двух дюймов воды. И самым лучшим примером может послужить человек, оставшийся в моей тюремной камере.

Задняя часть «фольксвагена» начала опускаться, и вскоре машина выровнялась. Мы сели на какую-то скалу, торчащую со дна. Я была уверена в том, что это скала, потому что хотя мы взметнули тонну ила и вода помутнела, прямо перед нами вода была светлее наверху и темнее внизу. Гораздо темнее внизу. Это означало, что впереди была бездна — настоящий ад.

Кроме того, возле машины плавало что-то, привязанное к веревке, и веревка тянулась в глубину совсем рядом с машиной. Я совершенно точно знала, что привязано к этой веревке, несмотря на то, что мутный осадок в воде до сих пор не осел.

Слева от меня прямо на руле лежал Брэд. Он отключился, то ли ударившись головой, то ли шокированный собственной тупостью. Радовало то, что он не мечется и не кривляется рядом со мной, как последний идиот. Преимущество № 48 — потерявший сознание Брэд.

Сквозь щели в дверцах и поднятых окнах в машину начала сочиться вода, уровень которой неуклонно повышался. Мои чересчур большие «найки» уже полностью погрузились. Поднимается, поднимается, уже почти достигла талии. Вода вокруг становилась все прозрачнее. Я изумилась тому, как быстро восстанавливается карьер. Как если бы он всего лишь проглотил очередную жертву, еще одну груду металла, поместив добычу в свой гигантский темный желудок. Угум, — казалось, простонало его жидкое тело.

Дно карьера представляло собой свалку: согнутая арматура, трактор, перевернутый вверх колесами, ведра, кирпичи, цепи и даже, представьте себе, забор из сетки-рабицы, прямо перед машиной выползающий из глубин и карабкающийся на скалу, похожий на длинный завивающийся язык, вытянувшийся из какого-то дьявольского рта.

Вода продолжала прибывать, похожая на процеживаемую сквозь стиснутые зубы жидкость. Она уже покрывала мои бедра, мой большой живот, моего малыша. Я сидела неподвижно.

Передо мной все было, как в тумане, но ее я видела совершенно отчетливо. Обвязанная веревкой, она парила на доске и медленно поворачивалась в своей подводной могиле, а ее волосы развевались в такт медленному движению воды. Вместе с доской она напоминала сдувшийся воздушный шар, почему-то парящий над заброшенной парковкой торговца старыми автомобилями. Где-то на Западе, в глуши, там, где уже не ходят и не проезжают люди. Разве что они заблудятся или у них закончится бензин. В ожидании стервятников.

Справа от меня тот самый подмигнувший мне федеральный агент начал лупить ладонями по стеклу машины. Бам, бам, лупил и лупил он, и ко мне вернулся школьный стрелок со своим пистолетом. Выстрелы, крики, грохот, свист пуль в классной комнате.

Сделав над собой усилие, я не позволила включиться гневу. Я продолжала гнуть свою линию и сидела неподвижно. Я держала перед собой стиснутые в кулаки руки, прижимая их друг к другу. Я повернулась к агенту, который продолжал нападать на окно и дергать дверь. Плотность воды замедляла его движения и заглушала стук ударов. Разумеется, все его метания были бесполезны.