Мальчик из будущего - Владимир Поселягин

Быстро смотав верёвку, обмотал её вокруг пояса, потом уберу в рюкзак, продохнул и стал подниматься по якорной цепи на нос судна. К счастью, людей там не было, светилась неярко рубка с дежурной вахтой в центре сухогруза, было отчётливо видно рулевого и вахтенного офицера, всё было тихо. Через узкое отверстие в борту, откуда выбегала цепь, с рюкзаком я не пролезу. Пришлось переваливаться через борт, после чего я прошмыгнул за контейнеры, стоящие на палубе.

Лабиринт из контейнеров привёл меня к рубке. Тут был свой кран, но я вдоль борта прошёл и чуть не спалился: там, облокотившись о борт, курил моряк из экипажа. Пришлось подождать, пока он уйдёт. Хорошо, что сейчас ночь, осталась одна вахта, остальные ушли спать, поэтому мне никто не помешал пройти через незапертую дверь вниз. Какая прелесть, у лестницы на стене висела схема судна! Корабль оказался грузопассажирским. Запомнив схему, я направился к каютам. А что? Вряд ли из Союза так много пассажиров отплыло. Если имеются не занятые, займём одну. Всё лучше, чем прятаться по углам, опасаясь, что вот-вот тебя обнаружат.

К сожалению, идея с каютами не получилась, они были все заперты, кроме одной, и в той был отчётливо слышен храп. Пришлось уходить в сторону трюма и укрываться там, так сказать, прятаться по тем самым углам. Подсвечивая фонариком, я нашёл действительно глухое место и, несмотря на духоту, прицепил гамак, на котором и устроился, надев трусы и шорты. Спал без рубахи, завернувшись в одеяло…

Проснулся резко, рывком. Кто-то рядом уронил железку, зазвеневшую, и сочно выругался на английском. Пока этот неизвестный английский моряк бранился, я собрал в кучу свои вещи и спрятался. Сидя на корточках, убирал свёрнутый гамак в рюкзак и достал сандалии – ходить босиком по железному судну не очень приятно. Всё, что я выложил перед тем, как лечь спать, уже подсохло, поэтому аккуратно сложил вещи обратно. А вот что с макаронами делать и сухариками? Намокли всё же. Ладно, пусть пока в рюкзаке полежат, дальше видно будет. Я лишь пистолет протёр, но он сверху лежал, фактически не намок.

Моряк возился в трюме с полчаса, производя какой-то мелкий ремонт в щитке. Когда он ушёл, я внимательно осмотрелся, не используя фонарик, так как наверху были открыты створки грузового люка и света вполне хватало. Напившись, я открыл одну консерву и поел с хлебом. У меня была с собой буханка ржаного хлеба, и её нужно было как можно быстрее съесть, пока не зачерствела. Тем более, в отличие от макарон и сухариков, она как раз не пострадала.

Потом я спрятался уже в другом месте, пережидая день. В трюме становилось жарко, солнце нагревало палубу, но делать нечего, пришлось терпеть, изредка делая глотки из фляги. Ночью я поднялся на палубу, выбросил весь мусор за борт и в туалет сходил, свесившись через борт. Нормально.

Дальше плавание так и проходило, я совершал чудеса маскировки и ловкости, научился незаметно по ночам пользоваться общим гальюном и пополнять воду из питьевого бачка в столовой. В общем, освоился. А когда мы подошли к берегам Италии, приготовился, скоро нужно будет покинуть гостеприимный борт сухогруза. Как я ни экономил, но ещё вчера запасы продовольствия подошли к концу, даже макароны с сухариками съел. А лазить в камбуз не хотелось, больно уж повар там был подозрительный. Макароны не варил, отмочил в воде и так съел, получилось сырое тесто, но хоть такая пища. Надеюсь, сухогруз зайдёт в один из местных портов. Мне проще путешествовать всё же по земле, автостопом, чем играть здесь в прятки.

Повезло, судно действительно направилось к одному из портов. По береговой линии и самому порту я опознал Неаполь. Не сразу, пришлось поломать голову, где я это видел, но, сравнив то, что помнил, и то, что увидел, смог определить, что это за порт. Хорошо иметь фотографическую память. Правда, открытки с достопримечательностями этого города я по случаю изучал в прошлой своей жизни, сейчас город имел немного другую архитектуру. Но береговую линию не изменишь, точно он. Подходили в два часа дня, то есть в световое время суток, так что пришлось прятаться. Ночью слиняю.

Моё решение свалить из Советского Союза и посмотреть мир было вполне осознанным. Я это ещё в детдоме планировал, правда, на более позднее время, а тут раз дали такой толчок, то почему бы нет? Если бы контора так сильно не искала меня, не испортила мне отдых обнаружением лагеря, я не рискнул бы, но тут уже выбора не было, или так, или никак. Ведь как: я отлично понимал, что как только попаду в руки профессионалов конторы и разведки, то больше никакой свободы не будет, закончится она, и, возможно, навсегда. Я, конечно, постараюсь потрепыхаться, выбивая себе льготы, ну и хотя бы видимость свободы, но вот дадут ли? Так что этот шаг у меня был вполне осознанным. Поэтому отдых и драйв – вот что я желал получить перед возвращением в Союз. А с возвращением я как раз особо мудрить не собирался. Стоит в любом посольстве или консульстве сообщить, кто я, сами вывезут. Это самый простой план, но особо использовать его не хотелось, проще самому вернуться и сказать, что не покидал границ Союза. Доверия больше будет.

Честно говоря, несмотря на всю свою бесшабашность и знания, по характеру я был больше расистом. Да какой расист, я вообще считал себя натуральным патриотом, что было близко к националистам. В своём понимании, но всё же. Я могу сколько угодно ругать правительство за глупость и недальновидность и свою страну, но, когда наступит беда, я без сомнения встану на её защиту, потому что она – Родина. Другого не дано. Зная, как в будущем вели себя все страны по отношению к России, я, как патриот, люто их всех ненавидел и готов был уничтожить. Дали бы мне ту мифическую красную кнопку, я мозоль на пальце натёр бы, каждый раз нажимая и уничтожая очередную страну, причём без колебаний или сомнений. Понимаю, что молодой, эмоции так и бурлят, но что есть, то есть. Я патриот, и этим всё сказано. Правда, могу свободно путешествовать по странам, любоваться и отдыхать, общаясь с жителями тех стран, где буду находиться. Никаких проблем я в этом не видел. Да и интересно было посмотреть, как в эти времена жили за границей, но мою Родину пусть не трогают.

Наблюдал я за берегом через один из бортовых иллюминаторов, но долго здесь лучше не находиться, обнаружат, поэтому я снова ушёл в трюм, в одно из пяти своих укрытий, и стал спокойно ожидать наступления темноты. К счастью, сухогруз не покинул бухту до ночи, шла погрузка, и я, скользнув в воду по якорной цепи и отплыв, направился к берегу. Рюкзак на спине, где была сверху узлом сложена одежда, мешал плыть, приходилось активнее работать руками и ногами. Понятно, что на берегу от одежды и остального нужно избавляться как можно быстрее, слишком разным был стиль, это привлечёт внимание, но это я оставил на завтра. Куплю одежду, всё необходимое и двинусь отдыхать дальше. Кстати, Неаполь я не собираюсь покидать в ближайшие сутки-двое, город красивый, хочу посмотреть достопримечательности.

Я выбрался на ночной пляж, кстати, не пустой, тут любили купаться ночью, надел трусы, мои чёрные боксёрские, с потерей лагеря я потерял и сменку, в одной одежде всё хожу, ну да ладно, майку, рубаху, шорты и сандалии, на голову – помятую панаму. Вот от неё я избавлюсь в ближайшее время. Главное, местного цирюльника посетить. Волосы у меня отросли, конечно, не сильно, но если коротко постричь, то вся краска отрежется, и я снова стану рыжим. А то без шляпы засмеют, да и видно будет, что я крашеный. Вот только что с бровями делать? Надеюсь, в парикмахерской будет растворитель, смыть краску.

Обнюхав себя, я поморщился: пока находился на сухогрузе, успел попотеть и провонять, купание и заплыв до берега, конечно, частично смыл с меня грязь, но одежда та же. Вот она пованивала.

Одевшись, я закинул мокрый рюкзак на правое плечо и пошёл с пляжа, поглядывая по сторонам. Оружие у меня было по привычке заткнуто сзади за пояс, я уже привык к нему и без пистолета чувствовал себя как голым. В карманах – фунты и франки, от рублей я заранее избавился, потратив их в магазине, не было их при мне, можно вживаться в местную жизнь и, сменив имидж и облик, автостопом рвануть в Рим и потом во Францию. Я в Париже хотел побывать, на Эйфелеву башню подняться. В общем, раз отдыхаю, то отдыхать нужно как следует. Конечно, большое желание было поваляться на пляже какого-нибудь курорта, но экскурсии тоже никто не отменял, они меня интересовали не меньше.

Выйдя на набережную, я осмотрелся, вдыхая незнакомый мне воздух. Пока всё непривычно, но освоимся. Несмотря на ночь, тут всё так и дышало жаром, камни и песок отдавали накопленное за день тепло. Градусов двадцать пять было, не меньше. Похоже, днём здесь явно за тридцать. Вполне нормально. Как я успел убедиться, пляж тут отличный, оборудованный, можно и покупаться завтра днём. Закончив с осмотром, гуляющих на берегу хватало, я задумался. Зачем мне идти в ночной город, где я ничего не знаю, и искать удобное место для ночёвки, когда вот он, пляж. Тут и пляжные кабинки были, и зонтики, вот на скамейке вполне можно и выспаться. Так я и поступил. Нашёл скамейку в тени, где фонарь не работал, рюкзак под голову, оделяло на доски, и, устроившись, прикрыл глаза.