«Если», 2003 № 06 - Уилл Маккарти

Я потрогал волчью морду Энорме. Камень. Холодный мертвый камень.

— И что теперь? — прошептала Пранг.

— Я отыскал вашу собственность. Теперь мы позвоним Уарду и сообщим об этом. Тогда все будет в соответствии с законом.

— Ну, теперь вы верите? — спросила Пранг, когда мы направились к музею, понаблюдав, как подручные Уарда ищут отпечатки пальцев, два кладбищенских работника закрывают склеп, а грузчики из музея запихивают Энорме в кзов грузовика.

— Нет.

— Древняя статуя оживает в полнолуние. И убивает! Уж если это не сверхъестественное, тогда что?

— А ничего. Нет никакого сверхъестественного. Всему есть естественное, научное и материалистическое объяснение. Вы что, никогда не читали Артура Конан Дойля? Или Эдварда О. Уилсона?

— А я-то думала, вы частный детектив по сверхъестественным явлениям! — воскликнула она, прикурив новую сигарету от трупика ее предшественницы. — Поэтому и наняла вас.

— Мы живем в Нью-Орлеане, — напомнил я. Мы шли следом за грузовиком в сторону музея. Никто не обращал внимания на лежащую в кузове большую каменную горгулью. — У каждого здесь должна быть специализация, и чем причудливее, тем лучше. Кстати, я ведь вернул вам Энорме, не так ли?

— Да, но все это повторится. Прошлой ночью он лишь размялся. А сегодня, кстати, наступит полнолуние.

— Хорошо. Я буду в музее и понаблюдаю за ним. Скажите Уарду, что музей обеспечит собственную охрану.

В кабинете Пранг мы обнаружили дожидающегося нас мужчину — тощего, как жердь, темнокожего, в пиджаке от Кардена.

— Бодин, — представился он, протягивая руку. — Лувр.

— Добро пожаловать в Нью-Орлеан, — приветствовала его мисс Пранг. — Что вы можете нам сказать?

— Фотографии оказались интересными, но неубедительными, — сообщил Бодин и продемонстрировал нам приборчик, формой и размером примерно с мой мобильник. — Я проведу квантово-магнитное сканирование и сообщу результат.

К счастью, новые окна еще не успели вставить, поэтому Энорме с помощью крана переместили из грузовика в лабораторию музея и уложили на стол. Уже под вечер рабочие отремонтировали окна и ушли.

Пока Бодин сканировал Энорме, Пранг отправилась за сигаретами. Я воспользовался возможностью и впервые как следует рассмотрел статую, которую меня наняли охранять. Высеченная из какого-то гладкого камня, она бы ничего особенного собой не представляла, если бы не размер — около восьми футов. Уложенная на стол, она уже меньше походила на средневековую горгулью и более соответствовала детским представлениям о монстрах: большие незрячие глаза, короткие руки, толстые ноги с огромными когтями и два ряда каменных «зубов», как у акулы. Статуя напоминала разом и творение майя, и нечто средневеково-европейское, и даже чуточку восточно-индийское. В ней слились черты монстров всего мира, какие только можно вообразить.

Бодин согласился с моей оценкой.

— Ничего особенного, — сказал он. — Не будь она высечена из этого странного камня, который не встречается нигде в Мексике, то не представляла бы совершенно никакого интереса. А ее возраст…

— Возраст?

— Судя по показаниям моего сканера, статуе в ее нынешнем виде почти полмиллиона лет! Разумеется, тут какая-то техническая ошибка — для камня слишком мало, а для произведения искусства слишком много. Сканер сейчас заново калибруют в Париже. — Он поднял приборчик и гордо улыбнулся. — У этой штучки есть круглосуточная связь со спутником.

Я изобразил удивление, потому что он явно хотел меня впечатлить.

Все мы живем в очень маленьком мире. И в нем нет места привидениям.

Приближалась ночь. Я вытащил свой верный мобильник и заказал пиццу с салями.

— С салями? — поинтересовалась вернувшаяся Пранг.

— Луна не взойдет раньше полуночи. Если я остаюсь здесь на ночь, то расходы оплачиваете вы. А я не ем пресную пиццу.

— Тогда пусть будет половина с салями и половина с грибами, — решила Пранг, вскрывая зубами новую пачку «Кэмел». — Я вегетарианка.

В настоящей истории о частном детективе это стало бы началом малореальных романтических отношений, но жизнь — во всяком случае, моя — для этого слишком реальна. Бодин отправился к себе в гостиницу (сказался перелет через океан), а мы с Пранг уселись в том уголке лаборатории, где техники во время перерывов смотрели телевизор, и стали есть пиццу и смотреть новости. Энорме, к счастью, в них пока не фигурировал.

— Благодаря Уарду, — пояснил я. — Он не подпустит к этой истории газетчиков, пока не сможет показать им подозреваемого.

— Какая кошка между вами пробежала? — спросила она.

— Я был копом восемнадцать лет. Специализировался на переговорах по освобождению заложников. Произошел один случай, когда у директора школы поехала крыша, и он взял в заложники целый класс третьеклашек. Я уже почти договорился об освобождении детей, когда ворвался Уард, паля направо и налево. Погибли четверо детей и учитель. А я пробил стену глухого молчания и подал иск.

— Но Уард все еще служит в полиции.

— А я — нет. Сами догадайтесь, почему. И передайте-ка мне пиццы.

Пранг досталась кушетка, мне — кресло.

Мне не хватало вечерней порции виски, но по телевизору показывали Чарли Роуза, а в качестве снотворного он почти не уступает спиртному. Шло повторение передачи — Стивен Джей Гулд рассказывал о сложностях эволюции. Моя любимая тема.

Но действительно ли это повторение? Примерно на половине беседы к Гулду и Роузу присоединился Чарлз Дарвин. Я узнал его по бороде. У Дарвина зазвонил мобильник, а Гулд и Роуз превратились в девочек… нет, девочек уже три, и все вооружены до зубов…

Я сел и мгновенно понял, что видел сон. По телевизору повторяли «Ангелов Чарли». Сквозь окно лаборатории лилось мягкое серебристое сияние — восходила луна. В кармане надрывался мобильник.

Я ответил на звонок, лишь бы он заткнулся.

— Джек Виллон. Частный детектив по сверхъестественному.

— Убей меня… — Тот же мужской голос, что и на кладбище.

— Кто это?!

Я услышал щелчок, а потом и стон за спиной.

Я обернулся. Мне что, все еще снится сон? Я очень надеялся на это, потому что Энорме сидел, глядя прямо на меня. «Глаза» у него были широко открыты и отражали свет восходящей луны, как две огромные серебряные монеты.

— Проснитесь! — прошептал я, тыкая Пранг в пышное бедро.

— Что? — Она села. — О черт! Где ваш пистолет?

— Терпеть не могу оружия. Да и никакой пистолет здесь не поможет…

Все еще глядя на меня, Энорме соскользнул со стола одним плавным движением, грациозный, как кот. И зашагал через комнату к кушетке, раздвинув короткие руки в жутковатой смеси угрозы и мольбы…